Если бы хоть кого-то интересовала правда, то Лавренев взялся бы писать новую повесть о великой любви, прошедшей испытание огнем. Его прежние персонажи: девушка Марютка и поручик Говоруха-Отрок — просто младенцы рядом с теми, кто сегодня противостоит немецкофашистским захватчикам. Это новое поколение, взращенное в новой, преобразованной стране, воспитанное в духе новой идеологии. Конечно, они победят, но не так скоро, как хотелось бы…
Член Союза писателей СССР Борис Лавренев наконец-то оставил в покое командира снайперского взвода 32-й гвардейской дивизии ВДВ и удалился дописывать заказанную ему агитационную брошюру про храбрую девушку Люду, верную дочь Родины, убивающую врагов без жалости. Работа спорилась. Потому он, еще до выхода брошюры, предложил этот очерк газете «Известия». Там согласились, и статья «Людмила Павличенко» увидела свет в № 209 (7895) за 5 сентября 1942 года. Как от камня, брошенного в тихий пруд, круги, то есть публикации, пошли по всем советским периодическим изданиям. Благоглупости, сочиненные Лавреневым, невероятно размножились и постепенно приобрели вид фактов.
А бывшая студентка Киевского университета, не подозревая об этом, вернулась к своим обязанностям. Она много времени проводила в учебном военном центре в Хамовнических казармах. Там соорудили стрелковый тир, подобрали помещение для хранения ручного огнестрельного оружия. Людмила занималась подготовкой новых заводских винтовок к прицельной стрельбе, читала лекции по баллистике будущим метким стрелкам, вела практические занятия. Поскольку столица являлась закрытым городом, то она подала рапорт командованию с просьбой о пропуске для ее матери Беловой Елены Трофимовны, ныне находящейся в эвакуации в Вавожском районе Удмуртской АССР. Таковое разрешение младший лейтенант получила, и 3 августа 1942 года Людмила, встретив свою дорогую Ленусю на Казанском вокзале, отвезла ее в общежитие на Стромынке. Комната была небольшой, всего 16 квадратных метров, но Елене Трофимовне она понравилась. В селе Вавож они вообще жили в холодной хате-развалюхе.
По удивительному совпадению в тот же день посол США в нашей стране господин Аверелл Гарриман передал товарищу Сталину телеграмму от президента Франклина Делано Рузвельта, в которой сообщалось, что со 2 по 5 сентября в Вашингтоне пройдет Всемирная студенческая ассамблея, где ведущее место должны занять делегации четырех союзных держав: Соединенных Штатов Америки, Советского Союза, Великобритании и Китая. Президент США выражал пожелание увидеть на ассамблее советскую студенческую делегацию в составе двухтрех человек, лучше всего — участников боев с немецкими фашистами.
На столе в кабинете Председателя Государственного Комитета обороны, которому ныне подчинялись все учреждения в стране, Главнокомандующего Вооруженными Силами СССР и Народного комиссара обороны бывало много разных бумаг, требующих незамедлительного его решения. Телеграмма Рузвельта с приложенным к ней русским переводом ждала своего часа. Только вечером Сталин перечитал ее снова и задумался над тем, что предлагает американец. Посланиями они обменивались довольно часто. Например, две недели назад в Кремле получили письмо союзников с отказом открыть в этом году второй фронт против Германии в Западной Европе.
Это было крайне неприятное известие.
Летом 1942 года обстановка на фронтах для Красной Армии складывалась тяжело. В первых числах июля пал Севастополь, и Крым оказался полностью захвачен немцами. Ясно, что освободившиеся силы они используют для броска на Кавказ, к той самой бакинской нефти, о которой Гитлер мечтал еще в начале восточной кампании. Кроме того, они хотят захватить плодородные районы Дона, Кубани, Нижней Волги. На Сталинград наступает Шестая германская армия под командованием генерал-полковника Паулюса. В ее составе — 13 дивизий, 500 танков, больше тысячи самолетов.
А союзники вознамерились собрать в Северной Америке какую-то непонятную для него Всемирную ассамблею студентов. Видимо, других, более важных забот у них нет.
О чем может говорить молодежь, тем более — советская, в такие суровые дни? Только о борьбе с фашизмом, об объединении усилий всего прогрессивного человечества против агрессора, развязавшего кровавую бойню на полях Европы. Естественно, можно и нужно задавать вопрос о втором фронте. Если эта тема будет главной на ассамблее, то тогда — пожалуйста…
Сталин потребовал уточнить повестку дня данного мероприятия. Американцы ответили: да, будет принята декларация, призывающая студентов, как самую передовую часть молодежи, выступить против нацизма. Далее последовало согласование условий пребывания в США советской делегации, обсуждение маршрута ее поездки, ведь добраться до Северной Америки можно было только на самолете и окружным путем, через Иран, Египет и Атлантический океан. Тут усиленно работали сотрудники Народного комиссариата иностранных дел.
В Главном политическом управлении РККА тем временем торопливо пересматривали сотни анкет студентов, призванных на службу. Представлялось совершенно невозможным в течение одной недели найти и вызвать кого-либо из дальних фронтовых частей. Решили ограничиться Московским военным округом. Свое веское слово сказал и первый секретарь ЦК ВЛКСМ Николай Михайлов. У него кандидатуры имелись. Он настаивал на том, что в США могут поехать не только военнослужащие, но и комсомольские работники, поскольку на ассамблее придется четко проводить линию Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков).
В конечном счете состав делегации определился:
Николай Красавченко, ее руководитель, секретарь по пропаганде Московского городского комитета комсомола, член ВКП(б), двадцать шесть лет, участник партизанского движения (чуть не попал в плен к немцам под Смоленском, но сумел перейти линию фронта).
Владимир Пчелинцев, старший лейтенант, снайпер, (личный счет — 102 уничтоженных противника), с февраля 1942 года — Герой Советского Союза, член ВЛКСМ, двадцать три года, бывший студент 3-го курса Горного института в Ленинграде, ныне — преподаватель Центральной школы инструкторов снайперского дела (ЦШИСД) в городе Вишняки под Москвой.
Людмила Павличенко, младший лейтенант, командир снайперского взвода в 32-й гвардейской дивизии ВДВ, (личный счет — 309 уничтоженных противников), с апреля 1942 года — кавалер ордена Ленина, член ВЛКСМ, двадцать шесть лет, бывшая студентка 4-го курса Киевского университета.
Предложение о включении в делегацию женщины обсуждалось дольше всего. На заседании секретариата ЦК ВЛКСМ выступали как противники этой идеи (женщинами управлять трудно), так и сторонники ее (если красивая, то представит СССР наилучшим образом). Михайлов, который и внес Люду в список, твердо стоял на своем. Но последнее слово, конечно, оставалось за Иосифом Виссарионовичем Сталиным.
Николай Михайлов поехал в Кремль, на доклад к Председателю Государственного Комитета обороны. У него в портфеле лежали подробные, многостраничные анкеты с фотографиями членов делегации, их служебные характеристики, протокол заседания секретариата, одобрившего список. Сталин не спеша перелистал все три папки и остановился на документах Павличенко. Первый секретарь ЦК ВЛКСМ даже дыхание затаил. Но вождь мирового пролетариата, усмехнувшись, спросил:
