«Все были в шоке, — вспоминал об этом заседании его участник министр юстиции Роберт Кеннеди. — Такого поворота событий никто не ждал. Да, Хрущев обманул нас, но мы и сами себя обманули…».
В обращении к нации 22 октября Джон Кеннеди заявил об установлении морской блокады с целью «остановить процесс размещения советских ракет на Кубе» и введении иных санкций против «острова Свободы».
Как известно, этот ограничительный режим санкций против Кубы просуществовал 62 года — только 17 декабря 2014 г. президент США Барак Обама объявил об отмене санкций и восстановлении дипломатических отношений с Гаваной.
28 октября Н. С. Хрущев впервые признал факт наличия советских ракет на Кубе и согласился на их эвакуацию под международным контролем.
Однако необходимо сказать и о роли, которую сыграл в мирном разрешении конфликта резидент советской разведки в Вашингтоне Александр Семенович Феклисов
[116]
— оценкой его сообщений в Москве и подготовкой по ним предложений для Президиума ЦК КПСС также занимался Петр Иванович Ивашутин.
22 октября советника посольства СССР «Фомина» — под этой фамилией в Вашингтоне работал А. С. Феклисов — попросил о немедленной встрече известный обозреватель телеканала Эй-би-си Джон Скалли.
После ряда зондажных бесед 26 октября Скалли, как он выразился, «по поручению высшей власти» передал «Фомину» американские предложения по урегулированию конфликта. Поясняя, по просьбе Александра Семеновича, кого он имеет в виду под «высшей властью», Скалли торжественно отчеканил: президента Соединенных Штатов Америки Джона Фитцджеральда Кеннеди.
При этом он подчеркнул, что президент США «не хочет войти в историю как второй Тодзио» и добивается разрешения кризиса мирным путем». (Хидэки Тодзио — в 1941–1944 гг. военный министр и премьер-министр Японии, был казнен в 1948 г. как военный преступник по приговору Международного трибунала в Токио.)
Конкретно американские предложения заключались в следующем:
1. СССР демонтирует и вывозит с Кубы ракетные установки под контролем ООН;
2. США снимают морскую блокаду Кубы;
3. США публично берут на себя обязательство не вторгаться на Кубу.
При этом подчеркнем, что принятое на себя американской администрацией обязательство не вторгаться на Кубу соблюдалось даже после гибели президента Джона Кеннеди в ноябре 1963 г. в Далласе.
Вечером того дня в телефонном разговоре с советским послом А. Ф. Добрыниным Роберт Кеннеди подтвердил условия, ранее переданные «советнику Фомину».
Но тут же по собственной инициативе Александр Семенович выдвинул еще одно встречное требование: демонтировать американские ракеты «Юпитер» на базах в Турции и отказаться от известных планов их развертывания на военных базах США в Италии и Японии.
Роберт Кеннеди после телефонной консультации с президентом США подтвердил его согласие и на эти требования, обговорив при этом некоторые условия. Во-первых, что демонтаж «Юпитеров» в Турции будет осуществлен через 3–5 месяцев, и, во-вторых, что эта договоренность, а также об отказе от размещения ракет в Италии и Японии, должна иметь конфиденциальный характер, и что она не будет включена в официальный текст соглашения по деэскалации кризиса.
«Конфиденциальность» этих обязательств, хорошо понимали в Москве, была необходима президенту Кеннеди для «сохранения лица» в период предстоящей избирательной кампании.
Парадоксально, но факт: посол Советского Союза А. Ф. Добрынин отказался отправить официальную шифротелеграмму с предложениями президента США по разрешению конфликта в МИД СССР. И эта информация ушла в Москву по каналу резидентуры КГБ.
Американские предложения, как известно, были приняты в Москве, и на следующий день в прямой диалог с Кеннеди вступил Н. С. Хрущев, что и привело в итоге к окончанию этого опасного международного кризиса.
А его непосредственными результатами стало заключение в последующие годы договоров о запрете ядерных испытаний в трех средах (1963 г.), о нераспространении ядерного оружия (1964 г.), начало переговоров по сокращению запасов оружия массового поражения (ОМП).
К его итогам также с полным правом можно отнести и установление прямой «горячей линии» телефонной связи между руководителями двух мировых держав, между Белым домом и Кремлем, договоренность о чем была достигнута в ходе переговоров в Женеве 20 июня 1963 г.
Еще одним непосредственным результатом для советской разведки стало обнаружение в Атлантическом океане американской разведывательной системы SOSUS (Sound Surveillance System, системы донных микрофонов), предназначенной обнаруживать и отслеживать перемещение подводных целей, о чем американцы до сих пор предпочитают не вспоминать в открытой печати.
Но, по нашему мнению, главный итог Карибского кризиса для всего мира состоял в том, что руководящие круги США внезапно осознали, что в мире появилась вторая сверхдержава — Советский Союз. И что отныне Вашингтону предстоит планировать, готовить и осуществлять свои внешнеполитические акции именно с учетом данного факта, с оглядкой на мнения и позицию СССР.
А это требовало пересмотра всей внешнеполитической доктрины США.
Официально новая внешнеполитическая доктрина США была провозглашена новым президентом США Линдоном Джонсоном 23 мая 1964 г. Ее целью было объявлено «ослабление международной напряженности и устранение опасностей, связанных с холодной войной между государствами, придерживающимися различных идеологий».
Однако Петр Иванович в напряженные дни Карибского кризиса не знал, по должности не мог знать и еще об одной его сюжетной линии, с которой ему предстояло познакомиться уже в самое ближайшее время.
Речь идет о том, что еще в мае 1961 г. с офицером резидентуры ГРУ в Вашингтоне Георгием Никитовичем Большаковым
[117]
, пребывавшем в должности атташе посольства СССР по вопросам культуры и редактора журнала «Soviet Life Today», по собственной инициативе установил контакт брат президента Роберт Кеннеди. (Кеннеди, которому было подчинено ФБР США, безусловно, был информирован о том, что Большаков является офицером спецслужбы.)
