– В чем дело, профессор? – кисло протянул Луи.
– Там, наверху, Келли О'Брайен. Осталась при раненом брате. Если она говорит, что Ната нет с ними, значит, так оно и есть.
Фавре нахмурился и снова взглянул на часы.
– Сейчас проверим. – И прокричал в мегафон: – Десять секунд!
Он протянул руку. В нее немедленно вложили зловещего вида мачете. Его отточенное лезвие сверкало даже в дыму.
Фавре наклонился и приставил тесак острием к горлу Анны Фонг, после чего рупор взревел снова.
– Время истекает, Натан! Я и так расщедрился на целых две минуты. Каждая новая будет стоить жизни кому-то из твоих друзей. Если выйдешь сейчас, все останутся целы. Слово француза и джентльмена! – Он начал последний отсчет. – Пять… четыре…
Нат ломал голову в поисках выхода, любой дельной мысли. Слову Фавре грош цена, в этом сомневаться не приходилось.
– Три, два…
Он еще мог избежать плена.
– Один…
Но не нашел как.
– Ноль!
Натан высунулся из укрытия и шагнул вперед, подняв ружье над головой.
– Ваша взяла, – прокричал он в ответ.
Фавре отвел руку, занесенную над Анной, и выпрямился, вскинув бровь.
– Ну, малыш, и напугал ты меня! Что же ты делал там, один-одинешенек?
По лицу Анны текли слезы.
Нат отшвырнул дробовик.
– Ваша взяла, – повторил он.
Солдаты высыпали вперед, окружая его.
Фавре усмехнулся.
– Как всегда.
Его усмешку исказила дьявольская злоба. Не успел никто оглянуться, как он со всего маху полоснул тесаком по стоявшему сзади пленнику. Брызнула кровь. Голова несчастного отлетела, снесенная начисто.
– Манни! – закричал Нат.
Он упал на колени, уткнулся ладонями в землю.
Обезглавленное тело друга повалилось назад.
Анна вскрикнула и потеряла сознание, рухнув на Коуве.
Стоя к Нату спиной, Фавре наблюдал шок и подавленность на лицах остальных пленников.
– Неужели вы и впрямь решили, будто мсье Азеведо мог ранить мою девушку и уйти безнаказанным? Mon Dieu!
[7]
Вижу, рыцарство у вас не в чести.
Нат заметил, как индианка, стоящая в заднем ряду, тронула порез на щеке.
Фавре обернулся, оказавшись лицом к лицу с Натом. На его белоснежном костюме появилась алая перевязь от крови Манни. Мерзавец постучал по циферблату часов и погрозил Нату пальцем.
– Кроме прочего, Натан, счет вышел. Ты опоздал. Сделка есть сделка.
Нат понуро опустился на землю.
– Манни…
Где-то вдалеке тишину утра прорезал одинокий ягуарий вой, и эхо его гулко пронеслось по долине.
17
Лекарство
17 августа, 16 часов 16 минут
Джунгли Амазонии
Луи руководил последними приготовлениями. Свой запятнанный пиджак он повесил на локоть, засучил рукава. Денек выдался знойный, а скоро здесь станет еще жарче – так жарко, что… Он мрачно усмехнулся, упиваясь видом развалин. Солдат-колумбиец по прозвищу Шрам, завидя его, поспешно вскочил. То был детина поистине гигантского роста и такой же убийственной мощи. Когда-то, служа телохранителем у одного наркодельца, он получил заряд кислоты, предназначавшийся боссу, отчего половина его лица превратилась в корку из зарубцевавшейся ткани. В довершение всего неблагодарный хозяин, которому лицо охранника напоминало о миге близкой кончины, чуть было не пристрелил парня. Луи же, напротив, воздал должное преданности колумбийца. В итоге тот составил превосходную замену Брайлю.
– Шрам, – произнес Фавре вместо приветствия, – сколько еще займет установка зарядов?
– Полчаса, – отчеканил новый «лейтенант».
Луи кивнул и посмотрел на часы. Времени было в обрез, но все шло по плану. Если бы чертов русский не наладил систему и не выслал сигнал, можно было бы насладиться победой без спешки.
Вздыхая, Луи оглядел шеренгу пленников. Восемнадцать – все, как один, на коленях, руки связаны за спиной и примотаны к лодыжкам для пущей безопасности. Сквозь узлы им пропустили по петле, другой конец которой обвивался вокруг шеи, соорудив так называемый «захват-удавку». Чем сильнее будешь выпутывать руки, тем глубже петля врежется в горло.
Несколько пленников уже задыхались на глазах. Остальные жарились на солнце, обильно потея и истекая кровью.
Фавре заметил, что Шрам до сих пор стоит рядом с ним.
– А что, всю деревню уже прочесали? – спросил он. – Бан-али еще есть?
– Только трупы, сэр.
Еще вчера здесь жила сотня с лишним туземцев. Теперь в Амазонии стало одним вымершим племенем больше.
– А что насчет долины? Все осмотрели как следует?
– Так точно, сэр. Единственный спуск с этого плато – через расщелину.
– Отлично, – проговорил Луи. Он уже слышал это во время пыток пленного разведчика бан-али, просто хотел убедиться. – Пройдитесь-ка еще раз по всем точкам. Я намерен убраться отсюда не позже пяти, ясно?
Шрам кивнул, развернулся кругом и быстро зашагал в направлении гигантского дерева. Луи проследил за ним взглядом. Из дупла в основании дерева тем временем выкатили две стальные канистры. После оцепления долины его люди, вооружившись топорами и долотом, взобрались высоко по стволу, наделали желобов в древесине и нацедили так многие литры бесценного сока. Пока выкатывали канистры, Луи, прищуря глаза, наблюдал за трудами другой своей команды, снующей у основания гигантского древа.
Пока все работало слаженно, как часы. Еще бы, у Фавре по-другому не бывало.
Довольный собой, он приблизился к цепочке плененных участников экспедиции, томящихся на полуденном зное.
Чуть поодаль от них расположилась горстка уцелевших туземцев – последних из бан-али.
Луи оглядел добычу. Слишком уж гладко прошла охота, никакого удовольствия. Парочка рейнджеров метала убийственные взгляды. Маленькая азиатка-антрополог наконец совладала с собой и, закрыв глаза, отрешенно шептала молитвы. Коуве держался стоически. Луи остановился напротив последнего пленника.
Взгляд Натана Рэнда был столь же тверд, как у рейнджеров, и вместе с тем содержал нечто особенное – оттенок холодной решимости.
Выдержать этот взгляд было непросто, но Фавре и не думал отводить глаза. В лице Ната он видел отражение его отца: те же рыжеватые волосы, линии скул, форму носа. И все-таки это был не Карл Рэнд. Неожиданно для себя Луи ощутил разочарование. Видеть сына врага у своих ног оказалось не так отрадно, как он предполагал. Вкус победы вдруг сделался пресен.
