— Ты же видишь, что он один, — раздраженно сказал Димка, тоже боясь смотреть в глаза жене.
Двадцать лет этому банальнейшему любовному треугольнику, вернее, четырехугольнику, потому что есть еще Анжелика. А все никак это строение не рассыплется, хотя, казалось, отношения они выяснили уже давнымдавно. Но вчера…
«Так было или не было?» — мучительно вспоминал он. Утром Сажины проснулись вместе, в своей каюте, в одной постели, а Анжелика исчезла.
Всерьез Даниил Голицын заволновался к вечеру, когда паром готовился отчалить. Допустим, Анжелика решила мужа проучить, но терпением она никогда не отличалась. Прятаться весь день не в ее характере. Тем более здесь Димка. У них какието отношения, наполовину деловые, на четверть дружеские, но есть еще одна четвертая, которая большей частью на совести Анжелики. Как все красивые женщины, она уверена, что при желании может заполучить любого. На кой черт ей Сажин при таком муже, совершенно непонятно, но логика красивых женщин, опятьтаки, не поддается разуму. Если уж Сажин не знает, где сейчас Анжелика, значит, ее здесь, на пароме, нет.
— Пора бить тревогу, — вздохнул практичный Сема, когда вся компания собралась в люксе Зебриевичей на военный совет.
— Мы все еще за границей, — нахмурился Димка Сажин. — Не криминал, но проблема в том, что паром находится в движении. Если Анжелика исчезла, то непонятно, на территории какого государства?
— Как это какого? — удивилась Даша. — Этого. Эстонии.
— Ночью мы еще были в Швеции, — напомнил ее муж.
— Ты думаешь, что… — охнула чувствительная Софа.
— Так, ша! — осадил жену Сема. — Будем исходить из того, что баба перепила. Дан, ты не обижайся, но возле нее вчера много мужиков крутилось. С кемнибудь из них она вполне могла загулять. Предлагаю пойти к гидам, которые поэстонски говорят. Пускай узнают у команды, сколько человек сошло на берег и сколько поднялось к отплытию на борт.
— Молодец, — удивленно сказал Сажин. — Вот что значит банкир! Дебеткредит. Идемте, проверим математикой логику.
Русские гиды, сопровождающие паром, им не обрадовались.
— Каждый год чтото случается, — вздохнула крашеная блондинка лет сорока, не трогаясь с места. — Очень уж много русские пьют.
— Не больше, чем финны, — резко сказал Сажин. Когда надо, он мог быть жестким. — Не стойте столбом, барышня, нам нужна информация. Не остался ли кто на берегу?
— Но погранконтроль мы проходим только в Финляндии! — с отчаянием сказала блондинка. — Здесь же на выходе в город никакого штампа в паспорт не ставится! И никто в эти паспорта не смотрит!
— Не пудрите мне мозги, — поморщился Сажин. — Когда мы сходили на берег, штрихкод на наших паспортах отсканировали. У вас есть база, вы наверняка знаете, кто сошел на берег, а кто остался. И кто потом поднялся на борт.
— Не у нас, а у них! — занервничала блондинка. — Вы что, не понимаете, им на наши проблемы наплевать?! У них график, завтра утром паром причаливает в Питере, а вечером снова идет в круиз, на этот раз в рождественский! Они не станут задерживать отплытие изза русской женщины, которая отстала!
— Дан, позвони ей еще раз, — хмуро сказал Сажин.
Голицын послушно достал мобильник и набрал номер Анжелики. «Абонент не отвечает…»
— Странно, что она его не отключила, просто не берет трубку, — переглянулись Софа с Дашей.
— Это как раз таки поженски, — хмыкнул Димка.
— Много ты понимаешь! — тут же огрызнулась его жена. Сажины все время ссорились, они вот уже лет двадцать как состояли в законном браке, но создавалось ощущение, что Димка с Дашей все еще друг к другу притираются.
— Я постараюсь чтонибудь сделать, — сдалась блондинка.
Видимо, старалась она плохо, потому что Анжелика так и не нашлась. Следов ее тоже не обнаружилось, как выяснилось, в Таллине осталось аж пять человек, то ли отстали, то ли так и было задумано. Но чтобы выяснить их фамилии, предстояло проделать определенную работу, а эстонцы явно торопились. Базу они отказались предоставить, вернее, согласились, но только по запросу правоохранительных органов.
— Причалите в Питере — идите в полицию, — посоветовала спокойная как танк блондинка.
— А если вдруг на пароме найдется женский труп? — озвучила Дарья мысль, которая вот уже сутки мучила всю компанию.
— Он бы уже нашелся, — философски заметила женщинагид.
— Паром огромный, — нахмурился Сажин. — Десять палуб. Вы что, обшарили их все?
— Кому надо искать какуюто… — Под его тяжелым взглядом блондинка осеклась. — По прибытии в порт будет генеральная уборка. Не сомневайтесь: эстонцы все вылижут до блеска перед тем, как паром снова отправится в круиз. Если женщина, которую вы ищете, здесь, то ее обязательно найдут. Я запишу ваши телефоны, но в полицию все равно обратитесь.
— Само собой. — Опятьтаки Сажин сказал это за Даниила Голицына, законного супруга пропавшей. Неужели у Димки с Анжеликой и впрямь чтото было?
Зебриевич странно усмехнулся.
— Да уж, только полиции нам не хватало, — сказал он. — Давненько я не имел с ними дела. И не хочу.
— Тебето что? — толкнула его локтем в бок Софа. — Не твоя ведь жена пропала!
— Комуто повезло, но не мне, — вздохнул Зебриевич.
— Как ты можешь шутить в такую минуту? — укоризненно посмотрела на него Дарья.
— Потвоему, я должен, как и все, лицемерить? — огрызнулся Сема. — Пропала вздорная баба, которая всем нам делала нервы. Или я не прав?
Компания дружно молчала.
Они так и отчалили из Таллина в полном неведении. В питерском порту их пути расходились. Зебриевичи предпочли самолет, поэтому поехали в Пулково, Сажины купили обратные билеты на «Сапсан», и путь их лежал на Московский вокзал, что касается Голицыных, то они прибыли в порт отправления парома на своей машине, которая тоже совершила круиз по Балтике и теперь дожидалась в грузовом отсеке своих хозяев.
— Повезло, что ты не привязан ко времени, — хмуро сказал Сажин. И предложил: — Помощь нужна, Дан?
— А чем ты мне можешь помочь? — криво усмехнулся тот.
— В любом случае держи меня в курсе.
— Само собой.
Сажины уехали первыми. Зебриевич закопался у такси и сделал это намеренно. Проводив глазами машину, на которой уехали Димка с Дашей, он не спеша подошел к Голицыну.
— И что нам теперь делать, Дан? — спросил, глядя в упор.
— Хочешь сказать, что поездка не удалась?
— Как посмотреть, — поптичьи наклонив яйцеобразную голову набок, протянул Сема. — Я, признаться, не того ожидал, но как вышло, так вышло. В свете новых обстоятельств…
— В свете новых обстоятельств я прошу отсрочку, — оборвал он Зебриевича.
