«Системе транспорта мы уделим должное внимание», – заявил Гитлер. Он развернулся к огромной военной карте и обвел пальцем большой круг территории, где оказались русские Украина, Кавказ, западная и северная часть Прикаспия. Гитлер окинул фон Бока пронизывающим взглядом:
«Война против большевиков должна завершиться нашей победой уже в этом году. Я ни минуты не верил, что завоевание центральной и северной частей большевистской России является ключом к победе, хотя и снисходительно отнесся к мнению моих генералов, когда они предложили завоевать Ленинград и Москву. Раз запланированного взятия Ленинграда и Москвы так и не произошло, очевидно, нужно менять стратегию.
Таким образом, я пришел к трудному решению, что военные силы большевиков должны быть уничтожены на востоке Украины и на Кавказе. Мы захватим нефтепромыслы на Кавказе и зернопроизводящие области. В этом случае мы нанесем настолько серьезный ущерб экономике большевиков, что они будут вынуждены сдаться. Более того, захватом этих областей мы расстроим планы англичан и американцев оказать помощь большевикам. Я возлагаю всю ответственность за выполнение этой грандиозной задачи на вас, фельдмаршал фон Бок»4.
Фон Бок, как обычно, был сдержан и беспристрастен, даже в присутствии Гитлера. Однако в планах фюрера он увидел возможность восстановить свое доброе имя и с энтузиазмом принял предложение Гитлера. Позже, будто бы для того, чтобы развенчать гулявшие по всей Германии многочисленные сообщения и слухи об отставке всех опытных военачальников и о разразившемся кризисе в высшем военном руководстве, Гитлер вместе с фон Боком позировали для прессы. Фюрер приказал своим пресс-атташе распространить фотографии по всей стране. На фотографиях были запечатлены высокий статный фон Бок, одетый в великолепный маршальский мундир, и Гитлер со своим окружением, на лицах – теплая улыбка5.
Фон Бок провел ночь в штабе Гитлера. Позже в дневнике он напишет: «План отличный, и, надеюсь, все пройдет хорошо. Однако мне кажется, что фюрер слишком оптимистично настроен»6.
19 января фон Бок вылетел из Растенбурга в Полтаву, штаб-квартиру группы армий «Юг», преодолев, как он пишет в дневнике, 1050 км. На аэродроме Полтавы его встретил один из бывших командующих группой армий «Центр», генерал-полковник Гот, который выполнял обязанности командующего группой армий «Юг» до приезда фон Бока. Гот сильно волновался. Он не стал зря терять время и сразу сообщил Боку, что ситуация очень серьезная: русские прорвали фронт немецких войск сразу в нескольких местах на реке Северский Донец, прежде всего в районе Изюма и Волчанска. Фон Бок и Гот проанализировали ситуацию, и фон Бок без особого удивления обнаружил, что ситуация значительно менее благоприятна, чем ее описал Гитлер. На самом деле положение на фронте группы армий оказалось угрожающим.
20 января в краткой церемонии Бок официально принял командование группой армий «Юг». Присутствовали командующие армиями и старшие офицеры штаба. После этого Бок незамедлительно погрузился в организацию системы командования и отдал многочисленные приказы согласно своей собственной концепции – что было очень непросто, учитывая постоянные изматывающие атаки русских войск. Группа армий «Юг» состояла из трех немецких полевых армий – 6-й, 11-й и 17-й – и одной румынской, 3-й, а также одной танковой армии, 1-й. Воздушные силы были представлены 4-м воздушным флотом. Под командованием фельдмаршала фон Рундштедта группа армий «Юг» начала кампанию в России в июне 1941 года в составе около сорока немецких дивизий. Их поддержали румыны (14 дивизий), позже венгерские, словацкие, итальянские и хорватские войска, хотя в течение первых шести месяцев войны против России на юге только румыны и итальянцы представляли собой более или менее значительную боевую силу. Остальные войска использовались по большей части в тылу, чтобы прикрывать коммуникации и для других подобных задач
[99]
7.
Группа армий «Юг» понесла тяжелые потери, пусть и не такие ужасные, как группа армий «Центр». Однако ни одна из групп армий не достигла решающего успеха. Фон Бок, помня о том, что Гитлер возложил на него ответственность за выполнение планов по разгрому русских войск на юге, принял решение возобновить наступление, как только позволят обстоятельства. Таким образом, он отверг все предложения и инициативы своих подчиненных, которые предлагали отвести войска назад, выровняв фронт, на котором после ударов русских образовались выступы. Усвоив горькие уроки из прошлого опыта ведения войны с русскими на центральном участке Восточного фронта, фон Бок предложил, чтобы его армии, корпуса и дивизии сосредоточивали весь возможный артиллерийский огонь и воздушные бомбардировки на атакующих русских войсках. Сомневающихся он заверил в том, что русские очень чувствительны к сильным обстрелам из-за своей склонности атаковать огромными массами пехоты.
К этому времени зима со всей яростью ударила по Украине и территориям, прилегающим к рекам Северский Донец и Дон, как несколькими неделями раньше под Москвой. Представшая перед глазами картина уже была знакома фон Боку: пронизывающие ледяные ветра, пустые мрачные поля, занесенные снегом или обледеневшие дороги, по которым трудно проехать. Но фельдмаршал фон Бок с удовлетворением отметил, что для мерзнущих солдат уже прибыло огромное количество зимнего обмундирования, и оно продолжало прибывать. Германская армия поначалу оказалась не готовой к русской зиме, и появление теплой одежды стало результатом довольно жестоко организованной, но эффективной кампании: подходящую зимнюю одежду отбирали у гражданского населения и переправляли солдатам на Восточный фронт8. Теперь прошедший строжайшую военную выучку фон Бок пусть и морщился при виде германских солдат, кутавшихся в вещи из цигейки (стриженого и крашеного меха козы), разноцветные свитера и красные меховые наушники, но находил утешение в том, что одеты они так тепло, как только возможно в подобных обстоятельствах9.
Была и еще одна ощутимая разница между теперешним командованием фон Бока на юге России и его предыдущей кампанией 1941 года. Теперь фон Бок докладывал непосредственно Гитлеру. По меньшей мере раз в два-три дня фельдмаршал связывался по телефону с фюрером и описывал ситуацию в своей зоне ответственности или сообщал о том, какие меры уже приняты или будут предприняты в ближайшем будущем. По обыкновению, в своих докладах Гитлеру фон Бок был предельно честен и беспристрастен. Чаще всего Гитлер одобрял действия фон Бока, который до сих пор ничего не говорил об отступлении. Фюрер особенно был склонен соглашаться с фон Боком относительно тактической реорганизации группы армий «Юг». К примеру, 28 января фон Бок решил объединить 17-ю армию с 1-й танковой армией в одну боевую структуру под командованием фельдмаршала Эвальда фон Клейста, одного из ведущих германских военных авторитетов в ведении боевых действий с применением бронетехники. Этим он преследовал свою цель: сформировать более сильный фронт, который смог бы противостоять атакам русских в районе выступа к западу от Изюма и Славянска и южнее Харькова. Когда Бок доложил Гитлеру о своем решении, тот полностью его одобрил. В другой раз, двумя днями позже, Бок сообщил Гитлеру, что обещанные пятьдесят новых танков так и не прибыли в его распоряжение. В этом случае, а также еще в нескольких схожих ситуациях фон Бок обошел по меньшей мере полдюжины промежуточных высших и средних инстанций в вермахте. Однако Бок сделал это вполне осознанно, хотя и не без злорадства. Изредка фон Бок говорил с Гальдером, который после смещения фон Браухича был высшим командующим (после Гитлера) в Главном командовании сухопутных войск (ОКХ). Когда бы ни возникала дискуссия между фон Боком и ОКХ, результатом ее становилась словесная перебранка10.
