Генеральные инспекторы располагали необходимой им для работы специальной закрытой телефонной связью, выделенным помощником-адъютантом (в звании прапорщика), одной из богатейших в мире специализированных библиотек по вопросам вооруженной борьбы, в том числе и зарубежных авторов, правом вызова «разгонной» машины из гаража министерства обороны.
Петру Ивановичу отвели кабинет вместе с маршалом войск связи Андреем Ивановичем Беловым, бывшим с 1977 г. начальником войск связи СССР, а также по должности — заместителем начальника Генерального штаба. В этом качестве они хорошо знали друг друга и взаимодействовали на протяжении многих лет.
Освободившись от ставшего привычным бремени ежедневной, даже ежечасной, ответственности за безопасность страны и повседневного руководства сложным многотысячным коллективом, Петр Иванович получил возможность перейти к более спокойному, размеренному распорядку и ритму жизни, наполненному осмыслением сделанного и пройденного, а также новых угроз и вызовов эпохи, возможных путей противостояния им.
Не по должности, но по характеру и профессиональной привычке Петр Иванович оставался аналитиком, внимательно наблюдающим за происходящим в стране и мире, в армии, в сфере обеспечения безопасности СССР.
Профессионализм разведчика — это всегда знать, что происходит в мире сегодня, что произойдет (может произойти) завтра, как эти события могут повлиять на национальные интересы
[145]
страны.
Глубокие и разносторонние знания, аналитический ум, широчайший кругозор, многолетний опыт, профессиональные чутье и интуиция, превосходная память позволяли ему анализировать, систематизировать и обобщать вопросы о роли военной разведки, разведывательных данных в укреплении обороны страны при планировании и проведении военных операций.
Его статьи регулярно появлялись в закрытых (секретных) вариантах журнала «Военная мысль», других специальных ведомственных изданиях. Прежде всего они касались военных действий на земле Афганистана, тактики действий противника, где обученные, экипированные и управляемые иностранными «военными советниками» антиправительственные «повстанцы» — моджахеды — вели борьбу с правительственными войсками и Ограниченным контингентом Советских Войск.
Но и иные события в стране и мире не могли не вызывать чувства недоумения и тревоги у опытного аналитика. И эту тревогу не могла усыпить «Декларация о прекращении состояния холодной войны», подписанная президентами США Дж. Бушем и СССР М. С. Горбачевым 3 декабря 1989 г. во время встречи на Мальте.
Кстати сказать, во время первого официального визита в Вашингтон президента России Б. Н. Ельцина 2 февраля 1992 г. Джордж Буш вновь потребовал от него подписать «декларацию о прекращении холодной войны». Закономерным следствием этого шага с американской стороны стало требование амнистировать всех американских агентов, отбывавших наказание за шпионаж пользу США. Вследствие чего из мест лишения свободы были освобождены 9 американских шпионов. Американских же граждан, работавших на ниве «установления более тесных отношений и лучшего взаимопонимания» между Россией (СССР) и США, никакая амнистия не коснулась.
1987 год стал последним относительно благополучным годом в истории СССР. Хотя общественно-политическая активность граждан, разбуженная лозунгами и надеждами Перестройки, начала нарастать.
Следующий 1988 год стал прелюдией к развалу Великой державы, каковой являлся Советский Союз. Петру Ивановичу было суждено стать невольным свидетелем гибели страны, безопасности и процветанию которой он отдал многие годы своей жизни, что не могло не ложиться тяжким грузом на его душу и сердце.
Все началось с недооцененного многими современниками события: встречи 8 января 1988 г. занимавшего должность Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева с руководителями средств массовой информации, идеологических учреждений и творческих союзов СССР. По сути дела, рубежной она стала потому, что в ходе нее Горбачев призвал своих слушателей самостоятельно выбрать между «левыми» и «правыми», между «нетерпеливыми» и «консерваторами». Помимо отказа правящей партии от ведущей роли в социально-политическом процессе, от ответственности за разрешение возникающих конфликтов интересов, этот призыв открывал прямой путь к росту социальной напряженности и противостоянию в обществе, готовил почву для возможной гражданской войны в СССР.
В мае в Женеве было подписано многостороннее соглашение между Афганистаном, Пакистаном, СССР и США о политическом урегулировании конфликта в этой стране и начале вывода из ДРА советского Ограниченного воинского контингента. Однако антикабульские «повстанцы» не признали это соглашение и продолжали военные действия на территории страны.
А в феврале начался армяно-азербайджанский конфликт из-за Нагарно-Карабахской автономной области (НКАО). 27–29 февраля в г. Сумгаите (Азербайджанская ССР) вспыхнул антиармянский погром, ставший первой в современной истории вспышкой массового насилия. Только по официальным данным, в результате погрома погибли 32 человека. Несмотря на предпринимавшиеся меры, противостояние в Регине сохранялось, неоднократно вновь приводя к кровопролитиям в Баку, Кировобаде, Мингечауре, Нахичиване, Ханларе, Шамхоре, Шехи и других городах Азербайджана… Реакция ЦК КПСС и лично М. С. Горбачева на эти трагические события была явно неадекватной.
15 ноября 1988 г. в беспилотном режиме был осуществлен полет многоразового космического корабля «Буран». После 8 витков (200 минут) «Буран» успешно приземлился «в заданном районе». Космический полет советского «челнока» вызвал серьезную тревогу за рубежом.
По личной просьбе премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер, уже 16 ноября посетившей Москву в ходе необъявленного 8-часового визита, космическая программа «Буран» была приостановлена по распоряжению М. С. Горбачева. Подобное решение Горбачева вызвало недоумение у всех специалистов, знакомых с замыслом, целями и назначением этой многофункциональной системы.
Не могли не вызывать в душе Петра Ивановича чувств боли, скорби и недоумения сообщения отечественных и зарубежных СМИ о возникновении массовых беспорядков, в том числе с применением стрелкового оружия, начавшиеся в Нагорном Карабахе, а затем вспыхивавшие то в Азербайджане, то в Казахстане, то в Грузии, то в Узбекистане…
Как аналитик, он прекрасно понимал, что во многом они были спровоцированы бездеятельностью органов власти, правоохранителей, допускавших возникновение кровопролитных конфликтов, с тревогой думал о том, к чему может привести «новое мышление», провозглашавшееся М. С. Горбачевым. И вновь и вновь Ивашутин вспоминал произнесенные 8 июня 1982 г. в Лондоне слова Рональда Рейгана о том, что:
— Решающий фактор происходящей сейчас в мире борьбы не бомбы и ракеты, а проверка воли и идей, испытание духовной смелости, испытание тех ценностей, которыми мы владеем, которые мы леем, идеалов, которым мы преданы!
