— Говорить с ним можно? — по-деловому спросил майор.
— Можно, — отозвался доктор.
— Тогда вот что, голубь, — майор сел на траву рядом с Сашкой, сразу став не великаном, а таким, как всегда. — Расскажи-ка, где тебя там носило?
Сашка попробовал напрячь память, но ничего, кроме кирпичных стен, вспомнить не мог, и тут вмешался военврач:
— Бесполезно спрашивать, товарищ майор. Нервный шок.
— Но потом-то вспомнит? — майор снизу посмотрел на доктора.
— Думаю да, полежит пару дней в госпитале, придёт в норму…
— Ну потом, так потом, — майор вздохнул, встал и напоследок дружески потрепав Сашку по плечу, пошёл через площадь.
За ним собрался и военврач.
— Пойду насчёт транспорта договорюсь. Считаю, тебя всё-таки надо госпитализировать. — Он оценивающе глянул на Сашку и ушёл.
Оставшись одни, хлопцы уселись на плащ-палатку и какое-то время молчали. Потом Сашка в очередной раз спросил:
— А что со мной было?
Мирек и Ярко переглянулись.
— А ты что, ничего не помнишь? — удивился Мирек.
— Не, — помотал головой Сашка. — Путается всё как-то…
— И как Лера гнали забыл? — напомнил Ярко.
— Это помню, — Сашка энергично кивнул.
— А как по нас стрелять начали? — насторожился Ярко.
— Это смутно… Вроде бы да, было, а потом я полетел куда-то…
— Куда? — быстро спросил Мирек.
— Не пойму, вроде подвал какой-то, а потом коридор…
— И никого там не встретил? — в голосе Мирека послышались странные нотки.
Сашка напрягся, но в той каше, что творилась у него в голове, ничего толком разобрать не мог и неуверенно сказал:
— Не, вроде никого не видел, — и, видимо, поняв, что самому ничего вспомнить не удастся, спросил:
— А с вами что было?
— Ты, Сашко, не переживай, вспомнишь, — успокоил приятеля Ярко. — Я тоже не сразу в себя пришёл. А потом оклемался и наверх. А тут на площади вже солдаты булы. Хиба що Мирек бильш знае, бо вин весь час внизу був…
Сашка осторожно всем телом повернулся к Миреку, и тот, почему-то слегка замявшись, начал рассказывать:
— Ну, поначалу меня тоже оглушило, а потом… — Мирек сделал паузу, вроде как решая про себя что-то. — Потом я побежал по коридору и прямо на майора с солдатами вышел.
— А дальше что? — заторопил его Ярко, видимо, ещё не успевший толком расспросить товарища.
— Дальше майор меня наверх повёл, и мы с ним в темноте на Крыжа нарвались. Он, гад, тоже куда-то пробирался.
— И что, стрельба была? — не утерпел Ярко.
— Не, — Мирек отрицательно качнул головой. — Майор его голыми руками скрутил и моим ремнём связал.
— Так какого вы там тогда сидели? — удивился Ярко. — Вышли бы!
— Ага, выйдешь! — Мирек вскинул голову. — Нас взрывом замуровало…
— Что, опять? — изумился Ярко. — Где?
— В комнате, где Крыж прятался, — спокойно пояснил Мирек.
— Так у него там ещё и комната была? — поджал губы Ярко.
— Ещё какая, — подтвердил Мирек. — Там всё из музея было собрано и книг куча старых. Он, гад, ими торговал, деньги на побег собирал.
— А ты откуда знаешь? — удивился Ярко.
— Так пани Цыбульская сказала, — спокойно пояснил Мирек.
— Постой, постой, — начал вспоминать, что было на площади, Ярко. — Значит, она солдат прямо на вас вывела?
— Ну да, — подтвердил Мирек.
— А ещё что-нибудь она сказала? — полюбопытствовал Сашка.
— Сказала. Про картину сказала. Её Крыж хотел у неё выцыганить, чтоб за кордоном продать, а она не отдала. Так он, гад, Лера к тебе с запиской прислал, что они врде как уехали, а сам…
— Так он же потому от нас и кинулся, — перебил Мирека Ярко, — что Крыжа предупредить хотел.
— О чём? — не понял Мирек.
— Да о том, что Цыбульская про записку знает! — воскликнул Ярко.
Эта мысль не приходила Миреку в голову, и он уважительно посмотрел на Ярку. Что же касается Сашки, то он только тряс головой, словно пытаясь навести там порядок. А потом, уже вроде как самому себе, в который раз задал вопрос:
— Так что же всё-таки со мной было…
Увлёкшийся Мирек, не обращая внимания на Сашку, хотел продолжать, но Ярко остановил его:
— Слушай, давай Сашку покажем, откуда он выпал, может, там чего вспомнит?
— А ты знаешь, где? — усомнился Мирек.
— Тю! — фыркнул Ярко. — Я ж тут був. Он, воно зовсим рядом…
Ярко встал с плащ-палатки и показал на черневшую над землёй у самого основания Воротной башни приличных размеров дыру. Сашка тоже попробовал встать, но его сразу качнуло, и Ярко тут же подхватил друга.
— Тримайся и пишлы потроху…
Мирек тоже начал помогать, и так, поддерживаемый с двух сторон, неуверенными шагами Сашка подошёл к месту своего освобождения. Только здесь, стоя у огромной груды кирпича, в которую превратилась свежесложенная стена, можно было понять, как всё произошло. По краю старой кладки были видны следы грубой зачистки, значит, между стенами был специально выбит зазор. К тому же сооруженная почти без фундамента стена не имела опоры.
Сообразивший это первым, Ярко показал Сашке на верх дыры.
— Ось там треба було штовхаты, а ты, мабуть, снизу зачепыв, от и обвалыв все на себе…
Пока Ярко объяснял Сашке, что с ним произошло, Мирек перелез через груду битого кирпича и уже оттуда из середины, крикнул:
— А ты, Сашко, вовремя выдерся! Тут старая стенка тоже ссунулась и больше прохода нет!
Друзья так и не успели обсудить сообщение Мирека, так как от ворот к ним вышел военврач и удовлетворённо хмыкнул:
— Вот вы где… — Он взял Сашку за плечи. — Пошли, хлопче, машина ждёт.
Возле «виллиса», стоявшего у въезда, первой к Сашке подошла пани Цыбульская.
— Саша, я так за тебя рада! — Она ласково погладила его по щеке и, ничего не объясняя, добавила: — Если б не ты…
Сашка понял, что его благодарят за письмо, сконфуженно пробормотал:
— Да что там… — и с трудом забрался на заднее сиденье «виллиса».
Военврач начал обсуждать с майором, куда и как везти Сашку, хлопец прислушался, и тут кто-то осторожно тронул его за рукав. Сашка повернул голову и увидел незаметно подошедшую к машине Нонну. Девочка неожиданно наклонилась близко-близко к хлопцу, поцеловала его в щёку и прошептала:
— Спасибо…
От этого поцелуя Сашкина голова закружилась, он дёрнулся, зачем-то сунул руку в карман и вдруг ощутил под пальцами холодок металла. Что-то такое вспомнилось и, достав колечко, Сашка протянул его Нонне.
