Книга Ордынская броня Александра Невского, страница 83. Автор книги Дмитрий Абрамов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ордынская броня Александра Невского»

Cтраница 83

Но что-то все же переменилось. С некоторых пор, как Феодор возвратился на Городище, он все чаще замечал, что чувствует на себе чей-то тяжелый, ненавидящий взгляд. Молодой князь стал внимательно вглядываться в лица окружавших его людей. И как-то в глаза ему бросился рослый рыжий детина, часто бывавший в сопровождении тиуна Якима. Однажды Феодор совершенно явно поймал его зловещий, недобрый взгляд на себе, но грозно глянул в ответ, и рыжий спрятал глаза. Теперь князь понял, что это тот самый тиунов сыновец, когда-то пристававший к Неле и сватавший ее. Каким-то шестым чувством Феодор явно определил, что отныне этот рыжий— коварный враг, и что надо остерегаться его. При встрече тиунов сыновей услужливо кланялся и прятал зеленые с искрой глаза. Феодор не отвечал и всей кожей чувствовал его ненависть к себе.

С Неле встречались они нечасто, не более одного-двух раз в месяц. Но каждая их встреча была наполнена какой-то невыразимой, чудной таинственностью, теплом, светом и негой. Все было так, что они даже не решались признаться друг другу в своем счастье, словно боясь потерять его.

Однажды, уже в конце апреля, он встретился с ней все в той же баньке возле леса. Было уже далеко заполночь. Неле и Феодор вели тихую беседу, вспоминал их первые встречи. Вдруг где-то вдали заржал конь. Спустя несколько минут в дверь тихонько постучали. По голосу Феодор узнал Судимира и спросил, в чем дело. Гридь просил его выйти ненадолго по важному делу. Накинув кафтан, Феодор вышел на улицу и увидел встревоженное лицо Судимира, державшего длань на рукояти тяжелого меча. Взволнованно гридь рассказал молодому князю, что заметил какого-то человека, в отдалении крутившегося вокруг бани и выслеживавшего кого-то. Когда Судимир неожиданно окликнул его, тот побежал. Гридь пустился за ним, но тот прыгнул на коня, привязанного в отдалении, и ускакал по дороге на Липну. Судя по всему, на беглеце была кольчуга, так как бежал он небыстро, да наверняка на поясе был тяжелый меч или секира, хотя Судимир толком этого не разглядел. Явно, что тот был вооружен и замышлял недоброе дело. Теперь же Судимир просил у князя съездить в сторожу в сторону Липны и разведать в чем дело. Немного поразмыслив, Феодор отпустил гридя, предупредив его, чтобы тот был предельно осторожен. После этого он вернулся к Неле. Но прежняя мирная беседа уже не шла на ум и на сердце. Он был явно встревожен и встревожил ее. Словно предчувствуя какую-то беду, он оделся, вздев кольчугу под кафтан и привесив меч к поясу. Через полчаса раздался конский топот, и кто-то осадил коня у бани. Затем всадник с тяжестью сошел, словно вывалился из седла. Феодор, мгновенно обнажив меч, выскочил на улицу. Недалеко от бани, прямо перед ним, в сумерках наступавшего утра стоял Судимир с тусклым помертвелым лицом, откинувшись всем туловищем на седло. Весь кафтан его был заляпан какими-то темными пятнами. Десная рука была перетянута у предплечья белой тряпкой, выглядывавшей из-под короткого рукава кольчуги и, видимо, оторванной от края рубахи. Прямо из предплечья, пройдя его насквозь, торчала большая, оперенная стрела.

* * *

Князь Феодор временно прекратил свои поездки на Липну. Раненый Судимир отлеживался в гриднице да изредка уезжал лечиться к знахарке — какой-то колдунье, жившей где-то за Перынью. Наступил май. И вот неожиданно в конце мая в Новгород прибыл сам князь Ярослав Всеволодович с княгиней Феодосьей и младшими сыновьями. Молодые князья встречали батюшку и матушку еще на подъезде к Новгороду. При встрече все спешились и расцеловались. Матушка вышла из крытого возка и со слезами на глазах обнимала и целовала сыновей. Правда, когда отец целовал Феодора, то внимательно и серьезно посмотрел на него. Феодор заметил этот взгляд, но не смутился, хотя задумался о том, почему батюшкин взгляд был так строг и внимателен.

После трапезы с семьей и с боярами князь Ярослав отпустил всех по домам. Он остался один на один с тиуном Якимом. Феодор заметил это, и сердце его защемило тревожной болью. Прошло более двух часов после трапезы, Яким все не выходил от князя. Уже свечерело, когда Ярослав Всеволодович вызвал к себе князя Феодора. Батюшка сидел один за длинным убранным столом в большой палате княжеского терема. На столе стоял кувшин с красным фряжским вином и крынка с медовухой. На большом блюде лежали какие-то восточные сладости: куски сушеной дыни, урюк, шербет и что-то еще. Отец сидел, задумавшись, опершись головой на длани рук и смотрел на небольшой кубок, налитый красным вином. Еще два пустых кубка стояли рядом. В глазах отца светилась тоска. Ярослав посмотрел на вошедшего сына хмельными теплеющими глазами и предложил ему выпить, так как разговор им предстоял нелегкий. Холодея сердцем, Феодор не отказался и попросил меда. Отец налил ему полный кубок и предложил сесть рядом. Феодор сел. Они выпили, звонко сдвинув кубки. Потом выпили еще и долго молчали.

Наконец князь Ярослав начал разговор. Каждое его слово, как удар острого ножа, ранило молодого князя. Феодор чувствовал, что с каждым словом отца из него будто большими густеющими каплями выходит кровь. Хмель немного притуплял боль, но Феодор с трудом сдерживал себя, чтобы не сорваться с места и бежать из-за стола от этой боли, обиды и досады, куда глаза глядят. Но бежать было нельзя, ведь он уже чувствовал себя мужем и не мог оскорбить таким детским поступком своего твердого, жесткого, но любящего отца. Со слов Ярослава Феодор понял, что отец знает все о его отношениях с полонянкой от тиуна Якима. Конечно, батюшка не догадывался, да и не спрашивал, как давно все это началось. А Феодор лишь наливался багровым румянцем и молчал. Слова отца были жестки и крепки как камень, когда он сказал сыну, что тому пора жениться и взять в жены достойную избранницу. Сказано об этом было, как о деле давно решенном и безотлагательном. Следом Ярослав добавил, что невестой ему будет торопецкая княжна— дочь покойного князя Давыда, что многие князья-сродники уже оповещены. Затем отец воззрел на сына, пожелав услышать его ответ. Феодор сделал большой глоток из кубка, допив мед, встал на колени и, склонившись, поцеловал руку отцу. Довольный этим поступком, Ярослав благословил его голову крестным знамением сверху и сказал, что сын может идти.

Феодор вышел из палаты спокойно, но затем стремглав бросился в гридницу и поднял на ноги Судимира и еще четверых гридей, велев им надеть доспехи, взять оружие и заседлать коней. Через двадцать минут он в сопровождении пятерых всадников уже скакал по дороге на Липну.

К полуночи они достигли тиунова сельца под Липной, и Феодор, отправив гридей во главе с Судимиром к тиунову двору, сам не спеша поехал к их постоянному месту встречи — баньке у опушке леса. Каково же было его удивление, когда вместо баньки он увидел большое кострище с тлеющими головешками. Он развернул коня и поскакал к тиунову двору. Еще издали он услышал яростный лай собак. Подъехав ближе, он заметил, что гриди в нерешительности объезжают тиунов двор, ворота которого были заперты. Подозвав к себе Судимира, князь велел не мешкать, а немедля вызвать к нему Неле, и если уж пошло на то, так побить собак и любого, кто помешает ему встретиться с девушкой. Осмелевшие гриди во главе с Судимиром ворвались на подворье тиуна через маленькую калитку за амбаром. Тут же решительно перекололи собачью свору копьями и перебили стрелами. Дворня и носа не казала. Никто не вышел из домов и клетей на собачий лай и визг. Видимо, все хорошо знали, что происходит, и связываться с княжескими дружинниками никто не пожелал.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация