– Мы справимся и без помощи Шраго, – сказал Ричер. – Сообразим, что нужно сделать. Может быть, прямо во сне, уже через пять минут.
Лежащая рядом с ним женщина улыбнулась:
– Тогда еще раз спокойной ночи…
Джульетта позвонил Ромео, потому что это была его часть работы.
– Шраго обнаружил их машину. Она стоит возле мотеля к югу от аэропорта Бербанка.
– Но?.. – сказал Ромео.
– Шраго полагает, что они оставили автомобиль не около двери своего номера, а подальше от него – в качестве меры безопасности. Он думает, что ему придется проверить десяток или даже дюжину комнат, а это может не сойти ему с рук. Одну или две, может быть, и удастся, но не больше. И нет никакого смысла выводить из строя машину – они возьмут напрокат другую по одной из наших кредитных карточек.
– А до девчонки он может добраться?
– Не раньше, чем она снова выйдет из дома. Там всё полностью под контролем.
– Кто-то вошел в юридический архив. Одинокий пользователь с правом доступа что-то ищет. И это необычно для ночного времени.
– Капитан Эдмондс?
– Нет, она в системе учета человеческих ресурсов. Эдмондс час назад сделала запрос на Риккарда и Шраго. Ричер и Тернер подобрались уже совсем близко.
– К Шраго – вполне возможно. Но не к нам. Прямой связи не существует.
– Такая связь есть через Задрана. Это как неоновая вывеска. Так что скажи Шраго, чтобы уезжал из Бербанка. Пусть ждет девочку. Передай ему, что мы на него рассчитываем: он должен прибрать за собой утром – чего бы это ему ни стоило.
Второй раз Эдмондс позвонила в пять утра по местному времени или в восемь по восточному. Ричер и Тернер вновь легли голова к голове.
– Ну, вот, последнее, что мне удалось узнать, – сказала адвокат. – Сейчас заработают все офисы, так что я буду в курсе слухов и сплетен – в округе Колумбия они обычно ближе всего к истине.
– И?.. – спросил Ричер.
– Я беседовала с восемью людьми, так или иначе связанных с офисом министра Армии.
– И?..
– Родригес, или Хуан Родригес, или Большой Пес, ни у кого не вызывает никаких воспоминаний. Никто не узнал его имени, никто не слышал о возобновлении его дела, никто не передавал посланий майору Салливан, и никто не слышал об участии в этом деле старших офицеров.
– Интересно…
– Но это еще не окончательный вывод. Восемь человек – это слишком маленькая выборка, и к тому же дело шестнадцатилетней давности, которое вызвало немалые затруднения, не должно иметь широкой огласки. Через час, когда все доберутся до офиса, мы будем знать больше.
– Благодарю вас, капитан.
– Вы хорошо спали?
– Мы в мотеле, который сдается на определенное время. Так что мы получаем удовольствие за свои деньги. Скажите еще, было ли Эзре Шраго предложено обратиться за помощью к психологу после истории с ушами в Афганистане?
– Заметки психиатра засекречены.
– Тем не менее я уверен, что вы их читали.
– Ему предложили консультацию, и он согласился, что считалось необычным. Большинство людей поступают, как принято в армии, – замыкаются в себе до тех пор, пока у них не случается нервный срыв. Но Шраго охотно посещал врача.
– И?..
– И даже через три года после плена не сумел избавиться от гнева, отвращения и ненависти. Он продолжал считать себя униженным. Так что он не случайно служит на территории США. Психиатр посчитал, что ему нельзя доверять контакты с местным населением, поскольку от него в любой момент следовало ждать проявлений жестокости. В заметках доктора написано, что он страстно ненавидит «Талибан».
– Теперь мне это совсем не нравится, – сказала Тернер, когда разговор с Эдмондс закончился. – Зачем ему продавать оружие людям, которых он ненавидит?
– Он всего лишь винтик, – повторил Ричер. – Он живет в Северной Каролине. Шраго вот уже пять лет не видел моджахедов. И ему платят хорошие деньги.
– Он принимает участие в обеспечении «Талибана» оружием.
– Он отмежевался. С глаз долой, из сердца вон.
Джек оставил телефон между подушками, и они снова уснули.
Однако их сон продолжался недолго. Эдмондс снова позвонила через сорок минут, без четверти шесть по местному времени.
– На всякий случай я еще раз вернулась к документам персонала Форта-Брэгга, потому что мне хотелось выяснить, сколько времени они прослужили вчетвером, – рассказала она. – Шраго оказался там с самого начала, как я уже говорила, потом появился Риккард, затем Лозано и последним – Бальдаччи, четыре года назад. С тех пор они составляют одну команду. И работают вместе намного дольше, чем все остальные. Так что у них было много времени, чтобы узнать друг друга.
– Хорошо, – сказал Ричер.
– Но дело не в этом, – продолжала Трейси. – Важно другое – четыре года назад у команды был временный командир. А потом у него случился сердечный приступ. Именно он собрал команду Шраго. Как вы думаете, кто?
– Морган, – ответил Ричер.
– В самое яблочко. Тогда он был майором. Вскоре после этого, по не совсем понятным причинам, Морган получил повышение. Его досье содержит совсем немного информации – и эти записи можно читать на ночь в качестве средства от бессонницы.
– Я буду иметь это в виду. Но сейчас я хорошо сплю, когда меня не будят телефонные звонки.
– Аналогично, – заметила Эдмондс.
– Кто перевел Моргана в Брэгг четыре года назад? Кто указывает таким парням, что им нужно делать? – продолжил расспросы Джек.
– Я работаю над этим.
Ричер оставил телефон на прежнем месте, и они снова заснули.
Джек и Сьюзан проспали последние полчаса, когда в половине седьмого по местному времени их разбудил четвертый телефонный звонок. На этот раз звонила майор Салливан.
– Я провела три часа в архиве, – сразу приступила она к делу. – Боюсь, ваша теория ошибочна. Дело Большого Пса не передавали в суд ни шестнадцать лет назад, ни когда-либо позже.
Ричер немного помолчал, после чего шумно вздохнул:
– Ладно, я понял. Спасибо, что попытались.
– Хорошие новости хотите? – поинтересовалась его собеседница.
– А они есть?
– В суд дело не передавали, но провели тщательное расследование.
– И?..
– Мошенничество с самого начала и до самого конца.
Глава 58
– Кто-то очень сильно старался ради вас. Должно быть, вы пользовались огромным уважением, майор, – продолжила Хелен. – Речь не шла о групповом иске. И там не было новой политики насчет тяжких увечий, в результате которых человек попадал в больницу. Все это имело непосредственное отношение к вам. Кто-то хотел обелить ваше имя.
