– Нет, – ответил Ричер. – Не Риккард.
Ответом ему было молчание.
– О чем ты думал? – перешел в наступление майор. – Отряд кладовщиков против Сто десятого подразделения военной полиции? Мы выбили три из трех. Получилась неплохая разминка. Ты остался один. Совсем один. И ты следующий. Как тебе это нравится?
Молчание.
– Им не следовало ставить тебя на эту должность, – продолжал Джек. – Так нечестно. Я знаю, какие люди сидят в Пентагоне. Я тебе сочувствую. И могу помочь.
Молчание.
– Назови мне их имена и отправляйся прямо в Брэгг, а я оставлю тебя в покое, – пообещал Ричер.
Молчание. Затем раздались короткие гудки, и на мониторе появилась надпись: «Разговор закончен». Джек отбросил телефон на заднее сиденье.
– Я просил два раза, но больше повторять не стану.
Они поехали дальше и вскоре оказались в самом центре Студио-сити. Вдоль бульвара стояли здания самых разных компаний: одни отдельно, другие образовывали торговые центры, как в Северном Голливуде, к некоторым вели специальные дороги, а кое-какие имели собственные парковки. Номера домов было трудно различить, потому что многие фасады оставались неосвещенными. Джек дважды сворачивал слишком рано и выбирал не те парковки. Но довольно скоро они все же отыскали нужное место – лимонно-зеленый торговый центр, состоящий из пяти соединенных друг с другом частей. Контора адвоката Большого Пса находилась в средней.
Однако там его не оказалось.
Центральную часть здания занимал специалист по заполнению налоговых деклараций. На испанском, а также примерно на сотне других языков.
– Многое меняется за шестнадцать лет, – сказала Тернер. – Люди выходят на пенсию.
Ричер не ответил.
– Уверен, что это правильный адрес? – уточнила Сьюзан.
– Ты думаешь, я ошибся?
– Тебя можно простить.
– Спасибо, но я уверен.
Джек подъехал ближе, чтобы лучше рассмотреть фасад. Его оформление не менялось достаточно долго. Все объявления и обещания успели заметно потускнеть – видимо, адвокат ушел на покой давно. В задней части здания горел свет.
– Здесь работает таймер, – сказала Тернер. – Для безопасности. Внутри никого нет.
– Сейчас зима, – возразил Ричер. – Скоро у всех начнутся проблемы с налогами. И там кто-то есть.
– И?..
– Мы можем поговорить с этим человеком.
– О чем? Ты хочешь получить возврат по налогам?
– Он наверняка как минимум пересылает старику почту. Возможно, даже знает его. А может быть, старик все еще владеет зданием.
– Или умер десять лет назад. А еще он мог, например, перебраться в Вайоминг.
– Есть только один способ узнать, – уверенно заявил Джек.
К тому времени они уже подошли к двери, и он постучал в стекло.
– В такое время разговор лучше вести тебе, – Сьюзан отступила чуть назад.
Джульетта позвонил Ромео, потому что это была его зона ответственности:
– Шраго сказал мне, что у Ричера телефон Риккарда. Следовательно, и его пистолет. И ему известно, что они кладовщики из Форт-Брэгга.
– Из-за биографии Задрана, – ответил Ромео. – Такой вывод совсем не трудно сделать.
– У нас остался всего один человек. Мы практически беззащитны.
– Шраго кое-чего стоит.
– Против них? Мы потеряли троих.
– Ты беспокоишься?
– Конечно. Мы проигрываем.
– У тебя есть предложения?
– Время пришло, – сказал Джульетта. – Мы знаем цель Ричера. Нам следует спустить Шраго с поводка.
Некоторое время казалось, что Тернер права: в здании никого нет, и горит лишь свет таймера безопасности, но Ричер продолжал стучать, и вскоре появился парень, который размахивал руками, призывая их успокоиться. В ответ Джек жестом показал, что ему следует подойти поближе, и в результате возникла патовая ситуация. Парень жестами показывал: «Я никого не впускаю внутрь по ночам», а Ричер чувствовал себя как ребенок из фильма, которого посреди ночи послали в дом врача: «Приходите скорее, или старому Джебу конец!» Местный служащий сдался первым – он недовольно фыркнул и прошагал по центральному проходу к двери, открыл замок и распахнул дверь. Оказалось, что это молодой азиат тридцати с небольшим лет, в серых брюках и красном шерстяном жилете.
– Что вы хотите? – спросил он незваных гостей.
– Принести извинения, – сказала Тернер, решив, что лучше все-таки ей объясниться с местным работником.
– За что?
– За то, что мы оторвали вас от работы. Мы знаем, что ваше время стоит денег. И готовы заплатить за него сто долларов.
– Кто вы такие?
– В данный момент мы работаем на правительство.
– Могу я увидеть ваши документы?
– Нет.
– Но вы хотите заплатить мне сто долларов?
– Только в том случае, если у вас есть нужная нам информация.
– По какому предмету?
– Нас интересует адвокат, который работал тут раньше.
– Что конкретно вы хотите знать?
– Конгресс поручил нам проверить кое-какую информацию как минимум пятью разными способами. Мы уже сделали это четырежды и надеемся, что найдем здесь пятый и сможем отправиться по домам.
– Какого рода информация вас интересует?
– Прежде всего мы должны спросить – и это обычная формальность, – известно ли вам, жив ли еще человек, который нас интересует?
– Да, я могу ответить на ваш вопрос.
– И?..
– Он жив.
– Хорошо, – кивнула Сьюзан. – Но это только первый вопрос. Нам нужно еще его полное имя и нынешний адрес.
– Вам следовало с этого начать. Я переправляю ему почту.
– Нет, мы начали с более сложных источников. Так лучше. И работа к концу дня становится легче.
– Я все вам запишу.
– Благодарю вас, – сказала Тернер.
– Только максимально точно, – вмешался Ричер. – Вы знаете, как работает Конгресс. Если один парень пишет «авеню», а другой – «а-в-ю», то их такое никак не может устроить.
– Не беспокойтесь, – заверил азиат обоих собеседников.
Адвоката звали Мартин Митчелл Баллантайн, и он не переехал в Вайоминг. Он жил в Студио-сити, Лос-Анджелес, Калифорния. Совсем рядом. Карта Тернер показывала, что дом адвоката находится рядом с бульваром Вентура в конце Колдуотер-Кэньон-драйв. Возможно, он жил там все это время.
В таком случае Баллантайн был паршивым адвокатом, поскольку жил на первом этаже небольшого домика застройки тридцатых годов прошлого века – восемь десятилетий запустения. Теперь это место находилось в отвратительном состоянии и давно потеряло привлекательность: темно-зеленые стены, напоминающие тину, желтый свет в окнах…
