— Вы знаете, что вас подозревают?
— В убийстве капитана?
— Да, граф.
— Что тут сказать? Может быть, в Сан-Доминго двум кабальеро запрещено разрешать спор между собой при помощи шпаг?
— Я не говорю «нет», но ваш поединок проходил без свидетелей, и потом…
— Простите, маркиза, но там были мои матросы. А теперь продолжайте.
— Я хотела бы спросить, где вы приобрели шпагу, навсегда успокоившую капитана?
Граф поднялся и с беспокойством посмотрел на маркизу.
— Вы задали мне вопрос, который мог бы…
Он прервался, увидев входящего дворецкого.
— Что вам нужно? — спросила сеньора де Монтелимар, немного раздраженная этим неожиданным появлением.
— Простите, госпожа, — ответил дворецкий, — но в соседней комнате находятся два моряка. Они настаивают, что им срочно надо сообщить господину графу нечто важное.
— Белый и метис? — спросил капитан «Новой Кастилии».
— Да, господин граф, и еще…
— Продолжайте, — сказала маркиза.
— Внизу ждет капитан алебардщиков с двадцатью солдатами. Он желает осмотреть дворец.
— По какой причине?
— У него есть приказ об аресте.
— Кого?
— Господина графа, — немного поколебавшись, ответил дворецкий.
Граф подскочил и положил правую руку на рукоять шпаги.
— Им придется свести счеты с этим клинком! — крикнул он. — Скажите капитану алебардщиков, чтобы он подождал десяток минут, чтобы маркиза де Монтелимар могла спокойно закончить завтрак, а если капитан будет настаивать, прикажите своим людям поколотить его… Мендоса! Мартин!
Услышав призыв, моряки вошли в гостиную, оттолкнув в сторону бедного дворецкого и обнажая шпаги.
— Граф! — закричала сильно побледневшая маркиза. — Что все это означает?
— Сейчас я вам объясню, сеньора. Разрешите мне только сначала расспросить моих людей… Если не ошибаюсь, речь идет о жизни и смерти.
— Что вы такое говорите?
— Всего полминуты, маркиза. Говори ты, Мендоса!
— Господин граф, нас, кажется, готовятся схватить или, по крайней мере, хотят напасть на наш корабль, — ответил старый моряк. — Все галеоны и каравеллы несколько часов назад перегородили выход из порта, словно намереваясь помешать нам покинуть гавань. Видимо, кто-то выдал наш секрет.
— Что делает мой помощник?
— Сеньор Верра приказал зарядить пушки, подготовившись к обстрелу галеонов и каравелл, а потом обязал всех матросов вооружиться. Стоим мы только на одном якоре.
— Превосходно! Этот смельчак никогда не позволит застать себя врасплох. Ах, эти генуэзские моряки! Никто не может с ними сравниться.
— Граф! — вскрикнула маркиза. — О чем вы говорите?
— Еще немножко, сеньора, — ответил отважный молодой моряк. — Мендоса, все наши люди на борту?
— Все, капитан.
— Нас восемьдесят храбрецов, и мы вгоним в холодный пот тех, кто попробует помешать нам выйти в море… А теперь ваш черед, сеньора де Монтелимар. Я победил в петушиной скачке, и вы должны мне поцелуй. Позвольте же мне почтить поцелуем ваши прекрасные руки. Это, конечно, будет первый и последний поцелуй, потому что, если только не произойдет чуда, через пару минут исчезнет последний граф ди Вентимилья, ди Роккабруна и ди Вальпента!
— Вы сказали: ди Вентимилья? — воскликнула маркиза.
— Да, сеньора, я сын того самого Красного корсара, которого повесили ваши соотечественники!
Маркиза, в смятении чувств, помолчала несколько мгновений.
— Сеньор граф, — наконец заговорила она, — я не позволю арестовать у себя на глазах, и вообще в моем дворце, такого благородного человека, как вы.
— Что вы собираетесь сделать, сеньора?
— Спасти вас!
— Каким образом?
— Следуйте за мной, и побыстрее. Капитану алебардщиков скоро наскучит столь долгое ожидание.
Она открыла дверь гостиной и ввела троих корсаров в спальню, видимо, в собственную, судя по богатству обстановки. Здесь она подошла к камину, прикрытому бронзовой плитой, украшенной богатой резьбой. Она дотронулась рукой до одного из украшающих плиту цветков и резко надавила на него. Плита тотчас дрогнула и раскрылась: за нею показались ступеньки, ведущие вверх.
— Это секретный проход, пробитый в толще стены, — объяснила маркиза, — о нем никто не знает. Он ведет в одну из маленьких башенок, выступающих над крышей. Поднимайтесь и ждите меня наверху.
— Поцелуй, маркиза, — сказал граф.
Очаровательная женщина протянула ему руку.
Корсар запечатлел на ней жаркий поцелуй и сразу же начал взбираться по лесенке, за ним следовали Мендоса и Мартин.
Маркиза задвинула плиту и прошептала:
— Бедный юноша! Убить такого достойного кабальеро? Нет, не хочу этого. Пусть он враг моей страны, но я спасу его, что бы со мной ни случилось. Я не хочу, чтобы пошли разговоры, будто кто-то из рода Монтелимар предал своего гостя.
Она закрыла дверь и вошла в гостиную, где уселась за стол и начала маленькими глоточками пить из чашечки шоколад, пытаясь казаться совершенно спокойной.
Мгновение спустя появился дворецкий, объявив о приходе капитана Пинсона.
— Пусть войдет, — ответила маркиза, попивая шоколад.
В комнату вошел, сняв шляпу, капитан алебардщиков, высоченный служака с огромными седеющими усами и очень живыми глазами.
— Чем обязана вашему визиту? — спросила, предлагая кресло, маркиза, остававшаяся внешне спокойной. — Надеюсь, вы не откажетесь принять чашечку шоколада. Я получила его из Гватемалы, из страны, где производят самый лучший шоколад в мире.
Капитан немного удивился:
— Простите, сеньора, за беспокойство, но меня послал губернатор.
— Арестовать меня? — спросила, улыбаясь, прекрасная вдова.
— Не вас, а того человека, который совсем недавно завтракал с вами.
— О, что вы говорите, капитан? — воскликнула маркиза, нахмурившись и резко поднимаясь. — Кого арестовать?
— Графа, одетого во все красное.
— Дворянина?
— Бандита, сеньора!
— Это невозможно!
— Этот человек — родственник тех самых Вентимилья, жестоких корсаров, которые, вместе с Пьером Ле Граном, Лораном, Ван Хорном и л’Олоне
[17]
, разграбили столько городов на побережье Мексиканского залива.
