Стоял прекрасный солнечный день, и мама настояла на том, чтобы все намазались кремом для загара. Они разбили лагерь у большой скалы, и мама с сомнением взглянула на Любимчика:
– Надеюсь, щенку ничего не будет. Но если вам покажется, что ему стало жарко, отведите его сюда, пусть полежит в тени.
– Хорошо. Он, наверно, опять будет прыгать в волны, и ему будет прохладно, – предположила Джорджия.
Любимчик уже бежал к воде, радостно гавкая на чаек, а те сердито на него кричали. Одна из чаек спустилась на зеленоватую воду и уставилась на щенка.
Любимчик забежал в море, и вода покрыла его лапки. Щенок гавкнул на птицу. Чайка покачивалась на волнах и не отводила взгляда. Любимчик зашёл поглубже в воду, вздрогнув, когда она дошла ему до брюха.
Джорджия намазывала на руки крем, разглядывая Адама, который гонял мяч по пляжу. Вдруг она заметила, что Любимчик зашёл в воду. Девочка ринулась к морю, но папа её остановил.
– Не бойся, Джорджи, – улыбнулся он. – Собаки хорошо плавают. Мы не должны отпускать его слишком далеко, но и пугать не надо. Любимчик может подумать, что воды надо бояться.
Джорджия нахмурилась. «Воды и правда стоит бояться, – подумала она. – Что, если Любимчика унесёт волной? А эта чайка явно не прочь перекусить щенком. Вон как зло смотрит своими крохотными жёлтыми глазками».
Любимчик осмотрелся. Джорджия рядом, хорошо. Он двинулся вперёд. Странно, но лапы не коснулись песка. Незаметно для себя щенок поплыл по-собачьи, так легко, как будто всю жизнь плавал. Удивлённый, он совсем забыл про чайку и сделал круг по воде.
– Он плывёт! Он плывёт! – закричала Джорджия. – Любимчик умеет плавать! Папа, смотри!
Чайка взмахнула мощными крыльями и взлетела, громко и испуганно крича. Любимчик залаял ей вслед.
– Прости, Любимчик! – извинилась Джорджия, ныряя в воду. – Я забыла, что ты за ней охотишься. Ты такой умный! Когда же ты научился плавать, а?
Девочка старательно плыла по-собачьи рядом со щенком, несмотря на то, что плавали они на мелководье и её колени цепляли песок.
– Папа, как ты думаешь, ему можно заплыть подальше? – спросила Джорджия.
– Ещё нет, – покачал головой папа. – Он быстро устанет. Это как с прогулками. Он же раньше не плавал. Лучше поплескаться у берега.
К ним подбежал Адам, и они целый час плавали в море. Наконец дети позволили волнам вынести их на берег, а Любимчик бегал вокруг, вздымая кучу брызг, и радостно лаял.
К полудню они так устали, что Любимчик, наевшись сухого корма и попив воды, прилёг поспать в тени большой скалы. Адам с Джорджией валялись на коврике и читали. Они ждали, пока переварятся бутерброды, – мама не пускала их плавать сразу после еды.
– Уже вечность прошла, – простонал Адам. – Можно мы пойдём плавать?
– Прошло только десять минут! – засмеялась мама.
Адам вздохнул.
– Ладно. Я пока надую крокодила, – ответил мальчик и стал яростно дуть в клапан, пока матрас не стал длиннее его самого. – Теперь мы можем пойти плавать?
– Хорошо, – разрешила мама, взглянув на часы. – Боже, Любимчик!
Щенок проснулся и обнаружил рядом с Адамом огромный зелёный предмет, которого точно здесь не было, когда он ложился спать. Любимчик подбежал к нему и яростно залаял, нарезая круги вокруг крокодила и осыпая всю семью песком.
– Остановите его! – Мама закашлялась, Адам поднял матрас над головой, а Джорджия схватила щенка.
– Тихо, Любимчик, глупенький! Он не настоящий. Мы будем на нём плавать. Давай ему покажем, Адам. Заодно смоем с себя песок. – Девочка пошла к воде, крепко держа вырывающегося щенка, а Адам положил крокодила на волны.
– Надо быть осторожней, чтобы Любимчик не порвал его когтями, – заметил мальчик, придерживая матрас.
Джорджия легла на крокодила и предложила брату покатать её и щенка.
– Залезай, Любимчик, – позвала она и протянула руку, ожидая, что щенок поплывёт рядом, но Любимчик рассудил иначе – плюхнулся в воду, подплыл к матрасу и залез девочке на спину.
– Ты стала плотом! – засмеялся Адам, и Джорджия вслед за ним. Она старалась не двигаться, чтобы не сбросить щенка: его когти щекотали ей кожу.
Близнецы по очереди плавали на матрасе, а потом вытащили его на берег и улеглись на песке, вытянув ноги так, чтобы их омывало волной.
Солнце пекло, и Джорджию начало клонить в сон, хоть она и сидела наполовину в воде. Она задумалась, почему вода, которая ещё с утра была такой холодной, вдруг стала тёплой, как в ванне. От этих мыслей её отвлёк крик Адама:
– Крокодил!
– Что случилось? – очнулась девочка и повернулась к брату.
– Я отвлёкся, и его унесли волны. Мне придётся плыть за ним.
Джорджия встала.
– Я его даже не вижу. – Тут она ахнула. – Нет, Адам! Ты туда не доплывёшь!
Крокодил превратился в зелёную точку. Он качался на волнах метрах в тридцати от берега. Детям не разрешалось заплывать настолько далеко – там было слишком глубоко, они не могли встать на дно.
– Папа! – крикнул Адам. Но папа ещё не переоделся в плавки. Он, правда, пошёл за ними, да и мама подскочила с озабоченным видом, но нырять в море, похоже, никто не собирался.
– Папа, можно я за ним сплаваю? – попросил мальчик.
Отец покачал головой.
– Прости, Адам. Его слишком далеко унесло. Ты обещал не заплывать туда, где не можешь стоять, помнишь? Может, кто-нибудь проплывёт мимо него на лодке, подберёт и вернёт нам.
Близнецы с надеждой взглянули на море, но не увидели ни одной лодки, которая могла бы поохотиться на крокодила, а матрас уплывал всё дальше.
Вдруг Адам схватил сестру за руку и указал на волны: в тёмно-зелёной воде появилась золотистая макушка! Любимчик увидел уплывающего крокодила и догадался, что Адам хочет вернуть его. Он не совсем понимал, почему мальчик не плывёт за ним сам, но знал, что может помочь.
– Нет, Любимчик! – ахнула Джорджия. Но щенок был уже далеко. Он радостно бил лапами по воде.
– Он слишком далеко, – пробормотала взволнованная девочка. – Что, если его унесёт течением?
Адам кивнул.
– Доплывём дотуда, где мы ещё стоим, и поможем ему вернуться.
Они плыли изо всех сил и добрались до места, где едва касались дна. Мама с папой не спускали с них глаз. Да, близнецы пообещали не заплывать далеко, но Джорджия знала, что если щенок начнёт тонуть, она бросится его выручать и поплывёт за ним на глубину. И Адам наверняка сделает то же самое.
