– Не важно.
Она повернулась к собеседнику спиной, не желая обсуждать с ним свою учебу.
Он обнял Джулс за плечи и развернул к себе.
– Я вижу, тебя что-то беспокоит. Ты рассказала сестре про нас?
– Нет. Почему ты так решил?
– Не знаю. Женщины любят доверять друг другу свои секреты.
– А что бы я ей рассказала? Мы с тобой не обсуждали, как понимать то, что произошло между нами. К тому же я тебя с тех пор не видела.
Он выгнул бровь:
– Хочешь сказать, я избегаю тебя?
– А разве это не так?
– Ты же знаешь, я был занят.
– Угу. Конечно. – Он что, всерьез полагает, что она купится на эту чушь? Можно подумать, у него на самом деле не нашлось даже одной свободной минутки, чтобы поговорить.
– Но это правда. В эти выходные мы проводим дегустацию, я помогал отцу ее готовить. И не пытайся уйти от темы. Я спросил тебя, что имела в виду твоя сестра. Что у тебя должно получиться?
Джулс вздохнула:
– Я пыталась объяснить Лиззи, что не уверена, хочу ли учиться в магистратуре. А она думает, я просто трушу, считает, что я смогу побороть свой страх и все пойдет, как планировалось изначально.
– А ты сама желаешь этого?
– Нет, – честно ответила Джулс. Она устала держать правду в себе.
Голос Стефано смягчился.
– Тогда поговори со мной. Расскажи, что у тебя на уме.
Джулс почувствовала, что может ему довериться.
– Дело в том, что я не хочу продолжать учебу.
– Это серьезное решение. Что заставило тебя передумать? – спросил Стефано.
– Ты на самом деле желаешь это знать? – Не хотелось продолжать изливать душу, если им двигала лишь вежливость.
– Я бы не спросил, если бы мне не было интересно.
Джулс опустилась на диван и сложила руки на коленях.
– Перед тем как прилететь сюда, я как раз закончила проходить стажировку в социальной службе. – Она замолчала.
– Джулс, что же мне, клещами вытягивать из тебя информацию?
– Не будем об этом. Это не важно. – Она попыталась встать, но Стефано удержал ее.
– Это важно, – взволнованно сказал он. – Иначе ты бы не попыталась обсудить эту проблему с сестрой перед ее свадьбой. Раз ты не можешь поговорить с Лиззи, расскажи мне. Может, я сумею тебе помочь.
Джулс кинула взгляд на собеседника. Хотелось надеяться, что он действительно поймет ее и не станет думать о ней хуже. Не в силах смотреть ему в глаза, она опустила голову и продолжила рассказ:
– Меня уволили со стажировки. Точнее, не знаю, можно ли со стажировки уволить. В общем, меня попросили не возвращаться. – Вот она и призналась, что всего лишь жалкая неудачница.
Стефано молчал. Взглянув на него, Джулс прочла в его глазах не осуждение, а сочувствие. Затем он произнес:
– Уверен, это еще не все. Почему бы не рассказать историю целиком?
– Я… Я не могла поступать так, как от меня требовали. Детям нужна помощь и поддержка, и я не могла равнодушно исполнять свои обязанности. Я много раз пыталась отстаивать свою позицию, и в конце концов куратор решил, что я не подхожу для такой работы.
– А мне кажется, ты просто следовала велению своего сердца.
– Я не могу слепо исполнять правила и инструкции, ведь они годятся не для каждого случая. Понятно, что правила пишутся не просто так, но иногда необходимо делать исключения.
– А тебе не кажется, что ты просто позволяешь взять верх своему задетому самолюбию? Ты могла бы помочь стольким детям. Но для этого надо доучиться. И, кто знает, вдруг ты сможешь добиться перемен к лучшему в системе опеки?
И с чего она взяла, что открыться Стефано – хорошая идея? Он ничем не лучше ее сестры.
Да, она провалила стажировку. Но ведь можно заняться в жизни чем-то другим. Хотя, при мысли о том, что она не станет социальным работником, Джулс почувствовала себя так, словно предает тех детей, которые не в состоянии сами заступиться за себя. Ее охватило чувство вины. Откуда оно взялось? Но, чтобы она ни решила, это будет ее собственный выбор, а не навязанный сестрой или Стефано.
– Может, ты и прав, – сказала она и, едва собеседник широко улыбнулся, добавила: – А может, и нет. Сначала я сама приму окончательное решение.
– Именно поэтому нельзя, чтобы повторилось то, что произошло между нами.
– Ты полагаешь, мое решение не продолжать учебу как-то связано с тем, что мы занимались любовью?
– Я считаю, ты пока сама не знаешь, чего хочешь от жизни, и не хочу все еще больше усложнять. Похоже, я не смогу предложить тебе серьезные отношения. Я уже однажды был женат, и мой брак не сложился. А ты молода, у тебя еще все впереди.
А что ее ждет? Будущее без него? От этих мыслей у Джулс выступили слезы на глазах. Она моргнула. Стефано прав: они не пара. Но ее молодость или его неудачный брак тут вовсе ни при чем. Это все из-за того, что она не годится в жены и матери. Наверное, Стефано тоже это понял, но не решился сказать прямо.
– Ты прав. У меня еще все впереди. И прямо сейчас мне предстоит организовать самую замечательную свадьбу для своей сестры.
Джулс встала и направилась к двери, стараясь не показать своим видом, что болезненно восприняла отказ Стефано.
– Я не хотел, чтобы все так повернулось, – произнес он нежно. – Не уходи рассерженной.
– Просто оставь меня в покое, – пробормотала она и выбежала из комнаты.
На сердце у Джулс было тяжело от мысли, что пока она снова и снова вспоминала, как занималась любовью со Стефано, тот сожалел о случившемся между ними. А она-то думала, что для него это тоже было чем-то особенным. Дура!
Джулс решила, что больше не повторит эту ошибку, да и времени у нее на это не остается – скоро свадьба Лиззи.
Глава 14
Стефано сжал руки в кулаки и ударил ими по письменному столу. Несколько дней назад он порвал с Джулс, и теперь они почти не разговаривали. Он только все испортил!
Как он позволил выйти ситуации из-под контроля? Почему позабыл, что сам обрек себя на одиночество во искупление прежних грехов? Он больше не заслуживает любви. Тем более не может допустить, чтобы из-за него Джулс отказалась от учебы.
Если бы только можно было не думать об этой женщине! Мысли то и дело возвращались к восхитительным минутам, проведенным в ее объятиях. Вспоминались ее волосы, пахнущие земляникой, бархатная гладкость кожи.
Это все постоянные разговоры о предстоящей свадьбе виноваты – из-за них острее чувствуется собственное одиночество. В голове всплыли последние слова Джианны, обращенные к нему: «Я поняла, что любила не тебя, а того мужчину, которого себе придумала. Мы не подходим друг другу».
