И Грейс была довольна – и комнатой, и жизнью в целом. Более того, даже счастлива. Достаточно счастлива, чтобы брать на себя смелость учить других, как тоже стать счастливыми. Грейс никогда не была ни самой богатой, ни самой красивой, ни самой удачливой. Но иногда, совсем нечасто, Грейс все же посещали грустные, болезненные мысли о детях, которых она имела и потеряла из-за выкидышей. Случалось, рука вдруг сама собой тянулась к телефону, так Грейс хотелось позвонить Вите. Но всякий раз она себя останавливала, ощущая все те же растерянность и обиду. Она ведь так и не поняла, с чего вдруг Вита оборвала отношения. Еще Грейс по-прежнему скучала по маме. Но в целом не могла поверить, до какой степени ей посчастливилось. Эта замечательная жизнь с человеком, наделенным и умом, и редкими душевными качествами. Грейс до сих пор смотрела на него и думала, что, ищи она вторую половинку сейчас, выбрала бы только Джонатана. А их красивый умный сын! А квартира, где Грейс живет с самого детства! Здесь она была дочерью, здесь же стала женой и матерью. Жестокая правда заключалась в том, что Грейс очень повезло, не всем так улыбается счастье – взять хотя бы Малагу Альвес. Сидя у себя в спальне, на принадлежавшей родителям кровати и слыша, как сын занимается у себя в комнате, Грейс думала о ней.
Открыв ноутбук, она принялась выяснять подробности, которые уже знали все остальные. Естественно, на сайте «Таймс» не упоминалось об убийстве женщины, чей сын учился в престижной частной школе на Манхэттене. Однако на страницах «Ньюс» и «Пост» обнаружились маленькие заметки. Слова и фразы были настолько одинаковые, что казалось, обе писал один человек. В «Пост» говорилось:
«Элитная академия Реардон в Верхнем Ист-Сайде…»
Ну конечно, «академия», да еще и «элитная», – подумала Грейс.
«…потрясена убийством матери четвероклассника. По словам полиции, о кровавом преступлении стало известно, когда десятилетний Мигель Альвес вернулся домой и обнаружил тридцатипятилетнюю Малагу Альвес мертвой».
«Кровавое преступление»? Вот из-за таких выражений она и не читает ничего, кроме «Таймс».
«Также находившаяся в квартире девочка младенческого возраста не пострадала. Пока полиция не смогла выйти на связь с мужем миссис Альвес, уроженцем Колумбии, сорокадвухлетним Гильермо Альвесом. Альвес является владельцем печатной мастерской «Амстердам» по адресу 101, Бродвей, которая является одной из старейших и наиболее успешных в Финансовом квартале.
По количеству выпускников, поступающих в университеты Лиги плюща, Стэнфорд и Массачусетский технологический институт, академия Реардон занимает одно из первых мест в Нью-Йорке. По слухам, обучение в школе стоит от тридцати до сорока восьми тысяч долларов в год – чем старше класс, тем выше плата. На данный момент в Реардоне обучаются дети медиатитана Джонаса Маршалл-Спенсера, а также основателя хедж-фонда «Эгис» Натана Фридберга.
Всем, кто располагает какими-либо сведениями относительно этого или любого другого расследуемого полицией дела, просьба звонить в службу по приему обращений, телефон 1-888-692-7233».
Да, негусто, подумала Грейс. Даже уцепиться не за что. На полноценный скандал не хватит. И все же она достаточно долго читала «Нью-Йорк мэгэзин», чтобы знать – убийство матери ученика Реардона там вряд ли пропустят, особенно учитывая «кровавость» преступления. Нетрудно догадаться, что уроженец Колумбии Гильермо Альвес исчез неспроста, и это он расправился с женой – скорее всего, по одной из самых распространенных, избитых причин: ревность, состояние алкогольного или наркотического опьянения, финансовые проблемы, измена. Такая низкопробная бытовая драма, имеющая отношение к элитной манхэттенской школе! Тут никакой журналист не удержится.
Больше почти ничего обнаружить не удалось. Несколько бестолковых призывов на сайте Урбан Бэйби (Кто знает что-нибудь о матери ученика Реардона, которую убили?). А, загнав в поисковик «Малага Альвес», Грейс увидела весьма скромный список. Пресс-агент Джей-Колтон сказала бы, что Малага в Интернете представлена «слабо» – вернее, почти никак. Грейс и сама была слабо представлена, пока за нее не взялась вышеупомянутая Джей-Колтон. Теперь у Грейс был собственный сайт, аккаунт в «Твиттере», которым она ни разу не пользовалась, и страница на «Фейсбуке». К счастью, всем этим занималась не сама Грейс, а нанятая издательством молодая женщина из Северной Каролины. Просматривая страницу Гугл, сочетания «Малага Альвес» Грейс нигде не обнаружила, только части. «Малага город в Испании», «Малага Родригес», «Селеста Альвес», «Снять виллу в Малаге, агентство Хосе Альвеса»… Грейс почувствовала непонятное удовлетворение оттого, что не знает, кто такие Малага Родригес и Селеста Альвес, а также ни разу не бывала в испанском городе Малага, а если когда-нибудь туда и соберется, то виллу снимать не станет.
Муж, конечно, давно сбежал. Скорее всего, вернулся в Колумбию, бросив родных детей. Что и говорить, настоящий мужчина. Даже если удастся его разыскать, добиваться передачи преступника придется годами, причем вполне возможно, что результата достичь не удастся. В общем, на правосудие рассчитывать не придется, а детей можно только пожалеть. Впрочем, девочке, возможно, повезет, и ее возьмут в хорошую приемную семью. Но на мальчика, Мигеля, случившееся наложит отпечаток на всю жизнь. Чтобы понять, что развитию ребенка будет нанесен непоправимый вред, не надо ни опыта психолога, ни опыта родителя.
Грейс почувствовала, что больше не злится на тех двух детективов. Неприятно знать, что главный подозреваемый в убийстве скрылся и добраться до него вряд ли удастся. Остается только разговаривать со знакомыми жертвы, даже если те толком с ней не общались и ничем не могут помочь. Совершенно бестолковое занятие. Грейс искренне пожалела, что ей нечего сообщить полиции. Но – увы…
А больше всего Грейс жалела о том, что Джонатана нет дома. Уж он, с его-то опытом, нашел бы нужные слова и помог бы облегчить непонятно чем вызванное чувство вины, одолевавшее Грейс после разговора с Сильвией. Хотя, казалось бы, что она могла сделать? Спросить у малознакомой женщины: «Ваш муж, случайно, не собирается вас убить? Если да, хотите, проконсультирую?»
Вот бы Джонатан уже прослушал сообщения. Или, еще лучше, позвонил. Или, отправляясь на мероприятия, не отключал телефон. Зачем нужно столько каналов связи, если не можешь воспользоваться ни одним из них?
Больше всего Грейс нравилось звонить по телефону. Но Джонатан был более продвинутым – сначала приобщился к электронной почте, потом освоил эсэмэски. Может, и впрямь попробовать написать письмо? – пришло в голову Грейс. Она зашла в почтовый ящик, который в основном использовала для деловой переписки, включая те случаи, когда речь шла о семейных делах. Например: «Постарайся приехать к семи. Сам знаешь, как разойдется Ева, если вовремя не сядем за стол». Или: «У меня клиент. Можешь отвезти Генри на музыку?» Сейчас прибегнуть к этому средству связи будет вполне уместно. Грейс набрала адрес Джонатана, а в теме письма напечатала язвительное «Жена разыскивает пропавшего мужа». Письмо получилось следующее:
