Грей понимал, что женщина взорвет зажигательный заряд, как только поднимется наверх. Поэтому едва последний боевик скрылся в тоннеле, он подбежал к кельтскому кресту и начал крутить колесо. Монахи должны были предусмотреть какой-то механизм, возвращающий стеклянные саркофаги под землю.
Предположение было совершенно естественное.
Вращаешь колесо — вращаешь пол.
Грей оказался прав.
Поворачивая колесо, он убрал саркофаги вниз, перевернув плиты пола в исходное положение, спиралями вверх.
Пока плиты вращались, Грей крикнул Ковальски, чтобы тот бросил чемоданчик с бомбой в подземную нишу. Он не был уверен, что каменные плиты обеспечат достаточную защиту, однако другого выхода все равно не было.
После чего все отбежали к стенам и распластались на полу.
Когда прогремел взрыв, круглые плиты подлетели вверх, танцуя на языках пламени, а затем с грохотом рухнули вниз. Из-под земли вырвался огненный жар. Повалил удушливый дым, который тотчас же утянуло, как в дымоход, в тоннель.
Главной опасностью оставался бушующий внизу пожар.
Пламя лизало каменные плиты. Сквозь пелену дыма стали видны накалившиеся добела бронзовые спирали.
Грей крикнул, приказывая отступить в тоннель.
Там, сидя на корточках, они услышали отголоски яростной перестрелки, донесшиеся сверху, — и вдруг все затихло.
Грей не знал, что там происходит. Затем прозвучали еще выстрелы, потом послышался крик. Узнав этот голос, Грей затрясся от облегчения.
Монк.
Спасаясь от поднимающейся температуры, Грей повел остальных по тоннелю и дальше наверх. Там повсюду валялись трупы, окруженные французскими солдатами. Шатаясь, Грей вышел в сад.
— Это свои! — закричал Пейнтер, бросаясь к нему.
Грей пытался понять, что делает здесь его начальник, каким образом он попал сюда. Однако с ответом на этот вопрос можно было подождать. Оглянувшись вокруг, Грей увидел знакомый глиняный с золотом предмет, закатившийся под куст.
Канопа.
Он с облегчением бросился к ней и, присев на корточки, бережно поднял с земли.
Крышка была на месте. К нему подошел Пейнтер.
— Это «Ключ Судного дня», — объяснил Грей.
— Обращайся с ним осторожно.
Пейнтер обернулся к подошедшей Сейхан. Похоже, он нисколько не удивился, увидев ее здесь.
Посмотрев ему в лицо, она покачала головой.
— Все равно попробовать стоило, — загадочно произнес Пейнтер.
— У нас ничего не получилось. Я с самого начала предупреждала вас, что больше никогда не смогу полностью вернуть доверие «Гильдии». — Обернувшись, она перевела взгляд на женщину, которой еще было далеко до спасения. — И я не должна была доверять «Гильдии».
Рейчел стояла, обессиленно подняв лицо к небу. Им всем удалось остаться в живых, но над ней по-прежнему нависала смертельная угроза.
У нее задрожали ноги.
Жар, стресс полностью истощили жизненные силы ее организма. Не отрывая взгляда от солнца, Рейчел рухнула словно подкошенная.
20 часов 32 минуты
Труа, Франция
Через несколько часов Грей сидел на банкетке в коридоре у двери палаты Рейчел. Монк и французский врач были внутри. Рейчел подсоединили к капельнице и накачали коктейлем из антибиотиков. Хотя сейчас опасность отступила, еще немного, и было бы уже слишком поздно. В медицинский центр в Труа итальянку пришлось переправлять вертолетом.
Но по крайней мере, она снова пришла в сознание.
Грей потрогал перебинтованную руку. Все раны были очищены, обработаны и зашиты. Но он понимал, что до полного выздоровления еще далеко.
В глубине коридора открылась дверь. Из своей палаты вышла Сейхан. Она была в больничном халате и держала в руке пачку сигарет. Сейхан огляделась вокруг, несомненно, стараясь определить, где можно курить в больнице. Увидев Грея, она вдруг застыла.
Казалось, Сейхан не знала, как ей быть. Грей подозревал, что ей придется долго привыкать к такому состоянию. Отныне за ней охотится «Гильдия». Правоохранительные органы Соединенных Штатов по-прежнему имеют приказ задержать ее любой ценой. Пейнтеру пришлось приложить все свое мастерство, чтобы скрыть ее присутствие. Он до сих пор бился над тем, чтобы сохранить это в тайне от всего мира.
Однако прятаться вечно нельзя. Никому.
Грей похлопал по банкетке рядом с собой.
С полминуты Сейхан стояла на месте, затем нерешительно подошла к нему. Половина ее лица была забинтована. Она не стала садиться, осталась стоять, скрестив руки на груди. Ее взгляд был остекленевшим от морфия. Сейхан посмотрела на дверь палаты Рейчел.
— Я ее не отравляла, — хрипло прошептала она.
Операция закончилась совсем недавно, и ей было трудно говорить. Но Грей понимал, что она должна высказаться.
— Знаю, — сказал он. — У нее двустороннее воспаление легких. Долгое пребывание под холодным дождем, постоянный стресс и в довершение ко всему вирусная инфекция.
Сейхан опустилась на банкетку.
Пейнтер уже почти все рассказал. Месяц назад он разыскал Сейхан, проследив за ней с помощью вживленного маячка. Сама она так ничего и не обнаружила. Больше того, по словам Пейнтера, когда он наконец открыл ей правду, Сейхан была потрясена, взбешена, оскорблена этим предательством. Но Пейнтер предложил ей шанс, убедил поработать на него, попытаться в последний раз проникнуть в святая святых «Гильдии». Он уже догадывался о том, что в самое ближайшее время выйдет приказ задержать Сейхан для допроса. И понимал, что эта женщина — его лучшая возможность установить, кто заправляет в «Гильдии».
Сейхан согласилась дождаться подходящего задания, которое позволило бы ей проявить себя, вернуться в тайную организацию. Она даже предположить не могла, что ей предстоит новая встреча с Греем. Но после того как она согласилась на сотрудничество, обратной дороги больше не было.
— Я вынуждена была продолжать обман, — сказала Сейхан, имея в виду как отравление Рейчел, так и всю свою игру. — Еще в Хоксхеде я поменяла термосы. Я сделала вид, что отравила Рейчел, но на самом деле биотоксин к этому времени был уже уничтожен. Мне было известно, что за каждым моим шагом следят. Мой телефон прослушивался. К тому же у меня уже были кое-какие подозрения относительно Уоллеса Бойла.
Грей предположил, что эти подозрения основывались не столько на какой-то конкретной информации о профессоре, сколько на маниакальной подозрительности, обычной для Сейхан, однако в данном случае эта паранойя пришлась к месту.
— И только когда мы прибыли во Францию, когда разделились, я получила возможность ускользнуть от Бойла и раздобыть новый телефон. Расправившись с убийцами в лесу, я…
