Закусив губы, Сашка то подтягивал, то отпускал веревки, ворочал поперечину в разные стороны, и даже встряхивал полотнище, но все было тщетно, слабый ветерок не справлялся, и лодка сама собой плыла по течению.
— Я ж говорил, ни к чему это, — Ярко со стуком положил весло поперек лодки. — Хочь як круты, ничего не выйдет. Поплывэмо як на катамаране.
— Ну да, не выйдет… — растерянно возразил Сашка. — Должно выйти…
— Эй вы, лопухи, кончай гадать! — Мирек вскочил и выглянул из-за края паруса. — Не видите, что ли, обрыв ветер загородил! Давай на плёс греби, там посмотрим…
Мирек оказался прав. Едва только лодка вышла из-под береговой завесы, парус ожил, и Сашка почувствовал, как подрагивают зажатые в кулаке концы. Ветер, набирая силу, начал понемногу кренить плоскодонку. Парус все больше выдувался и уже норовил вырвать из рук шкоты. Веревки ощутимо врезались в ладони, и Сашка, привязав концы к банке, довольно посмотрел на Ярку.
— Ну что, получилось?! А ты говорил, не выйдет…
Невидимый за раздувшимся парусом Мирек громко запел:
— Приятели, живей разворачивай парус!
Ярко с Сашкой дружно подхватили припев, и разухабистая песня команды капитана Сильвера полетела над плёсом, отдаваясь эхом у дальнего обрыва. Ярко взял круче к ветру, и плоскодонка, как настоящий парусник, залихватски накренилась, оставляя за обрубленной кормою глубокий след с длинными расходящимися усами.
Пока пели песню, разохотившийся Ярко взял ещё круче, лодка накренилась больше, и вдруг Мирек, сидевший на носу, весело закричал:
— Капитан, прямо по курсу испанский галеон!
Сашка, согнувшись, заглянул ниже паруса и увидел, как из-за ближайшего островка показался идущий вверх по реке «Некрасов». Пароход как раз начал очередной поворот на фарватере, колеса взбивали густую белую пену, от встречного движения ракурс стремительно менялся, и казалось, что привычно длинный нос парохода смешно укорачивается.
— Право на борт! — скомандовал Мирек. — Право!.. Право!!
Миреку казалось, что Ярко медлит, но тот и без его команды усердно ворочал кормовым веслом, сбивая лодку на другой курс. Однако поворот не удавался. Чуть повернув, лодка набрала полный парус ветра и, упрямо кренясь, шла прямо на соседний маленький островок.
— Да сворачивай же! — Мирек вскочил на ноги и заорал: — Ты что, от волны на берег попёрся?
— Да парус той не дае… — Ярко так заработал веслом, что лодку понесло боком. — Знимай його до бисовой матери!
— Убрать паруса! — дублировал команду Мирек в стиле благородной морской литературы, но Сашка уже и без того лихорадочно отвязывал замотанные на сиденье концы.
Он едва успел отвязать только один узел, и это стало ещё одной ошибкой неопытных мореходов. Освободившийся конец заполоскал в воздухе, поперечина с треском повернулась, и лодка, норовя перевернуться, начала заваливаться на борт.
— Крушение! Спасайся, кто может! — дурашливо закричал Мирек и первым сиганул в воду.
Одновременно длинная волна, поднятая «Некрасовым», догнала их, подкинула корму высоко вверх и бросила накренившуюся до предела лодку в береговые кусты. Ванты не выдержали, мачта с хрустом вырвалась из подпятника, а освободившийся наконец паруса свалился Сашке на голову, не давая ему выбраться. Когда хлопец все-таки освободился, Ярко, успевший спиной кувырнуться в волну, с хохотом отфыркивался, а Мирек от избытка чувств хлопал ладонями по воде и радостно орал:
— Кораблекрушение! Кораблекрушение!! Кораблекрушение!!!
Сашка тотчас вывалился из лодки, и они поплыли вокруг островка, на который их так безжалостно выбросило. С другой стороны нашлось свободное от кустов место, но напрямик пробраться к лодке не удалось. Пришлось снова лезть в воду и, барахтаясь в кустах, сплошь залитых водой, отвязывать обломавшийся рангоут и буксировать плоскодонку кругом островка.
Вытянув лодку на траву, хлопцы взялись осматривать повреждения. В общем, если не считать дюжины царапин и ссадин, всё обошлось благополучно. Даже рангоут пострадал не слишком, так как растяжки просто оторвали наспех прибитые проушины, и теперь из вороха веревок торчали изогнутые концы гвоздей.
Ярко хлопотал вокруг рангоута больше всех. Он заботливо разложил парус на просушку, расправил веревочные концы и, вытащив из-под сиденья инструмент, принялся старательно выравнивать и осаживать назад гвозди проушин. Ходкое путешествие ему явно понравилось, и он сам не заметил, как начал ворчать на Сашку:
— И хто ж так делает, тяп да ляп, надо было гнездо выдолбить.
— А ты капитан, ты и покажи, — польстил Ярке Мирек. — У тебя теперь корабль целый, а ты всё фе да фе…
— Ну уж и корабль… — произведенный в капитаны Ярко зарделся от удовольствия. — Кораблю карту надо и компас.
— Правильно, — Мирек кивнул. — Сашка вон тебе морскую карту нарисует с розой ветров, а я, как при случае на барахолке буду, компас поищу, там чёрта найти можно.
— Как, Сашко, сделаешь карту? — Ярко вопросительно посмотрел на товарища.
— Конечно, сделаю! У меня уже есть, вот только разлив учесть надо. — Сашка привстал и посмотрел кругом. — Эх, и фотография получиться может. Вон какая красота, целое море разлилось…
Он широко развёл руками, как бы приглашая товарищей полюбоваться широким разливом.
— Верно, красиво, — Ярко положил молоток и вздохнул. — Вот бы так сделать, чтоб всегда так было…
— А что, может, и сделают, — Мирек встал рядом с Сашкой. — Вот восстановят всё, заводы построят, а тогда и зону отдыха сделают, с озером, и чтоб остров посередине…
— Э-эх, когда это будет… — Ярко сокрушённо махнул рукой.
— Когда? — Мирек неожиданно посерьёзнел. — Нескоро, наверное. Может, нам и строить придется, как взрослыми станем. Как думаете, хлопцы, построим?
— А что, и построим, — засмеялся Ярко и с треском загнал на место очередной гвоздь. — Только ж на это денег понадобится, уйма.
Сашка высмотрел кусочек сухого песка и, с комфортом расположившись на тёплом пятачке, принялся рассуждать:
— Вот если б клад найти, то тогда всё б скорее получилось. За деньги сколько домов построить можно, не только озеро… — Хлопец вздохнул и, подмигнув Миреку, покосился на Ярку. — Ты как думаешь?
— А я что? — Ярко взялся за поперечину, прикидывая, как лучше приладить её на место. — Я думаю, работать надо, тогда все будет…
— Интересно же… — Сашка задумчиво начал разгребать руками песок. — А ведь и мне Нонка про какой-то клад намекала.
— О, это совсем про другое. Подвинься, весь теплый песок занял. — Мирек дружески отпихнул Сашку, устраиваясь рядом. — Тут по городу давно чутка ходит, ну как бы слух, что в Старом замке клад давний лежит. Мне про него художница, что жила, рассказывала…
— А ты нам расскажи, — оживился Сашка. — Всё равно парус сушить.
