Когда отряд приблизился к границе, обозначающей конец владениям Повелителя Степи, командир Чанг приказал разделиться на пары, одну из которых он возглавил сам, а вторую отдал под начало Нага – седовласого и очень опытного воина.
План был таков: в течение дня первая пара должна была вести разведку по ходу движения солнца, стоя к нему лицом, а вторая – наоборот – против движения солнца и стоя к нему спиной.
Следуя за солнцем, разведчики оставляли приметные знаки, по которым под вечер возвращались назад к месту сбора. Далее отряд делал трехчасовой переход, ориентируясь по звездам – или в одну, или в другую сторону – и отдыхала до утра, посменно выставляя на дежурство одного или двух воинов.
Воины двигались вглубь Незнакомых земель, описывая и нанося на карты любые встреченные им ориентиры, основной упор делая на запоминающийся или необычный рельеф местности.
Дополнительной трудностью служило полное отсутствие рек, озер или хоть сколько-нибудь полноводных ручьев. От горизонта до горизонта тянулось бесконечное холмистое пространство, унылое и однообразное. Разведчики выискивали обломки скал, рисовали их точное расположение, а скалам давали свои названия.
Так на карте появились Орлиный Утес и Скала Трех Сестер. Тремя Сестрами кочевники называли степную кошку, пустынную рысь и степную лисицу. И неважно было, что Скала Трех Сестер ничем не напоминала по форме ни одно из вышеперечисленных животных, главное – она имела три вершины Это и легло в основу ее названия.
На протяжении пятнадцати дней отряд вел разведку в Незнакомых землях, и все время воины были вынуждены скрываться от многочисленных местных обитателей и испытывали мучения от голода и особенно – от жажды.
Жажда была настоящим проклятием этих мест. На пять дней пути вглубь отряд не смог обнаружить ни одной реки. А местные племена рыли в холмах глубокие колодцы, которые охраняли, как зеницу ока, и к которым невозможно было подойти на расстояние ближе, чем пятьсот шагов.
День и ночь каждый колодец охраняло не менее тридцати отлично вооруженных воинов, которые и занимались распределением воды.
Колодцы принадлежали разным племенам и представляли собой наибольшую ценность в безводной степи. Захват колодца одним из конкурирующих кланов означал скорую смерть всему племени.
В этих землях было не так много мест, где грунтовые воды подходили близко к поверхности, а обустройство новых колодцев было делом трудным и долгим. Так что, скорая и мучительная смерть ждала незадачливых кочевников, неспоособных отстоять свое богатство.
За время рейда отряд нанес на карту всего шесть охраняемых колодцев, что для такого обширного пространства означало почти полное отсутствие воды.
Постепенно Незнакомые земли переставали быть незнакомыми и неизученными. План местности становился все более и более подробным: кроме месторасположения колодцев на него наносились дороги, по которым гоняли скот на пастбища и к водопоям, и множество естественных ориентиров, которые позволяли не затеряться в этой глуши.
Единственное, что сильно удручало командира разведчиков, – это невозможность с точностью определить, какая территория принадлежит тому или иному клану.
У кочевников не было никаких отличий, никаких знаков, определяющих их принадлежность к роду, никаких тотемов или оригинальных украшений. Казалось, они все были на одно лицо, принадлежали к одному племени, но вместе с тем люто ненавидели друг друга и постоянно враждовали и воевали. Как они определяли, кто друг, а кто враг – так и оставалось загадкой.
Несмотря на строгий приказ, полученный от властелина, который предписывал разведчикам вести поиски как можно более скрытно, им пришлось убить несколько степняков, замаскировав убийство под нападение соседей.
Отряду нужна была вода, и воины думали, что смогут достать ее у убитых. Каково же было их разочарование, когда они не нашли не только воды, но и вообще ничего съестного.
По всему выходило, что кочевники, покидая пределы племени, вообще не брали с собой припасов – и, как потом оказалось, это было правдой. Отсутствие еды и воды служило им дополнительной гарантией безопасности. Кто станет связываться с воином, у которого нечего взять, но взамен можно получить стрелу или удар копья в сердце?
После нескольких безуспешных попыток достать воду разведчики устроили засаду возле одного из колодцев, рассчитывая перехватить обоз, груженный провиантом. Ведь должны же были степняки хоть иногда покидать свои стойбища надолго!
Но их надежды были тщетными. Жизнь племени была сосредоточена вокруг колодца, и пили они тоже, не отходя от колодца. А если отправлялись набегом на соседей, имея при себе запас воды, то обычно их военные экспедиции были многочисленны и хорошо вооружены.
Отряд Чанга просидел в засаде три дня, и командир уже подумывал о скорейшем возвращении в родную степь, чтобы не умереть от жажды, но тут, наконец, удача повернуллась к ним лицом.
Они выследили что-то похожее на торговый караван, который путешествовал от одного племени к другому и обеспечивал обмен товарами между извечно враждующими друг с другом кочевниками.
Караван состоял из нескольких десятков вьючных лошадей и нескольких десятков вооруженных всадников. На всех воинах были одеты войлочные шапки, украшенные отличительными металлическими знаками желтого цвета в виде в солнца – очень искусно изготовленными, принимая во внимание чрезвычайно низкий уровень развития кузнечного дела в этих землях.
Когда караван заходил в расположение одного из племен, его брали под охрану местные кочевники и гарантировали безопасность каравана на своей территории.
Прибывшим гостям выделялась небольшая ровная площадка в центре стойбища, где выкладывались товары, и шла торговля.
Между племенами существовал исключительно натуральный обмен – здесь напрочь отсутствовало понятие универсальной денежной единицы.
Племена признавали только свои деньги – будь то хвосты степной лисицы или перья пустынного грифа. И поскольку еще никому извне не удавалось укрепиться на этой земле достаточно надолго, чтобы навязать местным степнякам свое понятие денег, то их и не было вообще. Что сильно затрудняло межплеменную торговлю, но это, похоже, никого не волновало.
На четвертый день засады мимо разведчиков прошел торговый караван. Поначалу они приняли его за отряд воинов, который видели уже не один раз. Каждое утро кочевники отправлялись на охоту в степь или набегом на соседнее стойбище. Но не в этот раз.
Подпустив караван поближе – так, чтобы стали различимы силуэты – разведчики сразу обнаружили свою ошибку и приняли решение незаметно следовать за ним и попытаться раздобыть съестных припасов и воды. А заодно и узнать, что же на самом деле представляет собой это сборище людей и навьюченных животных.
У воинов Чанга зародилась надежда, что караван пришел извне, а, следовательно, существует связь местных племен с другими землями.
