2015
Немного Путина в дистиллированной воде
Садясь смотреть разрекламированный до оскомины телефильм Саиды Медведевой «Президент» (к 15-летию пребывания в Кремле Владимира Путина), я чувствовал себя фанатом, попавшим на долгожданный матч с любимым форвардом. Выключал же «ящик» я с таким чувством, будто вместо первачей на поле вышел третий состав, и били они мимо ворот.
Нельзя сказать, что эта долгая лента вызвала полное разочарование. Мяч-то катали. Интересен и эмоционален был президент, но ничего такого, чего мы раньше от него не слышали, он не сказал. И это понятно: если президент говорит нечто совершенно новое — это поворот в государственной политике. Как с Крымом…
Запомнилась драматическая хроника пребывания начинающего президента в Дагестане, когда он, сказав тост, поставил стакан: «Мы обязательно с вами выпьем, но после». Сильный жест! Стране и армии был подан знак, что эпоха похмельной безответственности закончилась навсегда. А Путин в Северодвинске перед детьми и вдовами погибших моряков! Такого сострадания на лице человека, облеченного высшей, еще не привычной властью, мы не видели прежде никогда! Еще свежа была в памяти одутловатая физиономия предшественника, измученного излишествами, приведшими к государственной недостаточности. На телеэкране перед нами прошли 15 лет, вместившие многое: и борьбу с олигархами, и войну в Чечне, и экономические кризисы, и боевые действия в Южной Осетии, и Олимпийские игры в Сочи, и воссоединение с Крымом, и санкции, и натиск объединенного Запада… Когда всё это в концентрированном виде идёт с экрана, сравнение президента с рабом на галерах не кажется шуточным. Безусловно, интересны были и ответы нынешнего, умудренного, даже угнетенного властью Путина на жёсткие, умные вопросы Владимира Соловьёва…
Но Путина в фильме оказалось до обидного мало. Зато много других достойных людей, которые говорят в кадре больше президента, не сказав практически ничего. Что прибавили к нашему знанию Алексей Миллер, Герман Греф, Олег Дерипаска и Владимир Потанин? Ничего. Так рассуждают о погоде, поедая устриц. Конечно, о начальнике говорить нелегко: и перельстить нельзя и недольстить тоже. А телеэкран — тот же детектор лжи: неискренность сразу видна, как некачественный силикон у топ-модели. Когда в кадр вошёл Алексей Кудрин, появилась надежда на конфликт, необходимый всякому фильму, даже верноподданному. Ведь этот человек сознательно покинул ряды соратников президента. И что? Ничего нового. Кудрин только хмуростью финансового пессимиста отличался от остальных, добавив свою ложку незамутненной жидкости в бочку дистиллированной воды. К бывшему руководителю ФСБ Николаю Патрушеву вообще никаких вопросов нет. Люди его профессии появляются в кадре для того, чтобы хранить государственные секреты. А вот пресс-секретарь президента Дмитрий Песков мог бы и пооткровенничать слегка, гуманитарий все-таки, ну, хотя бы про крепкое рукопожатие, как его предшественник, рассказать. Но нет, и его слова были полны конспиративной тоски.
Еще одно разочарование — редактор журнала «Пионер» Андрей Колесников. Когда репортер, известный своей ядовитой иронией, на глазах превращается в комплиментарного мемуариста, испытываешь сострадание, заодно прикидывая в уме цену преображения. Новая надежда забрезжила, когда на экране возникла брутальная бритоголовость видного писателя Захара Прилепина. Тут ситуация обратная кудринской: бывший «лимоно-болотник» встал под президентский штандарт. Однако, как и положено литератору, говорил он больше о себе, демонстрируя полную автономию сознания и речевого потока. Почему его классовая неприязнь к Кремлю сменилась бурной лояльностью, спонтанно или согласно проекту, мы так и не узнали…
А вот Нурсултан Назарбаев рассказывал о собрате по властной доле живо и душевно. Видимо, президенту о президенте говорить проще, иерархический пиетет не душит. К тому же, с галеры, плывущей рядом, чужие весла и цепи виднее…
2015
Не люблю иллюзий!
Сначала цитата («Новая газета», № 51 от 20 мая 2015 г.):
Главред «Литгазеты» обвинил Шаламова в гитлеровской агитации
Речь идет о грубых инсинуациях, которые со странным упорством распространяет главный редактор «Литературной газеты», он же — «просвещенный консерватор», неутомимый искатель «врагов Отечества» Юрий Поляков.
Тех, кто смотрел 10 мая программу ТВЦ «Право знать!» о проблемах патриотизма с его участием, не могла не шокировать тирада Полякова:
«…Фигуры умолчания — это в основном оружие тех самых либералов, которые нас начинают упрекать в том, что мы не говорим всю правду. И вот у меня был спор: а что же вы не говорите о Варламе Шаламове, которому во время войны добавили третий срок. А за что добавили? За то, что Шаламов в заключении агитировал за победу Гитлера. Он считал, что победить Сталина можно тогда, когда Гитлер оккупирует Советский Союз… Так правду-то они (либералы) не договаривают».
Это не обмолвка писателя-патриота. Это, как выясняется, его давно обкатанная домашняя заготовка и даже своего рода конек. Примерно то же самое он говорил двумя неделями раньше, 27 апреля, в интервью «Вечерней Москве»:
«…Не обижайтесь, но Варламу Шаламову добавили срок за то, что он в заключении агитировал за победу Гитлера. К сожалению. Это опубликовано и, увы, документально подтверждено: он уверял, что Сталина можно одолеть только с помощью немцев. Кстати, автора «Колымских рассказов» арестовали как члена подпольной троцкистской организации. Это не умаляет его большой талант, но объясняет жестокую его судьбу».
И предыстория всего этого нашлась в Сети: еще в 2013 году, выступая на заседании известного Изборского клуба, Ю. Поляков твердил про то, что «Шаламов был арестован за то, что был троцкистом, а во время заключения агитировал за Гитлера».
Досье на тему «Поляков против Шаламова», таким образом, сформировано, и можно понять, что изобретатель «детектора патриотизма» давно присмотрел себе жертву и без устали эксплуатирует ее в своих целях…
Когда натыкаешься на абсурд — ни ахи, ни другие междометия не помогают. И даже апелляции к медицине кажутся слабоватыми аргументами: психическое здоровье редактора «Литературной газеты», судя по его вальяжному экранному виду, сомнений не вызывает.
Все, думается, проще: Поляков настолько вошел в патриотический раж, что не замечает, что одновременно впал и в воспетый им самим «апофигей». А эта штука (от комсомольско-молодежного «все по фигу» — в его апофеозе) связана не только с потерей неких нравственных ориентиров, но и чувства реальности.
Но давайте по документам.
Колымское следственное дело Шаламова № 125856 было впервые опубликовано в 2004 году — его нашли в архивах ФСБ, а ныне оно находится в свободном доступе. Как оказалось, рассказ Шаламова «Мой процесс» не на 100, а даже на 200 процентов совпадает с материалами дела — с тем, как упорно и настойчиво «шили», «клеили» ему «восхваление Гитлера» и другое (до «шпионства в пользу Японии», к счастью, не дошло) его соседи по бараку, некто Кривицкий и некто Заславский. Один из них являлся, между прочим, бывшим членом ВКП(б), другой — бывшим членом ВЛКСМ.
