Обсуждение фрейдовского понимания сексуальности не было бы полным без упоминания другого важного понятия, его знаменитой vagina dentata, «зубастой вагины», — наблюдения, что дети видят женские гениталии как опасный орган, снабженный зубами, как что-то, что может убить или кастрировать. Вместе с комплексами Эдипа и Электры и комплексом кастрации воображение зловещих женских гениталий играет решающую роль в психоаналитическом истолковании половых отклонений и психоневрозов.
Фрейд выдвигал две причины, по которым вид женских гениталий мог бы вы пробуждать в мальчиках тревогу. Во-первых, узнавание того, что существуют люди без пениса, ведёт к выводу, что и ты можешь оказаться таковым, что придаёт силу кастрационным страхам. Во-вторых, восприятие женских гениталий как орудия кастрации, способного укусить, происходит будто бы из-за её связи с прежними оральными тревогами (Fenichel, 1945). Но ни одна из двух выдвинутых причин в отдельности не является неоспоримой и убедительной.
Наблюдения над холотропными состояниями коренным образом расширяют и углубляют фрейдовское понимание сексуальности, добавляя к индивидуальному бессознательному околородовую область. Они наводят на предположение, что первые половые чувства мы переживаем не при кормлении, а в родовых путях. Как я ранее уже упоминал, удушье и мучения во время БПМ-3, очевидно, порождают сексуальное возбуждение чрезвычайной силы. А это означает, что наша первая встреча с половыми чувствами происходит при очень опасных обстоятельствах. Ибо рождение — это ситуация, в котором наша жизнь находится под угрозой, а мы сами переживаем удушье и другие виды крайнего физического и чувственного недомогания. Мы причиняем боль другому организму, а другой организм причиняет боль нам. Кроме того, мы находимся в соприкосновении с различными видами биологических веществ — кровью, вагинальными выделениями, околоплодными водами и, быть может, даже с калом и мочой. Типичным ответом на столь затруднительное положение является смешение чувства тревоги за жизнь и ярости. А связи с подобными недомоганиями образуют естественное основание для понимания базовых половых нарушений, отклонений и извращений.
Признание глубокого воздействия движущих родовых сил на сексуальность также проясняет и кое-какие серьёзные теоретические вопросы, связанные с фрейдовским понятием комплекс кастрации. Некоторые важные характеристики этого комплекса не будут иметь для нас никакого смысла, пока мы увязываем его с пенисом. Но ведь, согласно Фрейду, сила страха кастрации столь чрезмерна, что приравнивает его к страху смерти. К тому же он рассматривал кастрацию как психологически равнозначную потере какой-либо важной человеческой связи и даже полагал, что на самом деле именно такой потерей она может быть приведена в действие. А среди свободных ассоциаций, часто возникавших в связи с комплексом кастрации, существуют даже такие, что имеют дело с обстоятельствами, включающими в себя удушье и остановку дыхания. Как я уже говорил ранее, комплекс кастрации обнаруживается как у мужчин, так и у женщин.
Ни одна из вышеперечисленных взаимосвязей не может быть по настоящему объяснена, если предположить, что комплекс кастрации отражает только озабоченность потерей пениса. Наблюдения над холотропными состояниями показывают, что переживания, которые, как считал Фрейд, якобы являются истоком комплекса кастрации, на самом деле представляют поверхностный слой СКО, наложенный на отрезание пуповины. И все ранее упомянутые неувязки тут же исчезнут, как только мы представим себе, что многие обескураживающие черты Фрейдового комплекса кастрации в действительности относятся к отделению от матери в то мгновение, когда была перерезана пуповина, а отнюдь не к утрате пениса.
В отличие от шутливых словесных угроз «отрезать письку», допускаемых взрослыми, произвольных фантазий о кастрации и даже хирургических вмешательств, осуществляемых на пенисе, таких, как обрезание или устранение воспаления крайней плоти (фимоз), а также отрезание пуповины связано с положением, которое действительно или предположительно представляет угрозу жизни. И поскольку оно прерывает жизненную связь с материнским организмом, то к тому же служит прототипом потери какого-либо значимого взаимоотношения. И связь перерезания пуповины с удушьем также имеет огромный смысл, поскольку пуповина для плода — источник кислорода. И последнее, но не менее важное, — это переживание является общим для обоих полов.
Подобно вышесказанному, образ «зубастой вагины», который Фрейд рассматривал как примитивную детскую фантазию, проявляется в новом свете, как только мы предположим, что новорожденный — существо сознательное или, по крайней мере, что травма рождения записывается в памяти. Прежде чем стать просто нелепой и глупой поделкой незрелой психики ребёнка, образ вагины как опасного органа верно отражает опасности, связанные с женскими половыми органами в одной-единственной конкретной ситуации, а именно во время деторождения. Отнюдь не являясь простой фантазией, не имеющей никакого основания в действительности, этот образ представляет собой перенесение собственного опыта в обстоятельствах, несущих угрозу жизни, на другие положения, в которых он не вполне уместен.
Близость между сексуальностью и травмой рождения, таящей в себе возможность угрозы жизни, создаёт общую предрасположенность к половым расстройствам различного рода. А конкретные виды отклонений развиваются в том случае, когда эти околородовые составляющие усиливаются в младенчестве и детстве послеродовыми травмами. Как и в случае эмоциональных и психосоматических нарушений вообще, травматические переживания, которые психоанализ рассматривает в качестве первичных причин подобных затруднений, на самом деле только усиливают некоторые стороны травмы рождения, и облегчают их проявление в сознание. И подобно другим психогенным расстройствам, расстройства половые, как правило, глубоко укоренены в надличностной области, связывающей их с разнообразными кармическими, архетипическими и филогенетическими элементами. Однако теперь, после такого общего введения, я попытаюсь кратко рассмотреть те новые прозрения, которые произошли в ходе работы с холотропными состояниями и касаются разных конкретных видов сексуального опыта и поведения человека.
Гомосексуальность имеет множество различных видов и подвидов и, без сомнения, много различных определяющих условий. На ранних стадиях развития эмбрион человека анатомически и физиологически двупол. А однополое экспериментирование в подростковом возрасте чрезвычайно широко распространено, даже среди тех мальчиков и девочек, кто, став взрослым, становится отчётливо гетеросексуален. И в обстоятельствах, когда гетеросексуальные связи невозможны, таких, как тюрьма, военная служба или долгое плавание в море, гетеросексуальные личности достаточно часто прибегают к гомосексуальным связям. А американские племена распознавали и чтили не два или четыре, а целых шесть полов (Tafoya, 1994).
Сексуальные предпочтения и поведение могут находиться как под влиянием генетической предрасположенности и гормонов, так и культурных, общественных и психологических причин. Исследования холотропных состояний открыли доступ к глубинным бессознательным движущим силам и совершили интересные психологические прозрения, которые не могли быть получены никаким иным способом. Эта работа обнаружила существование околородовых и надличностных определяющих условий сексуального поведения. И, таким образом, она привнесла важный вклад в сложную мозаику нашего знания о половых предпочтениях, которая была сложена разными иными дисциплинами. Поэтому всё последующее обсуждение следует рассматривать именно с подобной точки зрения.
