На совещании у Эйзенхауэра в 1959 году Киллиан предложил разместить аппаратуру перехвата на 6 воздушных шарах на высоте примерно в 30 километров. По мнению Киллиана, это позволило бы осуществлять слежение за всеми запусками советских космических аппаратов. Эйзенхауэр поначалу назвал идею Киллиана блестящей, однако потом передумал, поскольку у него возникли опасения, что секрет может выплыть наружу, и возникнет международный скандал.
По мнению Герзона, основная трудность при перехвате ракетного сигнала состояла в том, что связь с ракетой осуществлялась при ее нахождении в зоне прямой радиовидимости, а советский центр управления полетом этой ракеты располагался на большом удалении от границы. Таким образом, перехватывать ракетные телеметрические сигналы с помощью радиоразведывательных самолетов, которые совершали полеты вдоль советской границы, было невозможно. Вот если бы телеметрические сигналы за счет отражения покидали советскую территорию, то их удалось бы перехватывать с помощью бортовых или даже наземных станций перехвата.
В 1959 году Герзон разработал программу совершенствования аппаратуры перехвата из 6 пунктов и, получив одобрение со стороны своего руководства и 1 миллион долларов в придачу на проведение исследовательской работы, приступил к экспериментам.
Оборудование для перехвата было установлено на Багамских островах. В качестве тестовой цели для перехвата была выбрана американская телевизионная станция за 3 тысячи километров от Багам в городе Шривпорт в штате Луизиана. Над Шривпортом была взорвана ракета, начиненная смесью окиси алюминия и нитрата цезия. Про последний известно, что он представляет опасность для здоровья человека. Тем не менее о здоровье простых американцев, над головами которых взорвали химическую бомбу, в АНБ мало кто задумывался. И пока ядовитое облако дрейфовало в небе над Шривпортом, отраженные от него сигналы можно было перехватывать на станции перехвата на Багамах.
Еще один пункт программы Герзона был связан с перехватом советских телеметрических сигналов, которые отражались от Луны и других планет Солнечной системы. Наилучшим местом для размещения антенны для перехвата отраженных сигналов, по мнению Герзона, были Сейшельские острова в Индийском океане. А саму антенну в целях обеспечения наилучших условий приема следовало разместить в огромном кратере. Для того, чтобы сотворить такой кратер, Герзон на полном серьезе планировал устроить на Сейшелах небольшой ядерный взрыв. Однако вскоре СССР и США заключили соглашение о моратории на ядерные испытания, и от этой идеи Герзону пришлось отказаться.
В начале 1960-х годов в Пуэрто-Рико по заказу Агентства передовых оборонных исследовательских проектов (АПО-ИП) была сооружена огромная антенна, которая размещалась в глубокой карстовой воронке естественного происхождения. Эта антенна предназначалась для исследования свойств земной ионосферы и, как считал Герзон, идеально подходила для приема отраженных от Луны советских телеметрических сигналов. Герзон обратился за разрешением к директору АПОИП Чарльзу Херцфельду и в конечном итоге добился от него разрешения провести необходимые эксперименты под прикрытием изучения лунных температур. Как и предполагал Герзон, советские сигналы отражались от Луны и хорошо улавливались антенной в Пуэрто-Рико. По воспоминаниям Герзона, при проведении экспериментов одним из объектов перехвата стали сигналы одной из советских радарных станций, расположенной за полярным кругом.
Примерно в это же самое время в АНБ была разработана аппаратура для того, чтобы вводить в заблуждение советские спутники. С ее помощью на спутники посылались сигналы, вынуждавшие спутники передавать ответные сигналы, которые могли улавливаться наземными станциями перехвата. Против использования этой аппаратуры высказался Герзон, усмотревший в ней опасный прецедент, который мог породить чреватую непредсказуемыми последствиями манипуляцию чужими спутниками со стороны СССР и США. По требованию Герзона аппаратура была отключена и демонтирована.
Постепенно Герзон стал осознавать, что единственным возможным решением, которое могло бы дать надежный результат в долгосрочной перспективе, было размещение аппаратуры перехвата в комическом пространстве вокруг Земли. Только ресиверы, установленные на борту космического летательного аппарата, могли обеспечить АНБ перехватом в требуемом объеме— к такому выводу в конечном итоге пришел Герзон. Для проверки этой идеи была запущена ракета, внутри которой был установлен ресивер. С его помощью предполагалось записать сигнал телевизионной станции, находившейся в районе запуска. Однако старт ракеты был надолго задержан, и когда она наконец устремилась вверх, время вещания телевизионной станции подошло к концу. Тем не менее на ракете удалось зафиксировать последние несколько секунд телевизионной трансляции с исполнением гимна США.
23 июня 1960 года был запущен первый радиоразведывательный спутник АНБ, который был предназначен для перехвата сигналов советских наземных радаров. Перехваченные им сигналы ретранслировались на американские наземные станции перехвата в Турции и Иране, а оттуда попадали в штаб-квартиру АНБ для последующего анализа. Эйзенхауэр очень не хотел, чтобы русские засекли пролетающий над их территорией американский радиоразведывательный спутник. Поэтому для включения ресивера на борту спутника требовалось каждый раз испрашивать персональное разрешение у Эйзенхауэра.
Однако орбита американского радиоразведывательного спутника оказалась слишком низкой, чтобы он мог фиксировать микроволновые излучения, а ведь именно с их помощью русские вели речевые переговоры и обменивались данными. Эти излучения были узконаправленными, и пролетающий на высокой скорости спутник успевал зафиксировать лишь небольшую порцию транслируемых сигналов.
Тем временем русские все больше стали использовать микроволновую и спутниковую связь вместо высокочастотной и кабельной. Связь на высоких частотах была ненадежной и зависела от погодных условий. А кабельная связь обходилась очень дорого из-за больших расстояний между регионами и суровых климатических условий. Для микроволновой связи прокладывать кабель не требовалось, необходимо было всего лишь возвести недорогие ретрансляционные вышки примерно через каждые 40 километров. Спутниковая же связь вообще не зависела от погоды.
В результате на крышах административных зданий в Москве появились микроволновые антенны, а в регионы потянулись длинные цепочки стальных ретрансляционных вышек. Эти вышки были нужны, поскольку микроволны распространялись прямолинейно подобно лучу света.
Для АНБ прямолинейное распространение микроволн стало ключом к перехвату из советских каналов связи, работавших в микроволновом диапазоне. После прохождения через ретрансляционную вышку микроволновый сигнал продолжал свое распространение по прямой линии и в конечном итоге уходил в космическое пространство. Поскольку положение ретрансляционных вышек было фиксированным, то и советские микроволновые сигналы американцы могли перехватывать в одних и тех же местах в околоземном космическом пространстве.
Однако, чтобы организовать перехват из советских микроволновых каналов связи, американцам необходимо было решить проблему гравитации. Ведь если бы американский радиоразведывательный спутник просто завис в том месте, через которое проходили советские микроволновые сигналы, он просто упал бы на землю и разбился. Чтобы избежать этого, нужно было выводить радиоразведывательный спутник на так называемую геостационарную орбиту, находясь на которой спутник двигался бы со скоростью вращения Земли. Проблемы была в том, что геостационарная орбита располагается на значительном удалении от земной поверхности, что требовало более мощных ракет для выведения спутников на такие орбиты, более чувствительных антенн, чтобы улавливать там слабое микроволновое излучение, и строительства наземных станций, которые справлялись бы с потоком информации, поступавшей с американских радиоразведывательных спутников.
