Книга Исцеление наших самых глубоких ран. Холотропный сдвиг парадигмы, страница 12. Автор книги Станислав Гроф

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Исцеление наших самых глубоких ран. Холотропный сдвиг парадигмы»

Cтраница 12

Несколько раз ему удавалось уговорить или подкупить мужчин, соответствовавших его требованиям, пообещать или сделать то, что он просил. Обладая особым даром отыскивать личностей с садистическими наклонностями, он дважды едва не был убит и несколько раз сильно избит, а однажды у него отняли все его деньги. Во всех случаях, когда ему предоставлялась возможность пережить то, чего он так жаждал, он оказывался чрезвычайно испуганным и в тот момент начинал испытывать сильнейшее отвращение к истязаниям. В дополнение к этой главной проблеме Петер страдал суицидальными депрессиями, импотенцией и нерегулярными эпилептическими припадками.

Воссоздавая его историю, я обнаружил, что его главные затруднения начались во время принудительных работ в Германии в годы Второй мировой войны. Нацисты обратились к этому виду рабского труда, используя людей с оккупированных территорий на тяжелых опасных работах как на Totaleinsetzung. В то время два офицера СС под дулом пистолета неоднократно принуждали Петера участвовать в их гомосексуальных занятиях. Когда же война окончилась, Петер осознал, что эти опыты создали в нем сильную предрасположенность к гомосексуальным совокуплениям в пассивной роли. Это постепенно переросло в фетишизм черной мужской одежды и наконец в вышеописанную сложную навязчивую идею.

Пятнадцать последовательных сеансов выявили любопытную и важную СКО, лежащую в основе его проблемы. В ее более поверхностных слоях содержались самые недавние травмирующие переживания Петером встреч с его партнерами-садистами. Один из сообщников, которого ему удалось завлечь, запер его в подвале без пищи и воды и истязал бичеванием и удушением в соответствии с его желанием. Другой же мужчина ударил Петера по голове, связал его веревкой и оставил лежать в лесу, похитив все его деньги.

Самое же драматичное приключение Петера произошло с мужчиной, который обещал взять его в свой лесной домик, где был точно такой подвал, как хотел Петер. Когда они ехали в поезде к тому дачному домику, Петер поразился странному огромному рюкзаку его спутника. И когда тот отлучился из купе в туалет, Петер встал на сиденье и проверил подозрительный багаж. И тут он нашел полный набор орудий убийства, включая ружье, большой мясницкий нож, остро заточенный топор и хирургическую пилу, применяемую при ампутациях. В панике он выпрыгнул из движущегося поезда и получил серьезные ушибы. Составляющие приведенных здесь происшествий образовывали поверхностные слои наиболее значимой СКО Петера.

Более глубокий слой той же системы содержал воспоминания Петера о Третьем рейхе. В сеансах, где проявлялась эта часть комплекса СКО, он вновь переживал в подробностях опыты с гомосексуалистами-офицерами СС, вкупе со всеми сопутствующими сложными чувствами. Вдобавок он воспроизводил в памяти несколько других травмирующих воспоминаний поры Второй мировой войны, связанных с общей гнетущей атмосферой того времени. У него были видения помпезных нацистских военных парадов и митингов, знамен со свастикой, зловещих гербов с гигантским орлом, картин из концентрационных лагерей и многое другое.

Затем шли слои, относящиеся к детству Петера, особенно те, что включали наказания его родителями. Его отец-алкоголик, напившись, часто буянил и садистски избивал его широким кожаным ремнем. Излюбленным методом наказания его матери было надолго запирать его без еды в темном подвале. Петер вспоминал, что все его детство мать ходила в черной одежде, и он никак не мог припомнить, что когда-нибудь она носила что-то еще. И в этом месте он осознал, что одним из корней его навязчивой идеи оказалось пристрастие к такому страданию, которое сочетало бы элементы наказания, которому его подвергали оба родителя.

Однако это еще не все. Когда мы продолжили сеансы и процесс пошел глубже, Петер столкнулся с травмой собственного рождения во всей ее биологической жестокости. Эта ситуация содержала все элементы, ожидаемые им от садистского обращения, которое он столь безуспешно пытался получить: темное замкнутое пространство, стесненность и ограничение движений тела, подверженность чрезвычайным физическим и эмоциональным мучениям. Воспроизведение в памяти травмы рождения в конце концов разрешило его тяжелую симптоматику, да так, что он снова смог жить обычной жизнью. Вышеупомянутая СКО также имела некоторые связи и с элементами трансперсональной природы.

Хотя приведенный выше пример более драматичен, нежели большинство других, он довольно хорошо высвечивает основные особенности других совокупностей СКО. В работе с переживанием СКО ведут себя как функциональные единства. В то время как личность захвачена переживаниями и телесными ощущениями, характерными для какой-то определенной совокупности, содержание индивидуальных слоев этой совокупности проявляется в сознании последовательно и определяет особую природу переживания.

Перед тем как продолжить изложение новой расширенной картографии человеческой психики, видимо, стоит упомянуть об одном очень значимом и необычном свойстве холотропных состояний, которое играло важную роль в картографировании бессознательного, а также оказалось неоценимым подспорьем для психотерапии. Холотропные состояния имеют свойство привлекать нечто наподобие «внутреннего радара», который как бы сам собой выносит в сознание из бессознательного то содержание, которое имеет самую сильную эмоциональную нагрузку, является психодинамически уместным по времени и легче всего доступным для переработки в данное время. Это дает большое преимущество по сравнению со словесной психотерапией, при которой пациент приносит с собой длинный шлейф различного рода сведений и где терапевту приходится решать, что же является значимым, а что не имеет отношения к болезни, где у пациента возникают преграды и т. д. и т. п.

А поскольку среди различных школ не существует никакого общего согласия по поводу этих основополагающих теоретических выводов, такие суждения всегда будут отражать личную склонность врача, так же как и особые представления его школы. Холотропные состояния уберегают врача от столь трудных решений и по большей части устраняют субъективизм и профессиональную идиосинкразию словесных направлений. Этот «внутренний радар» часто удивляет врача, самостоятельно обнаруживая эмоционально нагруженные воспоминания о физических травмах и вынося их на поверхность для обработки и воссоединения в сознании. Этот само собой совершающийся отбор существенных тем столь же непринужденно переводит процесс на околородовые и трансперсональные уровни психики, в сверхбиологические области, не распознаваемые и не признаваемые в академической психиатрии и психологии. Явления, берущие начало в этих глубоких закоулках души, были хорошо известны древним и доиндустриальным культурам всех веков и очень ими почитались. В западном же мире, исходя из глубоких заблуждений, их стали относить на счет патологии неизвестного происхождения и рассматривали как бессмысленные и причудливые порождения нарушений работы мозга.

Перинатальный уровень бессознательного состояния

Область психики, что лежит сразу же над (или же под) областью биографической памяти, имеет теснейшие связи с началом жизни и ее концом, с рождением и смертью. Многие люди отождествляют переживания, берущие начало на этом уровне, с повторным проживанием их биологической родовой травмы. И это отразилось в названии, перинатальный, которое я предложил для этого уровня психики. Это греко-латинское сложное слово состоит из приставки peri-, означающей «около» или «вокруг», и корня natalis, «связанный с деторождением». Обычно это слово употребляется в медицине при описании различных биологических процессов, происходящих незадолго до родов, в ходе или сразу же после рождения. Так, акушеры говорят, например, о родовом кровотечении, родовой инфекции или родовом повреждении головного мозга как перинатальных, или околородовых. Но поскольку традиционная медицина отрицает, что ребенок может сознательно переживать рождение, и утверждает, что это событие не запечатлевается в памяти, никто и никогда не слышал о перинатальных переживаниях. Употребление понятия «перинатальный» в связи с сознанием отражает мои собственные открытия и полностью ново (Grof, 1975).

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация