После Второй мировой войны темпы производства дешифровальных машин в США заметно упали. Потенциальные подрядчики уже не изъявляли большого желания вести дорогостоящие исследования по разработке новых машин. В военное время эти исследования щедро финансировались государством, а с наступлением мирного времени денег на них стало выделяться значительно меньше. Чрезвычайно строгие требования по допуску к секретным работам в интересах АДС и ОП-20Г и ограниченность применения полученных результатов за пределами спецслужб еще больше отпугивали многие компании.
Примерно в это же самое время в Пенсильванском университете в США была закончена работа по изготовлению чуда техники под названием «Электронный нумерационный интегрирующий компьютер» («ЭНИАК»). Ему был посвящен курс лекций, прочитанных в Пенсильванском университете с 8 июля по 31 августа 1946 года. Среди присутствовавших на лекциях был и лейтенант военно-морских сил США Джеймс Пендерграсс, которому было поручено оценить степень полезности применения машин, подобных «ЭНИАК», в дешифровании.
На Пендерграсса прослушанные лекции произвели большое впечатление. Компьютеры, по его мнению, обладали гибкостью, которой недоставало ЭАМ. Последние были нацелены исключительно на взлом конкретного шифра, а компьютеры могли применяться для решения разнообразных дешифровальных задач. В своем отчете, подготовленном по итогам прослушанных лекций об «ЭНИАК», Пендерграсс написал:
«Я полагаю, что универсальный математический компьютер, который в настоящее время находится в стадии проектирования, представляет собой универсальную дешифровальную машину. Компьютер может делать все то, что сейчас делают наши аналитические машины, и значительную часть из этого он делает значительно быстрее».
В декабре 1950 года по заказу военно-морских сил США был изготовлен специализированный компьютер, предназначенный для решения дешифровальных задач. Его назвали «Атлас» в честь одного из героев серии комиксов «Барнаби». Этот герой отвечал на любой заданный ему вопрос только после того, как производил вычисления, пользуясь логарифмической линейкой. Второй экземпляр «Атласа» в марте 1953 года получило в свое распоряжение АНБ.
Основным компонентом «Атласа» являлись электровакуумные лампы. Их в «Атласе» было столько, что на некоторое время АНБ и военно-морские силы США стали владельцами самой большой коллекции электровакуумных ламп в мире, а работавшие с «Атласом» инженеры — самыми крупными специалистами в области их эксплуатации и технического обслуживания. Кроме того, электровакуумные лампы, в огромном количестве собранные в одном месте, требовали соответствующего охлаждения, для которого применялись кондиционеры общим весом более 15 тонн.
Отчет Пендерграсса произвел впечатление не только на его непосредственного начальника Торделлу, но и на сотрудника АДС Самуила Снайдера, который получил возможность ознакомиться с этим отчетом в ноябре 1946 года. Снайдер немедленно пошел к своему начальнику Соломону Кульбаку и сказал ему, что необходимо как можно быстрее заполучить машину, подобную «ЭНИАК». Кульбак поручил Снайдеру исследовать этот вопрос, и весь следующий год Снайдер провел, консультируясь со специалистами, которые занимались исследованиями в области компьютеров— такими, например, как Джон фон Нейман. По выражению Снайдера, деньги для АДС не были проблемой. Там могли заполучить на расходы практически любую сумму, которую бы захотели.
В конечном итоге по заказу АДС был построен специализированный компьютер под названием «Абнер», которое он, как и «Атлас», получил в честь героя комиксов. Абнер обладал большой физической силой, но не отличался интеллектом. Выбором названия, по мнению Снайдера, в АДС хотели подчеркнуть, что «компьютеры могут быть большими и взламывать шифры с применением грубой силы, однако они не обладают умом; они могут только выполнять простые команды, а думать сами по себе не могут».
Изначально количество команд, которые мог выполнять «Абнер» равнялось всего 15, позднее оно возросло до 30. Тем не менее, когда в апреле 1953 года работа над созданием «Абнера» была закончена, он стал самым совершенным компьютером в США. Для ввода в него информации использовались не только перфокарты, но и бумажная и магнитная лента, а также электрическая пишущая машинка.
В 1954 году Торделла был назначен руководителем отдела, который занимался в АНБ взломом высокоуровневых зарубежных шифров. Выступая за разработку все более мощных компьютеров, Торделла и его коллеги получили поддержку за пределами агентства. Гарвардский профессор Джеймс Киллиан, занимавшийся исследованием проблемы подготовки к отражению неожиданного военного нападения на США, пришел к выводу о том, что 90 % всех предупреждений о готовящейся атаке будут исходить от американской радиоразведки. Поскольку, по оценке Киллиана, время на подготовку для нанесения ядерного удара по территории США исчислялось минутами, он призвал всячески ускорить процесс добывания радиоразведывательной информации.
В 1956 году было положено начало одной из самых долгосрочных и дорогостоящих программ в истории АНБ. Местом ее рождения стала вечеринка, на которой присутствовали директор АНБ Ральф Кенайн и несколько его подчиненных, отвечавших за разработку дешифровального оборудования для нужд АНБ. Возник вопрос о своеобразном соперничестве между дешифровальщиками, разрабатывавшими все более трудоемкие алгоритмы взлома шифров, и инженерами, строившими компьютеры для реализации дешифровальных алгоритмов. На практике всегда оказывалось, что какими бы быстродействующими ни были компьютеры, их производительность отставала от потребностей дешифровальщиков.
В этом же году инженеры из АНБ приступили к проектированию компьютерной системы под кодовым именем «Урожай». Предполагалось, что быстродействие «Урожая» будет в сотни раз выше, чем у тогдашних компьютеров. Однако завершить работу над «Урожаем» планировалось только через несколько лет, что вызвало раздражение у Кенайна:
«Черт возьми, заставьте попотеть этих парней из компьютерных компаний! Вы должны построить мне машину, выполняющую миллионы операций. Деньги я добуду».
По воспоминаниям начальника отдела разработки, инженерии, математики и физики АНБ Говарда Кемпейна в 1950-е годы казалось, что для инженеров агентства не было ничего невозможного. Если у них появлялась какая-то идея, руководство неизменно давало свое согласие на ее воплощение в жизнь. Не обходилось, конечно, без ошибок, но в большинстве случаев удавалось добиваться успеха, пусть и частичного. В результате, например, по заказу АНБ был разработан первый твердотельный компьютер в мире, в котором вместо электровакуумных ламп использовались транзисторы.
Согласно Кемпейну, успехи, достигнутые в АНБ в 1950-е годы, объяснялись по большей части отсутствием страха перед рискованными предприятиями в надежде добиться благоприятного для себя исхода. Эта философия основывалась на убеждении, состоявшем в том, что каким бы стойким не был шифр, его можно взломать.
Самым веским аргументом в 1950-е годы при рассмотрении вопроса о выделении АНБ денег американским конгрессом была ссылка на секретность. Конгрессмены были весьма дружелюбно настроены в отношении АНБ, и упоминание о секретности неизменно производило на них должное впечатление. А любимым ответом Кенайна на вопросы, которые ему задавали конгрессмены в ходе слушаний по поводу выделения АНБ бюджетных средств, были такие слова: «Сэр, на самом деле вы же совсем не желаете услышать от меня ответ на свой вопрос. Ведь после этого вы уже не сможете спокойно спать по ночам». Конгрессмены переглядывались и больше никаких вопросов не задавали. В результате надзор со стороны конгресса за расходами АНБ практически отсутствовал.
