Полковник улыбнулся, снисходительно и привычно:
– Вы не первый обвиняемый, который произносит эти слова.
– Родригес мертв, и где свидетели, которые готовы выступить против меня? Так вы следуете букве закона?
– Это печальная аномалия. Письменные показания из могилы. Свидетельство против вас, которое не может быть подвергнуто перекрестному допросу.
Ричер посмотрел на Салливан. Ведь, в конце концов, она была его адвокатом!
– Полковник прав, – сказала она. – Я же вам говорила, что могу заключить для вас сделку с судом. Соглашайтесь.
Она допила кофе, после чего встала, попрощалась и ушла. Ричер посмотрел ей вслед и повернулся к Муркрофту:
– Вы подадите апелляцию по поводу заключения под стражу майора Тернер?
– Да, на самом деле я собирался это сделать, – ответил полковник. – Я намерен попросить об ограничении передвижения военным округом Колумбия. Полагаю, мне будет сопутствовать успех. Так что очень скоро она выйдет на свободу.
– Когда вы начнете?
– Я займусь соответствующими бумагами, как только вы позволите мне закончить завтрак.
– Когда будет принято решение?
– К середине дня, полагаю.
– Хорошо.
– Хорошо или плохо, это не ваше дело, майор.
Муркрофт еще минуту собирал крошки тоста с тарелки, а потом поднялся из-за стола:
– Удачного вам дня, майор.
С этими словами он покинул зал. Шел полковник слегка вперевалку, и Ричер подумал, что он больше гражданский человек, чем военный. Но совсем неплохой, наделенный состраданием.
Саманта Дейтон. Сэм.
Четырнадцать лет. Мы еще поговорим об этом.
Ричер прошел в северную часть комплекса и остановился около гауптвахты, где обнаружил на посту другого капитана. Не Вайса, с которым он разговаривал накануне вечером. Этот был чернокожим, худым, точно карандаш, и с орлиным лицом. Он едва умещался на стуле, явно слишком маленьком для него. Джек сказал, что он хочет встретиться с майором Тернер, но дежурный заглянул в зеленую тетрадь и отказал в свидании.
Без труда не вынешь рыбку из пруда.
Поэтому Ричер вернулся к тому месту, где он припарковал одолженный у Лич автомобиль, и поехал назад, в штаб 110-го подразделения. Он поставил синий «Шевроле» рядом с двумя другими, вошел в здание и отдал ключ владелице машины. Она опять нервничала, была напряжена и сдержанна – ничего криминального, но достаточно заметно.
– Что? – спросил Джек.
– Подполковника Моргана нет, – сказала сержант.
– Звучит так, будто это очень плохо.
– Он нам нужен.
– Представить не могу зачем.
– Он командир.
– Нет, ваш командир – майор Тернер.
– Но ее тоже тут нет.
– Что случилось?
– Наши парни в Афганистане во второй раз не вышли на связь. Прошло сорок восемь часов с тех пор, как мы разговаривали с ними в последний раз. Необходимо что-то предпринять. Но Моргана нет.
Ричер кивнул:
– Видимо, он готовит задницу, понимая, что ему ее скоро надерут. А это не быстрое дело.
Он прошел в коридор первого этажа ко второму кабинету слева – номер 203 – где находился дежурный офицер. Тот был на месте и сидел за своим громадным столом – это был красивый южанин с обеспокоенным лицом.
– Морган сообщил вам, куда он уехал? – спросил Джек.
– В Пентагон, на совещание, – ответил капитан.
– Больше он ничего не сказал?
– Никаких подробностей.
– Вы ему звонили?
– Конечно, звонил. Но его не смогли найти.
– У него есть мобильный телефон?
– Выключен.
– Как давно он уехал?
– Почти час назад.
– Что вы хотите, чтобы он сделал?
– Подтвердил требование организовать поиски, разумеется. Сейчас на счету каждая минута. А у нас там много людей. Первая пехотная дивизия. И отряд особого назначения. Вертолеты, дроны
[6]
…
– Но вы не знаете, где находятся ваши парни и какое задание они получили.
Дежурный кивнул и показал пальцем на потолок, имея в виду офицеров, сидящих на втором этаже:
– Данные о миссии находятся в компьютере майора Тернер, который теперь стал компьютером подполковника Моргана. Вход туда запаролен.
– Контрольная радиосвязь осуществляется через авиабазу в Баграме?
– По большей части обычные сведения и данные. Баграм присылает нам расшифровки. Но если возникает что-то срочное, они связываются с нами напрямую. В этом кабинете имеется телефонный аппарат для засекреченной связи.
– Что последнее они вам передали? Рутинные сведения или что-то срочное?
– Рутинные.
– Хорошо, – сказал Ричер. – Свяжитесь с Баграмом и узнайте, откуда велась последняя радиопередача.
– А они могут это знать?
– Связисты обычно в таких вещах разбираются. По звуку и качеству сигнала. Иногда чисто интуитивно. Попросите их сделать предположение в радиусе пяти миль.
Дежурный капитан снял трубку, а Ричер вернулся к столу, за которым сидела Лич:
– Звоните в Пентагон в течение десяти минут, требуйте всех, кого вы знаете. Давите на них как только сможете, пусть найдут Моргана.
Женщина сняла трубку телефона. Джек встал рядом с нею, готовый ждать, сколько потребуется.
Через десять минут ей ничего не удалось выяснить, но майора это не удивило. В Пентагоне семнадцать миль коридоров и почти четыре миллиона квадратных футов офисных площадей. Каждый день там работает около тридцати тысяч человек. Пытаться найти там кого-то определенного – все равно что искать иголку в стоге самого засекреченного в мире сена.
Ричер вернулся в 203-ю комнату, и дежурный офицер доложил:
– Радиорубка Баграма предполагает, что наши ребята находятся в двухстах двадцати милях от них. Возможно, в двухстах тридцати.
– Начало положено, – ответил Джек.
– На самом деле не очень. Мы не знаем, в какой стороне.
– Если сомневаешься, сделай самое безумное предположение. Я всегда действовал в соответствии с этим принципом.
– Афганистан – большая страна.
– Я знаю. И, исходя из того, что я слышал, не слишком приятная, причем везде. А какие районы хуже всего?
– Горы. Граница с Пакистаном. Области, принадлежащие племенам пуштунов. Примерно на северо-востоке. Жуткие места.
