Карен победно вскидывает голову и выкладывает козырной туз из рукава:
– Единственная наследница по завещанию – моя жена! И даже если генерал умрет, ловить тебе нечего! Что, поплохело сразу?
Мария бледнеет и впивается глазами в меня:
– Это правда?
– Да, – коротко отвечаю я.
Возможно, именно эта краткость убеждает тетку, что я не лгу.
И тут она неожиданно запрокидывает голову и разражается громким смехом.
Мы с Кареном переглядываемся, не понимая, что с ней. Неужели сошла с ума?
А тетка хохочет до слез, размазывая французскую тушь по щекам.
Потом она подходит к столу, берет с него свой ридикюль, который, наверное, оставила там в начале разговора, копошится в сумочке, достает из ее глубин носовой платок и, по-простецки поплевав на него, быстро стирает черные потеки под глазами. Все это время мы молча наблюдаем за ней, не зная, как реагировать.
Затем она твердым шагом подходит к Карену близко-близко, обнимает его поверх пиджака за талию и, поглаживая, с дьявольской улыбкой говорит:
– Туа, ту э фу! Какой же ты дурак! Так твоя жена – единственная наследница? Не думаю, что после того, что ей стало о тебе известно, ты долго пробудешь ее мужем. А значит, ты только что потерял ее вместе с наследством!
Я не могу не отдать должное остроте ума Марии и ее правоте и тоже обращаюсь к Карену:
– Да, ты действительно дурак, мог бы спокойно дождаться, когда Дед помрет. Ну, потерял бы свою фирму, так на Дедовы деньги купил бы себе потом десять риэлтерских агентств. Что ж ты приударил за другой? Думал у тетки состояние гораздо больше? Хорошо она тебе задурила мозги! Неплохая актриса. Но она права – ты захотел усидеть на двух стульях. А так не бывает. Вот и рухнул на пол. Как только расследование окончится, и всем будет разрешено выезжать в город, чтоб в следующую же минуту собрал манатки и уехал отсюда! Тебе тут больше нечего делать! А к вечеру чтобы переехал в другую комнату – ту, которая освободилась после убитой сиделки. Я скажу Фросе – она поможет тебе перенести туда свои вещи.
Мария, отойдя от Карена, еще раз вытирает под глазами зажатым в кулаке платком и снова презрительно хохочет:
– Дегелас! Анфуарэ! Мерзкая сволочь! Как я сразу тебя не раскусила!
Карен, сжимая кулаки, кидается к ней, но в этот момент распахивается дверь и на пороге появляется детектив Городецкий.
– Что здесь происходит? – произносит он твердым голосом, окинув нас быстрым взглядом.
Карен с ненавистью впивается глазами в Марию и, крепко схватив ее за локоть ловким движением, заявляет сыщику:
– Я поймал убийцу!
Глава 22
Антон в ответ спокойно, но твердо говорит:
– Убийц тут ловлю я. Прошу вас разойтись по своим комнатам и ждать: мне необходимо подробно опросить каждого из вас в связи с сегодняшними событиями.
Мария подхватывает со стола свою сумочку, сует туда платок, окидывает и меня, и моего мужа взором, исполненным презрения, и походкой оскорбленной царицы исчезает за дверью.
Подождав, когда она уйдет, очевидно, чтобы избежать еще одной неприятной сцены, на этот раз в коридоре, и стараясь не встречаться со мной глазами, вслед за ней кабинет покидает Карен.
Я тоже направляюсь к двери, но Антон вежливо произносит:
– Елена Викторовна, пожалуйста, задержитесь ненадолго.
Я поворачиваюсь к нему с немым вопросом во взгляде.
Он поясняет:
– Я хотел бы немного поговорить с вами. Присядьте, пожалуйста.
Сыщик придвигает ко мне один из стоящих у стены тяжелых дубовых стульев, а сам опирается, почти садится на край письменного стола из того же мореного дуба напротив меня, скрестив на груди руки.
Нас разделяет пара метров, но я буквально физически ощущаю исходящую от его высокой крепкой фигуры скрытую силу. Похоже, этот человек, как бы он ни старался выглядеть сейчас мягким, на самом деле при необходимости может дать достойный отпор противнику.
В глазах его, обращенных на меня, вспыхивают веселые огоньки:
– Сто́ит оставить вас ненадолго, как вы уже ввязываетесь в ссору. Как прикажете вас охранять? Сами так и напрашиваетесь на неприятности. С вами не соскучишься, – дальше его тон становится серьезным. – Что здесь произошло?
У меня нет никакого желания делиться с сыщиком своими семейными проблемами, и я неопределенно отвечаю:
– Да так. Ничего интересного. Мелкая ссора.
Внимательно глядя на меня, Антон медленно произносит:
– Понимаю.
– Да что вы понимаете? – вскидываю я подбородок.
Детектив многозначительно отвечает:
– Возможно, больше, чем вам кажется.
Тут меня осеняет. Черт! Неужели он знает об изменах Карена? Городецкий наводил о нем справки, что, наверное, не так трудно сделать, ведь мой муж – фигура довольно заметная, крупный бизнесмен. «Был», – тут же поправляю я сама себя. Сыщик многое выяснил о его финансовых делах. Ему, скорее всего, стало известно и о походах моего мужа налево, а потому он без труда догадался, о чем только что шла речь в этом кабинете. Но Антон молчит, щадит мою гордость. Как же это унизительно! Мне хочется провалиться сквозь землю от стыда.
Неожиданно сыщик отталкивается от стола, делает два шага вперед и берет меня за правую руку.
– Послушайте, Елена Викторовна, – говорит он, поглаживая большим пальцем обручальное кольцо на моем безымянном пальце. – Я могу только догадываться, что́ именно тут было произнесено во время вашей ссоры, но если вы решились на некий серьезный шаг и озвучили свое намерение сейчас перед этими двумя людьми, я должен об этом знать. Это вовсе не праздное любопытство, прошу учесть.
Я, не поднимая глаз, смотрю на свою руку, на то, как его палец скользит по тонкому золотому обручу, словно ласкает, и признаюсь:
– Я собираюсь развестись с мужем, а также выставлю его отсюда со всеми его вещичками при первой же возможности и только что ему об этом сообщила.
Готова поклясться, что заметила промелькнувшее во взгляде Антона удовлетворение, но оно тут же сменяется тревогой:
– Прошу вас, будьте очень осторожны. Я пока точно не могу сказать, кто убийца, но знаю, что это очень умный и хитрый человек. Не исключено, что он – один из тех двоих, что недавно покинули эту комнату. Пока не доверяйте никому. Я даже не знаю, нанесет ли убийца следующий удар. И если да, то какими будут его действия и против кого направлены. Поэтому у меня может не получиться его упредить, ведь мне требуется еще какое-то время для сбора материала.
– Вы нашли что-нибудь интересное на берегу, после моего ухода?
– Пока ничего особенного, но я вынужден был прервать осмотр, потому что уже начинает потихоньку темнеть. Я продолжу завтра, прямо с утра пораньше, пока к реке не набежали местные купальщики. А еще мне надо обязательно осмотреть комнату погибшей. Вы, как хозяйка, можете поприсутствовать при обыске?
