Противник не успел наладить тылы и потерял темп. Этого оказалось достаточно, чтобы разрозненные войска Красной армии остановились, привели себя в порядок, пополнились и закрепились на подготовленных естественных и рукотворных рубежах обороны. Наш Закавказский фронт буквально на глазах обретал управляемость, боевую устойчивость, быстро пополнялся резервами и боевой техникой. Сосредоточенные в районе Махачкалы 58-я и 44-я резервные армии уже в августе существенно подкрепили Северную группировку и сцементировали оборону.
Пытаясь завершить летний прорыв, 18 августа танки Клейста сбили передовые части Северной группы Закавказского фронта, 25 августа захватили Моздок и даже небольшой плацдарм на правом берегу Терека. Но далось им это ценой значительных потерь: за несколько дней они потеряли до трехсот танков, а моздокскую долину немцы назвали Долиной смерти.
17-я армия генерала Руоффа попыталась прорваться к морю, но удалось ей это только на Таманском полуострове, захватив Анапу и отрезав от основных сил части морской пехоты (да и те успели на кораблях Азовской флотилии проскочить через Керченский пролив в Черное море и уйти в Геленджик). Новороссийск стал для 17-й и части сил 11-й немецких армий непреодолимым рубежом.
25 сентября немцы предприняли отчаянную попытку прорыва в районе Туапсе, но только потеснили наши части и были втянуты в затяжные бои. Именно в эти осенние, по-южному еще теплые дни в немецком Генштабе впервые поняли: Кавказский мини-блицкриг потерпел неудачу. Еще быстрее военных это почувствовал Гитлер и для начала поменял все командование группы армий «А» и 1-й танковой армии, снял начальника Генштаба сухопутных войск генерал-полковника Х. Гальдера. Сталинград начинал серьезно беспокоить Гитлера, но остановку в двух шагах от вожделенной нефти он воспринял как личное оскорбление: было очевидно, что к Черноморскому побережью он не пробился, не дошел и до грозненской нефти, не говоря уж о бакинской. (В этом свете даже установку эдельвейсовцами флагов на высшей точке Европы – Эльбрусе нельзя было рассматривать иначе как пропагандистский шаг.)
Но Гитлер отчаянно продолжал атаковать в предгорьях и на перевалах Кавказа. Близость Черноморского побережья и грозненской нефти буквально бесила его, и для укрепления группы армий «А» сил не жалелось. Здесь Гитлер сосредоточил лучшие кадры истребительной авиации, горнострелковые части немцев и румын, знаменитую эсэсовскую дивизию «Викинг», танки «Тигр», впервые появившиеся именно на Кавказе.
К осени 1942 года основные сражения все более и более стали обозначаться в районе, где Дон близко подходил к Волге и где ключевым транспортным узлом, связывавшим центр России с югом и востоком, оставался Сталинград – единственная прямая дорога из Москвы на Каспий и Кавказ, после того как путь через Кубань и Черноморское побережье оказался потерянным и блокированным. Воодушевленные первоначальными успехами продвижения на Кавказ в начале августа, гитлеровские полководцы, считая главной целью захват майкопской и грозненской нефти, упустили из виду важность стратегического положения Сталинграда. Поэтому, форсировав в конце июля Дон в районе Цимлянской, они не повернули оттуда войска для охвата Сталинграда и вернулись к этому плану лишь в конце августа, после того как им удалось форсировать Дон около Калача. Однако время было уже упущено. За этот месяц восточнее Сталинграда советским командованием создавался резервный заслон. А у немцев оставался неиспользованным только один резерв: специальные горные части – егеря, опытные альпинисты, обученные выживанию и ведению жестокой войны в горах. С начала войны эти части не пускались в ход, Гитлер приберегал их для взятия Кавказа, не позволяя им участвовать в боевых действиях на равнинах Украины и России.
49-й горнострелковый корпус генерала Конрада специально готовился к военным действиям на Кавказе, в горах Греции, Чехословакии (Татры) и Украины (Карпаты); ему надлежало в определенный момент вступить в войну для обеспечения прохода немецких войск через горные массивы в тыл неприятелю, взятия под контроль горных селений и нейтрализации сопротивления местных жителей. Этот корпус состоял из лучших альпинистов и горнолыжников Германии, Австрии, Италии, Румынии. Он был хорошо вооружен и экипирован, оснащен специальным альпинистским и горнолыжным инвентарем, имел специальные, вьючные и инженерные подразделения, портативную сборно-разборную горную артиллерию и минометы облегченной конструкции, приспособленные для передвижения в горах на вьюках. Корпус имел значительный опыт ведения горной войны, полученный в боях за овладение Норвегией, Францией, Грецией, Югославией.
В корпус входили: 1-я горнострелковая дивизия «Эдельвейс» генерала Ланца (одно из лучших соединений немецкой армии); 4-я горнострелковая дивизия генерала Эгельзеера; 97-я и 101-я легкопехотные горные дивизии, укомплектованные румынами, и итальянская дивизия горных стрелков «Белая лилия».
О 1-й горнострелковой дивизии стоит сказать особо. Она была сформирована в апреле 1938 года и после аншлюса Австрии пополнила свои ряды отлично тренированными австрийскими горными стрелками. В 1939 году дивизия участвовала в Польской кампании, взятии Львова, затем, в 1940-м, – в захвате Франции и Нидерландов. 1-ю горнострелковую предполагалось использовать в операции «Морской лев» – вторжении в Англию.
Дивизия принимала участие и в Балканской кампании в апреле 1941 года, а летом была переброшена на западную границу СССР, где в составе группы армий «Юг» должна была участвовать в осуществлении плана «Барбаросса». Первые месяцы на Восточном фронте дивизия действовала на Украине: брала Умань, Сталино (нынешний Донецк), участвовала в боях за Киев и форсировала Днепр, Миус. Весной 1942 года, уже в составе 1-й танковой армии, участвовала в боях за Харьков и в августе достигла Кавказа.
Это были действительно элитные войска, части особого назначения. В Германии, Италии и Австрии мундир горного стрелка был весьма уважаем и почитаем, поэтому любой молодой человек в те годы, основательно увлекавшийся альпинизмом или горнолыжным спортом, считал за честь служить в горных войсках.
Именно им, по плану Гитлера, предстояло сыграть решающую роль в захвате Кавказа.
Глава 2
Егеря на Кавказе
Ты снова тут, ты собран весь.
Ты ждешь заветного сигнала.
И парень тот – он снова здесь,
среди стрелков из «Эдельвейс».
Их надо сбросить с перевала.
В. Высоцкий
В условиях горно-лесистой местности Кавказа резко изменилась тактика действий немецких войск. Вместо массированных ударов и наступления механизированными колоннами противник бросал в бой специальные альпийские отряды, которые по тропам проникали в глубь гор, захватывали выгодные высоты и, дождавшись подхода главных сил, продвигались дальше.
Не случайно в планах захвата центральных перевалов Главного Кавказского хребта в Приэльбрусье гитлеровское командование возлагало особые надежды на 1-ю горнострелковую дивизию «Эдельвейс», которая считалась одной из лучших «горноспортивных» дивизий вермахта. Об этом говорит и тот факт, что название операции по захвату Кавказа напрямую связано с одноименной горнострелковой дивизией, опознавательным знаком которой было изображение белого цветка эдельвейса. Еще до войны кое-кто из офицеров и унтер-офицеров этой дивизии побывали на Кавказе как альпинисты и туристы, поднимались на его вершины, проходили через перевалы и теперь, как разведчики, могли свободно ориентироваться на той местности, где предстояло вести бои, тем более что у них были прекрасные карты и описания горных перевалов.
