– Ты должен уяснить одно дело, Ара, – сказала Анника Карлс сон. – Я не хочу пугать тебя напрасно, но те, кто убили Эрикссона, не самые приятные люди. Поэтому важно, чтобы ты не рассказывал то, о чем поведал мне, никому другому. Ни в семье, ни товарищам по работе, и уж точно никаким журналистам. Понятно?
– Можешь не беспокоиться, – уверил ее Ара. – Я пробил Эрикссона в Интернете. Если верить тому, что о нем пишут, он вроде был настоящий консильери.
– Возьми мою карточку. – Анника Карлссон передала ему свою визитку. – Если что-то случится, звони на мой мобильный в любое время дня и ночи, и я помогу тебе. Если совсем приспичит, набери наш центр тревоги. Я дала тебе прямой номер. Написала его на моей карточке. Мы договорились?
– Конечно, – уверил ее Ара. – Можешь не сомневаться. У тебя мое слово.
– Мы созвонимся завтра, – сказала Анника Карлссон. – Тогда, боюсь, тебе придется посмотреть еще больше фотографий.
– За то же самое вознаграждение, – сказал Ара и улыбнулся. «Сейчас она начинает напоминать нормального человека, – подумал он. – Пусть и не особо расщедрилась».
– Обещаю сделать все, что в моих силах. Чем займешься сейчас? Будешь работать? Или поедешь домой спать?
– Поеду домой спать, – ответил Ара. – День выдался тяжелый.
– Хорошо, – кивнула Анника Карлссон. – Позвони мне, как только проснешься завтра утром.
– Обещаю, – заверил ее Ара.
40
Сев в свою машину, чтобы отправиться домой в Щисту, он сразу включил телефон. На автоответчике были три сообщения на одну и ту же тему от репортера, с которым он встречался всего несколько часов назад. Тот явно переговорил со своим шефом и созрел для нового предложения Аре по поводу описания виденного им человека и автомобиля, попавшегося ему на глаза, при условии, что он также взглянет на несколько картинок, которые газета приготовила для него. Десять тысяч крон за беспокойство плюс гарантия анонимности как источника. Если же он решится не останавливаться на полпути и согласится на интервью с именем и фотографией, издание могло предложить совсем иное вознаграждение. По крайней мере двойное, а если он, кроме того, укажет человека, чуть не попавшего под его такси, оно, пожалуй, могло удвоиться снова.
«И как мне, черт возьми, поступить? Пятьдесят штук наличными», – подумал Ара. Два месяца в Таиланде или Дубаи, пока полиция будет заниматься своим делом и наведет порядок, чтобы он смог снова вернуться домой.
Войдя в свою маленькую квартирку в Щисте, он решил заварить себе чай перед сном. Женщина-полицейский, с кем он недавно встречался, произвела довольно сильное впечатление на него. Она, похоже, относилась к тем, кто не бросает слова на ветер и, кроме того, отвечает за них.
«Пятьдесят тысяч по сравнению с пятихаткой», – ухмыльнулся Ара. Потом он отключил электрочайник, и в то самое мгновение, когда наливал кипяток в свою большую чашку, ему в квартиру позвонили.
«Черт, что происходит?» Ара сунул руку в карман, достал визитку Анники Карлссон и набрал написанный на ней от руки номер на своем мобильнике, а затем неслышно подкрался к входной двери и через глазок изучил посетителя.
Его новый знакомый из вечерней газеты явно был не из тех, кто сразу сдается независимо от того, какой ответ получил. В конце концов Ара впустил его к себе, прежде чем соседи заинтересовались, кто это пришел к нему среди ночи, и с целью объяснить журналисту, что он не хочет больше иметь никаких контактов ни с ним, ни с его изданием.
И здесь все получилось не столь гладко, хотя он сразу же рассказал о подписке, данной им в полиции.
– Да это ерунда, обязательная процедура у них, – пренебрежительно пожал плечами его посетитель. – В худшем случае тебя оштрафуют на несколько дневных заработков, а их, обещаю, мы компенсируем тебе. Кроме того, организуем для тебя адвоката, если они начнут давить.
– Я тебя услышал, – сказал Ара. – Сожалею, но меня это не интересует.
– О’кей, – кивнул репортер. – Мы поступим так. Ты останешься анонимным, и в этом можешь не сомневаться, у меня никогда и мысли не возникло бы сдать какой-то из моих источников. Ты рассказываешь о виденном тобой парне и о его машине. И получаешь десять тысяч наличными. Прямо сейчас. Я заметил здесь банкомат поблизости.
– Меня это не интересует, – повторил Ара.
– А если сможешь указать его на картинках, которые я принес с собой, обещаю дать тебе пятьдесят штук за беспокойство при той же гарантии анонимности. Это займет максимум пять минут, будь уверен. Потом я обещаю также не беспокоить тебя больше.
– О’кей, – сдался Ара.
«Все-таки пятьдесят тысяч», – подумал он.
Репортер крупнейшей вечерней газеты принес с собой два десятка снимков, представлявших полдюжины разных личностей и, похоже, сделанных в связи с всевозможными репортажами. Шесть человек по сравнению с двумя сотнями, которые полиция показала ему. Гость разложил их на кухонном столе Ары так, чтобы тот мог смотреть на них одновременно, и с одного быстрого взгляда таксист узнал мужчину, чуть не попавшего ему под колеса сутки назад.
Тот смотрел прямо в камеру, когда его снимали. Тот же взгляд, каким он одарил Ару на улице перед домом убитого адвоката. Сейчас он увидел незнакомца снова, во второй раз за короткое время, и по выражению его глаз почему-то внезапно понял, о чем предупреждала Анника Карлссон.
– Нет, – сказал Ара и покачал головой. – Сожалею, но я никого не узнаю. Никого из них.
– О’кей, – репортер похлопал его по плечу. – Мы не прощаемся. Звони напрямую, если передумаешь.
И он наконец ушел и оставил Ару в покое.
41
Прямо с места преступления Бекстрём поехал в ресторан по соседству со своим домом, намереваясь съесть там вполне заслуженный ужин, и стоило ему перешагнуть порог кабака, как его с распростертыми объятиями встретила знакомая официантка-финка, только что вернувшаяся из отпуска в Таиланде. Он расположился у барной стойки с целью в тишине и покое изучить меню и, между делом попивая холодное пиво, окинул взглядом заведение. В зале было мало гостей и никого из знакомых, а поскольку он собирался расслабиться, это устроило его просто замечательно. Вдобавок он хотел обменяться несколькими словами с финкой, пышногрудой блондинкой, которую знал уже несколько лет и которая к тому же время от времени убирала ему квартиру, получая за свои труды оплату натурой в его шикарной кровати фирмы «Хестенс».
«Возможно, поэтому она так хорошо сохранилась, пусть ей уже почти сорок», – подумал Бекстрём.
– Как все прошло в Таиланде? – спросил он, отхлебнув из своего бокала.
Просто отлично, если верить ей. На третий день ее дорогой супруг заснул на солнце, получил солнечный удар и попал в больницу в Бангкоке. Там он пролежал целую неделю, в то время как она сама могла расслабляться по полной программе.
Потом они с мужем вернулись домой, а так как лечение покрыла страховка, здесь тоже все сложилось просто замечательно.
