В июне 1941 года в серийном производстве находились 76-мм горная пушка образца 1938 года, 107-мм пушка образца 1940 года, 122-мм гаубица образца 1938 года и пушка такого же калибра образца 1931/37 года, 152-мм гаубица образца 1938 года, 152-мм гаубица-пушка образца 1937 года, 203-мм гаубица образца 1931 года.
Для зенитной артиллерии промышленность вооружения производила 37-мм автоматическую пушку образца 1939 года и полуавтоматическую 85-мм пушку образца 1939 года, признанную лучшей в мире. Продолжалась отработка опытных образцов 100-мм зенитной пушки. Выпускались также крупнокалиберные 12,7-мм зенитные пулеметы системы В.А. Дегтярева и Г.С. Шпагина и 7,62-мм зенитные установки (одиночные, спаренные, счетверенные) под пулемет системы Максима.
Для вооружения танков выпускались 7,62-мм танковый пулемет образца 1939 года, 45-мм танковая пушка образца 1940 года, 76-мм танковые пушки образца 1933 и 1940 годов. Технический уровень наших артиллерийских систем в целом отвечал требованиям времени, что было, несомненно, большой заслугой конструкторских коллективов В.Г. Грабина, Ф.Ф. Петрова, И.И. Иванова, М.Я. Крупчатникова, Л.В. Люльева, Л.А. Локтева и других. Следует сказать, что две трети образцов артиллерийских орудий, находившихся к началу войны в производстве, были созданы в 1938–1940 годах. В них были учтены последние достижения науки и техники, а также опыт боевых действий в различных районах мира.
Советские орудия по мощности, начальной скорости снаряда, темпу огня, маневренности, степени внедрения автоматики в большинстве случаев превосходили лучшие зарубежные образцы. В частности, значительно лучше немецкой была наша дивизионная артиллерия. Особенно хорошими боевыми качествами обладала 122-мм гаубица образца 1938 года, которая в ходе войны и в течение многих лет после ее окончания не требовала модернизации. Вообще же все орудия серийного производства отличались удобством и надежностью в эксплуатации, простотой в изготовлении и обеспечивали выполнение боевых задач.
При ознакомлении с планом производства артиллерийских орудий я обратил внимание на то, что ни на одном из заводов не выпускались 45-мм противотанковые и 76-мм полковые и дивизионные пушки.
– Василий Михайлович, чем объяснить такое положение? – спросил я у Рябикова.
– Производство этих орудий прекращено, Дмитрий Федорович, – ответил он.
– Почему?
– Таково требование заказчика – Главного артиллерийского управления Наркомата обороны, и в частности его начальника маршала Кулика.
– Чем мотивировалось это требование?
– Необходимостью замены этих орудий новыми, имеющими большую бронепробиваемость в связи с обозначившейся тенденцией усиления броневой защиты немецких танков.
– А каково твое мнение по этому вопросу?
– Видимо, в этом есть резон, Дмитрий Федорович. Но снимать с производства эти орудия, не освоив выпуска новых, было нельзя. И это не только мое мнение…
Последующие события подтвердили правильность такой точки зрения. Нам, по существу, пришлось выправлять положение уже в условиях начавшейся войны. Общий объем производства артиллерийских орудий был сравнительно высоким. В 1940 году промышленность вооружения выпустила более 15 тысяч орудий всех калибров и типов (полевых, противотанковых, танковых, зенитных и авиационных). Среднегодовое же их производство в третьей пятилетке было почти в пять раз больше, чем во второй пятилетке. После разгрома белофиннов были предприняты меры по резкому увеличению производства минометов всех калибров. Их разработка осуществлялась конструкторским бюро Б.И. Шавырина. В 1940 году минометов было выпущено в девять раз больше, чем в предыдущем году. Велись работы по созданию 160-мм миномета, но они завершились уже в ходе войны.
Значительную долю продукции, производимой промышленностью вооружения, составляло стрелковое оружие. В 1938–1941 годах были созданы его новые образцы, в том числе карабин, самозарядная винтовка Ф.В. Токарева, автоматы В.А. Дегтярева и Г.С. Шпагина, ручной и станковый пулеметы В.А. Дегтярева. Наше стрелковое оружие по основным показателям не уступало лучшим зарубежным образцам. А наш автомат – простой по конструкции, удобный и надежный в боевом применении пистолет-пулемет Шпагина (ППШ) во многом превосходил немецкие автоматы МР28-11 и МР38-40. В скором времени это убедительно подтвердил опыт боевых действий в Великой Отечественной войне.
Производство стрелкового вооружения по мере нарастания для нашей страны военной опасности увеличивалось. В 1940 году оно почти в два раза превысило уровень 1938 года.
С начала 30-х годов велись работы по созданию противотанковых ружей, но, к сожалению, к началу войны удовлетворительного образца так и не было создано. Одной из причин этого являлось неверное предположение, что всю тяжесть борьбы с танками в войне возьмет на себя артиллерия. Повинен здесь и наш наркомат, который не проявил достаточной настойчивости и целеустремленности в доводке этого вида вооружения.
Производила промышленность вооружения также прицелы, панорамы, бинокли, перископы, стереотрубы, дальномеры, другие оптические приборы. Качество отечественного приборостроения было высоким, но вот масштабы его производства ввиду недостатка производственных мощностей оставались сравнительно небольшими.
Огромная работа осуществлялась и в других оборонных отраслях промышленности. В этом я воочию убедился во время смотра новых образцов вооружения Красной армии, который проводился на одном из подмосковных полигонов в воскресенье, 15 июня 1941 года. На смотре присутствовали руководители партии и правительства, оборонной промышленности, высшее военное командование.
Перед началом смотра между его участниками шел оживленный обмен мнениями о только что опубликованном в газетах сообщении ТАСС от 14 июня, в котором говорилось, что «Германия так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы».
Насколько мне помнится, все собравшиеся хорошо понимали подлинную цель сообщения – проверить действительные намерения гитлеровцев. Никого из нас эта публикация не успокоила, напротив, еще больше насторожила, ибо непосредственно указывала на грозящую военную опасность.
На смотр был представлен средний танк Т-34, созданный конструкторским коллективом под руководством М.И. Кошкина, А.А. Морозова и Н.Л. Кучеренко, и тяжелый танк КВ-1 – детище конструкторского бюро Ж.Я. Котина. Оба этих танка значительно превосходили по основным характеристикам танки вероятных противников. Следует отметить, что производственные мощности танкостроительной промышленности СССР к лету 1941 года превосходили аналогичные мощности Германии в полтора раза. Однако трудности, связанные с переходом к производству новых боевых машин, на первых порах сдерживали их выпуск. В 1940 году и в первом полугодии 1941 года наша танковая промышленность выпустила 639 танков КВ и 1225 танков Т-34.
Нам было известно, какое значение в своих агрессивных расчетах империализм придает авиации. На XVIII съезде ВКП(б) отмечалось, что авиация рассматривается империалистическими армиями как панацея от всех военных затруднений, на нее империалисты делают ставку, надеясь с ее помощью добиться победы в будущей войне.
