– Понятно, – кивнул Иван. – А что с Чжу Пэном и Чаном Бяо? Они живы?
– Живы. Была предварительная информация, что китайцы, вроде как, собираются расстрелять их как предателей, однако военный трибунал обоих оправдал. Какие уж там аргументы нашлись в их пользу – неизвестно, но факт остается фактом. Оба живы, и более того, на свободе.
– Наверное, уперлись в то, что Чжу никак не мог вывести из строя «Бету», так как уже получил к тому моменту с полдюжины бластерных зарядов… – усмехнулся Голицын. – А Чана, насколько я помню, вообще в рубке не было…
– Я, кстати, видел Чжу, когда прилетел на Землю, – неожиданно сообщил Глеб. – У нас была рабочая встреча в Китае, он на ней также присутствовал. Чуть не забыл, кстати, он просил передать тебе пару слов, как придешь в себя. Сказал, спасибо за щедрый дар, теперь он сам себе хозяин, правда, не более того. Понимаешь, о чем речь?
– Понимаю… – произнес Иван задумчиво. – Это он о Силе. После избавления из тоннеля, он жил лишь благодаря ей. Но Сила была во мне, а не в нем. И на «Бете» это она поддерживала его, когда он, подстреленный, прорывался к кнопке. Но когда Мейер выстрелил в меня, поток силы должен был прерваться, и Чжу потерпел бы неудачу. Поэтому я как бы выплеснул ее из себя. Отдал Чжу. Всю, без остатка. Это само собой получилось… И теперь он действительно сам себе хозяин. Но не более того. Никто не владеет им, но и он не владеет Силой. Просто живет, как все. Как обычный человек, который тоннелей к схаргам не откроет и в прошлое перемещаться не сможет. Только в будущее – своим ходом, секунда за секундой.
– А ты? – спросил Соколов.
– Что – я?
– Не жалеешь, что утратил ее? Силу?
– Шутишь? – воззрился на друга Голицын. – О чем тут жалеть-то?! Одни беды от нее. Ну ее к схаргам! Ушла – и Слава Богу! Опять же, Чжу, вон, польза… Пусть хоть кому-то…
Какое-то время в палате царило молчание.
– Нам пора, – нарушил его, наконец, Боголюбов, взглянув на часы. – И так уже пятнадцать минут сверх разрешенного просидели, – он поднялся.
– Как только узнаете что-нибудь о Нике… – начал Иван.
– Сразу же сообщу, – кивнул полковник. – А вы пока отдыхайте, восстанавливайте силы. Они вам еще пригодятся… Да, еще одно, – обернулся он уже в дверях. – Если вдруг с вами свяжутся альгерды… Нард-кор Нивг, например… Мало ли… Не отказывайтесь от их предложений сразу. Не посоветовавшись со мной.
– А что, есть такая вероятность, что свяжутся? – нахмурился Голицын.
– Кто ж их, инопланетян, знает, – развел руками полковник.
Интерлюдия 3. Ника
Она пришла в себя в амортизационном кресле, туго – пожалуй, даже излишне туго – пристегнутая ремнями безопасности. Спеленатые руки затекли, в башке звучал кошачий концерт, эти же коты, по ходу, отметились во рту. Хотелось пить, засунуть голову в холодильник и заплакать от обиды – в любой последовательности.
Плакать, однако, Ника не стала, холодильника в каюте не было, а вот краник с питьевой водой в стене имелся. Отстегнув ремни, девушка встала из кресла, покачнулась от нахлынувшего головокружения, но удержалась на ногах и, припав губами к носику крана, отвернула вентиль и сделала несколько жадных глотков, помедлила и затем, решившись, сунула под струю голову.
Жизнь не то, чтобы сразу наладилась, но бешеные коты в голове немного притихли, сквозь их вой и визг даже начали прорываться отдельные собственные мысли.
Мысли, впрочем, совсем не веселые: Горлум оказался коварным предателем. Черт, а ведь он же ей даже немного нравился, особенно поначалу! С Иваном, конечно, никакого сравнения, но где сейчас Иван? А Горлум – вот он. Опять же, из лап бандитов ее вырвал… И все для чего? Чтобы теперь похитить самому?!
Может, тогда он и про кольцо ей все наврал? Ну, что это из-за него Иван никак не может прийти в себя? А на самом деле, просто хотел его украсть? А она, как дура, поверила! А он ее просто использовал, значит… Негодяй! Ну ладно, она ему еще устроит! Будет знать, как связываться с Никой Доренко!
Слезы, если они где-то там и были на подходе, отступили под натиском праведного гнева, освободив место для отчаянной решимости. Ника поискала глазами зеркало, но в каюте его не было. Состроив недовольную гримасу, девушка смахнула с челки не успевшие еще стечь на пол капли воды и шагнула к выходу.
В кают-компанию они ворвались одновременно: она – из каюты, он – из рубки. От неожиданности оба замерли на пороге. Все заготовленные резкие слова внезапно вылетели у Ники из головы. Горлум выглядел… странно. Покачивался, словно пьяный, голова его немного свесилась на бок и неритмично подергивалась, лицо было искажено судорогой, рот приоткрыт, волосы растрепаны. Он медленно поднял правую руку – та заметно дрожала – и девушка увидела на его пальце кольцо. То самое кольцо.
– Да, они зовут нас! – будто продолжая какой-то давно начатый разговор, с придыханием проговорил Горлум. Голос его звучал сипло, словно у него болело горло. – Они ждут нас! И мы пойдем, пойдем к ним!
Звуки этих слов, словно когтистые лапы, скребли, пробирая до самых внутренностей.
– Э… Горлум? – нахмурившись, окликнула его Ника. Тот вздрогнул – всем телом, так что было заметно даже на фоне и без того бившей его дрожи.
– Горлум? – удивленно переспросил тот, глядя куда-то сквозь нее. – Голлум… голлум…
– Павел! – выкрикнула девушка.
– Павел? – с отвращением повторил Горлум. – Павел… Какое мерзкое, гадкое имя! – взгляд его, наконец, сфокусировался на собеседнице, впрочем, не дольше, чем на пару секунд. – Гадкое! Хорошо, что он давно умер. Умер! Глупый, глупый Павел… – Горлум не то закашлялся, не то рассмеялся. – Он умер и не сможет остановить нас!
– Нас?
– Нас, моя прелесть, нас…
– От прелести слышу! – страх Ники внезапно исчез, вновь сменившись яростным приступом гнева. Никаких сомнений: Горлум пьян или, даже скорее, находится под воздействием наркотиков. – Иди проспись! – бросила она с нескрываемым презрением.
– Спать? – искренне удивился Горлум. – Спать, когда они ждут нас? Нет, моя прелесть, мы не можем, не можем спать! Мы пойдем, пойдем к ним! Теперь же пойдем! – и, неловко развернувшись на месте – для этого ему потребовалось переступить ногами раз пять или шесть – он явно вознамерился скрыться в рубке.
– Ну уж нет! – допускать его в таком состоянии к управлению кораблем?! Да он же нас угробит!
Ника метнулась вперед. Все просто: подбить ноги, затем резкий удар тыльной стороной кулака в голову, ну а потом…
Ни до какого «потом» дело так и не дошло. От подсечки Горлум ушел коротким, вроде бы случайным движением, а каким образом он сумел, не глядя, перехватить ее бьющую руку, Ника даже не успела понять, лишь почувствовала, что запястье сжало, словно стальными тисками.
Лишь после этого Горлум оглянулся и с удивлением посмотрел на девушку, словно был несказанно удивлен самим фактом ее появления на его корабле. Пальцы его стиснулись сильнее, закричав от боли, Ника упала на колени.
