Сидней всегда был красив, но сейчас – особенно, поскольку в город прибыла с визитом европейская королевская семья, к тому же ожидалось открытие нового роскошного отеля и казино. В ресторане наверняка будет полно красивых и состоятельных людей.
Перед началом смены Алина проверила смартфон в надежде увидеть ответ отца. Нет.
– Веселее, Алина! – Пьер, метрдотель, говорил это не по доброте душевной. – Наши гости не должны знать, что у официантки проблемы с личной жизнью.
Личной жизнью? Пьер не подозревал, что отпустил злую шутку. Сейчас, спустя сутки и один час после написания той записки, Алина знала, почему действительно отказалась от шанса всей жизни.
Демьян!
Этот мужчина.
Да, она побоялась сблизиться с ним. Прежде ей не приходилось встречать столь настаивающего на сближении мужчину. Сексуально настаивающего.
Алина нацепила на лицо улыбку и начала работу.
Было около девяти вечера, когда она приводила в порядок очередной столик. В мыслях царил такой сумбур, что ей хотелось сесть, обхватить голову руками и во всем разобраться. Да, она была наивна и пыталась вести себя, будто уже не раз видела сцены, подобные вчерашнему исходу девиц из номера… Но она не желала наблюдать за этим еще хоть раз.
– Алина! – Голос Пьера оторвал ее от размышлений.
Она завидовала той, которая окажется следующей в постели Демьяна…
– Алина! Оставь это и подготовь стол номер четыре! – Это был лучший столик в ресторане. Мимо Алины прошла недовольная пара. – Мне пришлось пересадить их, поскольку приедет Жуков.
– Демьян Жуков? – С лица Алины схлынули краски.
Может, все-таки миссис Жукова? В конце концов, Надя появлялась здесь пару раз. Но одной улыбки Пьера было достаточно, чтобы понять: новости плохие. Для нее.
– Он, и никто другой. – Метрдотель сиял. – Боже, он уже здесь!
– Пьер…
Впрочем, Алина и сама не знала, что сказать. Что не хочет обслуживать этот столик? Пьер ее немедленно уволит. Господи, он все равно ее уволит, как только обнаружит, что она соврала Демьяну по поводу якобы запланированной свадьбы.
Ресторан на секунду погрузился в тишину. Как только гости поняли, кто вошел в зал, послышался восхищенный гул.
– Это Алина. Она будет обслуживать вас сегодня, как и Глинн, наш официант, отвечающий за вина.
Заметив, что Пьер недоволен ее волнением, Алина быстро восстановила на лице улыбку, хотя и почувствовала, что сердце ее ухнуло куда-то вниз.
– Алина… – Демьян нахмурился и воспроизвел их первый диалог. – Это славянское имя, не так ли?
Она не смогла ничего ответить, и он продолжил сам:
– Или кельтское?
– Оба варианта. – Едва не плача, Алина тем не менее продолжала улыбаться.
Демьян повернулся к Пьеру:
– Я думал, у вас сегодня нет свободных мест.
– Для вас мы всегда найдем место, – залебезил Пьер. – В любое время.
В любое время…
– Спасибо. – Демьян снова переключил внимание на Алину, которой пришлось заняться обсуждением меню.
– Что бы вы порекомендовали?
Она сообразила, что он наслаждается моментом.
Так оно и было. Сначала Демьян не узнал ее – он был слишком занят, восхищаясь ее бедрами и загорелыми тяжеловатыми ногами, покрытыми веснушками. И только когда Алина повернулась, он понял, кому принадлежат понравившиеся ему формы.
Его пропавшая без вести секретарша. Бедная малышка! Несмотря на то что это была его первая мысль, он не стал облегчать ее положение и посмеивался над ней, потому что такого веселья у него не было… долгие годы.
– Лобстер в масляно-лимонном соусе…
– Нет. Скорее всего, я остановлю свой выбор на филейной части.
Она слышала такое не раз, но впервые Алина вспыхнула и почувствовала, как беззащитна ее собственная филейная часть. Как хороший хозяин, Демьян переключил внимание на своего гостя, что не помешало ему еще раз поддразнить Алину, когда девушка принесла главное блюдо.
– Где же свадьба?
– Ее отменили. – Трясущейся рукой Алина наливала воду в стакан. Вода расплескалась.
– Лгунишка. – Демьян произнес это тихо, чтобы могла услышать только она. Девушка повернула к нему пылающее лицо:
– Простите.
– Я потом с тобой разберусь. – Демьян улыбнулся, и Алина ответила ему тем же.
Это была его первая искренняя улыбка. Однако она не смогла понять его взгляд. Что кроется в нем? Прощение или желание поставить ее на колени?
Алина считала себя неискусной во флирте и соблазнении, но, сама того не понимая, занималась именно этим. Поворачиваясь к Демьяну спиной, она чувствовала, что он смотрит на нее, просто чувство вала, и все. И когда она выпрямляла спину, убирала руки за спину, чтобы грудь приподнималась, – пусть даже ненамеренно, – все было для него. Не разум, но тело знало, как вести игру. То была опасная игра, и Алина знала об этом. Но этим вечером, который вроде бы должен был стать жутким завершением и без того ужасного дня, по причинам, которые она до конца не осознавала, Алина была готова рассмеяться.
Глинн сделал все возможное, чтобы соблазнить Демьяна десертным вином или коньяком, но, к разочарованию всего ресторана, Демьян и его гость удалились.
Пьер разочарованно вздохнул и забрал чаевые.
Она была смущена до предела. Демьян не выдал ее, не выглядел оскорбленным, не проявил пренебрежения.
К концу смены персонал собрался в зале, ожидая, когда Пьер наконец объявит им размер чаевых, но в сознании Алины не было места деньгам. Она снова и снова повторяла про себя слова Демьяна: «Я потом с тобой разберусь».
Как он сказал это! Непривычным образом возбудив ее нервные окончания.
– Ты почувствовала запах? – Пьер протянул ей конверт.
– Нет.
На самом деле Алина мечтала искупаться в аромате «Демьян». Увидев чаевые, она покраснела – Демьян проявил щедрость и явно не сердился.
Было так тепло, что Алина не надела жакет. Она взяла сумочку и, решив не спешить, немного замешкалась, наслаждаясь теплой сиднейской ночью и видом оперного театра.
Алина захотела в кои-то веки быть безрассудной и вместо того, чтобы добавить чаевые к своим накоплениям, решила спустить их на оплату места на рынке.
Впрочем, ее ужасало не то, что она потратит деньги. Самое страшное – выставить на всеобщее обозрение свои работы. А вдруг никто даже не остановится, чтобы взглянуть на них? И все же она сделает это.
– Хей! – На ее плечо легла чья-то рука, и в первый момент Алина хотела ускорить шаг. Причем не от испуга перед чужаком. Она узнала голос Демьяна, но инстинкт подсказывал ей, что надо бежать от него. – Алина!
