– Нет, женщина, я тебя не боюсь.
– Тогда, может быть, ты испугаешься моего мужчину?
Упоминание Али вмиг отрезвило Бабура. Ворча что-то неразборчивое, он хотел попятиться назад, но неожиданный толчок заставил его сесть в проходе на пол. Самолет совершил резкий вираж и ринулся вниз, словно собираясь войти в пике. По обе стороны от него вставали каменные стены ущелья. Пассажиры в ужасе закричали.
Хватаясь за спинки, Рахима вернулась на место и замерла там, вдавленная в спинку сиденья. Ей было не страшно погибнуть, но она сожалела о том, что, если «Боинг» разобьется о скалы, она не успеет перемолвиться с Али хотя бы словечком.
А ребенок все вопил и вопил, как будто тоже осознавал смертельную опасность. И этот крик походил на неумолкавшую тревожную сирену.
– Даже не знаю, как удалось сесть, – проговорил Рахман, качая головой. – Машина тяжелая, а в этом ущелье гуляет сильный ветер, как по коридору. Пару раз нас чуть не развернуло носом вверх, а потом возник риск лишиться крыла. Ну и посадка! – Он вытер испарину, выступившую на лбу.
– Но ты справился, – хлопнул его по плечу Али. – Молодец! Настоящий мужчина.
Они все еще сидели в кабине, наблюдая за двумя большими черными внедорожниками, спешащими к совершившему опасную посадку самолету. Вслед за автомобилями пылили автобусы, присланные для перевозки пассажиров. Из них торчали головы боевиков и стволы автоматов.
Сидящий в кресле второго пилота Рустам с наслаждением потянулся:
– Да, вот это был полет! В жизни не видел ничего подобного. Признаться, я чуть в штаны не наложил.
Али мог бы признаться в том же самом, но, разумеется, предпочел промолчать.
– Ерунда, – сказал он, – совсем не страшно. Мне даже понравилось.
– Тогда ты человек со стальными нервами, – ответил Рустам.
Сравнение Али пришлось по душе, но и здесь он не счел нужным проявлять откровенность. Преувеличенно нахмурившись, он велел Рустаму:
– Иди в салон, помоги остальным присматривать за нашим стадом баранов. – Потом взглянул на Рахмана: – Как выгружать их будем?
– По аварийному трапу, – ответил пилот и переключил какой-то рычаг. – Он надувной. Я уже включил насосы, накачивающие дву-окись водорода. Через двенадцать минут трап будет готов.
– Где он находится? – деловито спросил Али.
– Под выходом из самолета. Садись и скатывайся вниз. Как по горке в парке аттракционов.
Вожак боевиков не совсем понял, что он имеет в виду, но переспрашивать не стал – гордость не позволила.
– Сколько человек одновременно можно спускать? – задал он новый вопрос.
– Не больше двух, – ответил Рахман. – Иначе под тяжестью пассажиров трап просядет, и кто-нибудь свернет себе шею или сломает ногу.
– Учту, – кивнул Али, которому вовсе не хотелось иметь дело с калеками.
– С кем мне поговорить насчет моего вознаграждения?
Рахман долго сдерживался, но вопрос так и вертелся у него на языке. Ему не терпелось получить вознаграждение и отправиться с семьей в Германию. Рак – не та болезнь, которой можно дать хоть один лишний шанс угробить жертву. Нужно было действовать быстро и бе-зотлагательно. Ожидая ответа, он чуть ли не подпрыгивал в кресле от нетерпения.
– Сейчас тебе все скажут. – Али кивнул на внедорожники, остановившиеся перед носом «Боинга».
Среди выходящих оттуда мужчин он узнал Ардана, с отрядом которого исходил все горы и ущелья. Из второго внедорожника выбрались еще двое мужчин, незнакомых Али. Один из них носил одежду правоверного и седую бороду, второй был по виду европейцем или американцем. Их окружали вооруженные боевики. Сквозь стекло Али увидел, как Ардан, поглядывая на нос самолета, достал мобильный телефон. «Сейчас мне позвонит», – подумал Али и не ошибся.
Что касается Рахмана, то он был занят сбором своих немногочисленных пожитков, хранившихся в кабине. Сменное белье, форменная рубашка, стопка потрепанных комиксов, две пары нераспечатанных носков, присвоенные пакетики с сахаром, кофе и пряностями – все ссыпалось в дорожную сумку как попало. Летная карьера Рахмана закончилась, начиналась новая жизнь, в которой не будет необходимости мелочиться и экономить. Он предвкушал, как осядет в Германии с сыновьями и женой, которая, конечно же, поправится и расцветет, как прежде. Мысль о собственном богатстве тоже грела душу. Пережитый страх стремительно рассеивался, как туман на солнце.
«Обоснуемся в пригороде, – думал Рахман, застегивая «молнию» на сумке. – Машина у нас будет, даже не одна, так что расстояние роли не играет. Зато свежий воздух и немногочисленные соседи, с которыми можно будет завести знакомство. Возможно, среди них даже найдется кто-то, кто умеет играть в нарды. Да и мальчишки мои обязательно найдут себе приятелей среди местной детворы. Вот будет здорово! Устрою Захаб в шезлонге на солнышке, сам сяду играть в нарды, а сыновьям тоже скучать не придется. Очень хорошо, что останутся деньги на обучение. Ведь так важно дать мальчикам достойное образование».
Голос командира боевиков вывел его из состояния мечтательной рассеянности.
– Да, он здесь, – сказал Али в телефонную трубку. – Рядом.
Понимая, что речь идет о нем, Рахман обернулся. Вероятно, речь шла о выплате вознаграждения, потому что Али несколько раз понимающе кивнул, приговаривая: «Угу… ага…»
Когда он закончил разговор, Рахман с надеждой уставился на него:
– Ну, что говорят?
– Говорят, все в порядке, – туманно ответил Али.
– А деньги?
– Не волнуйся. Все хорошо.
Кивнув, Рахман присоединил к сумке кожаную папку, тоже странствовавшую вместе с обладателем во время перелетов по свету: там хранились семейные фотографии, кое-какие документы, сувениры, путеводители, старые счета и квитанции. Подумав, Рахман сунул папку под мышку, а сумку взял в свободную руку. Ему не терпелось покинуть кабину самолета.
– Ну что, идем к ним? – показал он взглядом на беседующих мужчин снаружи. – Сейчас спущу лестницу, чтобы не ждать, пока выберутся остальные. – Затем открыл люк в полу кабины и нажал кнопку. – Спускайся первым, а то меня, чего доброго, не признают, и кто-нибудь пальнет сдуру. Было бы глупо погибнуть теперь, когда самое опасное позади, а?
Али подошел к нему вплотную и посмотрел сквозь отверстие люка на узкую лестницу, касающуюся земли.
– Смелей, – подбодрил его летчик. – Она только с виду хрупкая, а на самом деле слона выдержит. Видел когда-нибудь слона?
– Нет, – ответил Али, запустив руку за спину, словно поправляя там ремень или рубашку.
– Огромный, ушастый, а вместо носа хобот, – тараторил Рахман. – Такой длинный отросток, похожий на шланг пылесоса. Ну, пылесос, надеюсь, ты видел?
– Нет, – повторил Али и ударил Рахмана ножом в левую половину грудной клетки. – Извини. Так надо.
