Кроме того, японцы активно применяли против китайцев и бактериологическое оружие. Так, в ноябре – декабре 1943 г. во время сражения за город Чандэ японские войска использовали боеприпасы с бубонной чумой. Всего зафиксировано не менее 16 масштабных случаев использования подобных арсеналов, в результате которых погибли до 270 тысяч человек!
В послевоенные годы также нашлись решительные люди, отдававшие приказы о применении химического оружия. Так, 16 марта 1988 г. во время ирано-иракской войны по приказу Саддама Хусейна иракская авиация совершила массированный налет на г. Халабджа, расположенный недалеко от границы с Ираном. Дело в том, что местное население, в основном состоявшее из курдов, перешло на сторону Ирана. В качестве возмездия Хусейн, считавший себя наследником Гитлера, решил подвергнуть мятежный город химической бомбардировке. Во время продолжавшихся шесть часов авиаударов на город было сброшено большое количество бомб и ракет, начиненных ипритом, табуном и зарином. В небольших количествах применялся и т. н. VХ-газ, который в 300 раз ядовитее фосгена! Некоторые жители смогли бежать или скрыться в подземных бомбоубежищах, сооруженных в течение многих лет. Тем не менее количество жертв было очень велико: около 5000 человек погибли, еще свыше 20 тысяч получили отравления различной степени тяжести. Улицы и дома Халабджи были заполнены трупами людей и животных. Выходившие из бомбоубежищ люди, не зная о том, что нервно-паралитические газы бесцветны, получали огромные дозы и тоже умирали…
Были и другие примеры применения отравляющих веществ – во Вьетнаме, Афганистане, Анголе и в иных местах.
Часть 5. Гитлер и его союзники
Во Второй мировой войне на стороне нацистской Германии сражались также и ее многочисленные союзники. В их число входило несколько балканских стран: Румыния и Болгария, Хорватия; страны Восточной Европы: Венгрия и Словакия, а также Финляндия и Япония. За пределами Европы у Третьего рейха был только один союзник – Япония.
Ряд государств, таких как Испания, Турция, вишистская Франция, германской дипломатии не удалось втянуть в войну, хотя к этому предпринимались большие усилия.
Степень участия в войне союзников была различной в зависимости от их возможностей. Доля союзных войск была особенно велика на Восточном фронте. Так, в 1942 г. здесь, помимо немецких 176 дивизий и девяти бригад, действовали 14 финских дивизий и восемь бригад, семь румынских дивизий и семь бригад, три венгерские дивизии и две бригады, три итальянские, две словацких и одна испанская дивизия. Всего 30 дивизий и 17 бригад, численность которых составляла свыше 17 % от всех войск на Восточном фронте.
Под давлением союзников Гитлер был вынужден 15 апреля 1942 г. принять решение об отмене первоначально существовавшего прямого оперативного подчинения румынских, итальянских и венгерских соединений немецкому командованию. Войскам сателлитов предоставлялась возможность действовать в составе своих национальных армий и корпусов. Германское командование осуществляло лишь общий контроль, направив своих офицеров в штабы всех союзных соединений.
Потребность в союзных войсках, невзирая на их порой сомнительное качество, была очень велика, учитывая огромную протяженность Восточного фронта. Поэтому германскому руководству приходилось всячески укреплять непрочный блок своих сателлитов.
В целом дивизии союзников дрались неплохо бок о бок с немецкими партнерами, но в критических ситуациях нередко бросали их на произвол судьбы. Так произошло зимой 1942–1943 гг. на Дону и в Калмыкии, когда быстрый разгром румынских, венгерских и итальянских частей привел к крушению всего южного фланга Вермахта.
В 1943–1944 гг. Германия по мере ухудшения общей военной обстановки постепенно растеряла всех своих союзников, кроме Венгрии и Северной Италии. Пополнить же ряды союзников за счет Испании и Франции не удалось. Что касается первой, то ее вступление в германский блок позволило бы захватить Гибралтар, а также создать недосягаемые для британской авиации базы флота на берегу Атлантического океана. Вступление в войну вишистской Франции позволило бы обезопасить тылы германо-итальянских войск в Северной Африке, а также использовать французский флот и его базы на берегу Атлантики.
Глава 1. Совместно воюющие
Северный союзник
Личный пилот Гитлера Ханс Баур однажды сказал: «Суждения Гитлера о союзниках часто бывали весьма резкими». Единственное исключение составляли финны. Фюрер в течение всей войны очень высоко ценил как финских солдат, так и самого маршала Маннергейма и всегда высказывался о своих северных союзниках с большим уважением. «Финны – это героический народ… И когда наступит мир, отношения с Финляндией должны быть как можно более дружественными», – говорил Гитлер во время обеда в «Вольфшанце» 5 июня 1942 г.
Однако это не значит, что между Третьим рейхом и Финляндией царило полное взаимопонимание. Несмотря на то что они почти одновременно перешли границы Советского Союза, с самого начала у сторон были разные планы и цели. Если немцы хотели захватить всю европейскую часть страны вплоть до Волги, превратив оккупированные районы в свои колонии и сателлиты, то финны хотели лишь вернуть свои земли, потерянные в результате советской агрессии 1939–1940 гг.
В августе 1941 г. начальник Верховного командования Вермахта Вильгельм Кейтель предложил финскому командованию, чтобы финская армия одновременно с немецким наступлением атаковала с севера Ленинград, а восточнее Ладожского озера форсировала реку Свирь и соединилась с германскими войсками в районе Тихвина. Однако Маннергейм посчитал, что наступление на Ленинград – это излишне, а переправа через Свирь противоречит интересам его страны. Президент Финляндии Рюти поддержал маршала и 28 августа дал Кейтелю отрицательный ответ. Последний пытался торговаться, уговаривая союзников хотя бы принять участие в атаке на Ленинград, но вновь получил отказ.
В сентябре финское командование окончательно решило остановить наступление на Карельском перешейке и занять удобные позиции для упорной обороны. В конечном итоге эта стратегия дорого обошлась обеим странам. Представитель немецкого командования в Финляндии генерал Эрфурт считал: «Если бы финнам осенью 1941 г. не был предоставлен подобный политический гандикап, тогда Ленинград, весьма вероятно, был бы взят немцами и финнами в первый год войны в результате совместного наступления». В итоге сложилась интересная ситуация. 25 сентября немецкая 16-я армия, у которой для операции «Тайфун» забрали ряд соединений, после ряда неудачных попыток не смогла прорвать советскую оборону в районе Ленинграда. Финские же войска с другой стороны, несмотря на то что перед ними не было никаких естественных препятствий и серьезных укреплений, заняли оборону.
Вскоре в ставку Маннергейма по приказу Гитлера прибыл генерал Йодль, который получил задание переубедить маршала, однако снова получил отказ. В итоге раздраженный посланник заявил: «Сделайте хоть что-нибудь, чтобы продемонстрировать свою добрую волю!» Однако, невзирая на эту слезную просьбу, финны так ничего и не сделали. Операции в Карелии продолжались, пока в ноябре финские войска не вышли к реке Свирь. После этого Маннергейм решил, что они достигли всех поставленных задач и настало время перейти к обороне.
