Глава 3
НОВАЯ МЕТЛА
Академия наук занимала два просторных и красивых дома на «стрелке» Васильевского острова. Трехэтажное здание с башней, на вершине которой торчало нечто, называемое армиллярной сферой. Вроде бы сооружение имело отношение к астрономии, но такие тонкости меня не интересовали.
Башня разделяла здание на два флигеля. В одном помещалась библиотека, в другом — кунсткамера. Вдоль стен тянулись желтые полированные шкафы с книгами и редкостями. У входа в кунсткамеру стояли чучела и скелеты. Баран с восемью ногами, другой с тремя глазами. Противно до жути. С потолка свисали высушенные рыбы и змеи.
Больше всего это детище Петра Великого напоминало лавку жулика-алхимика. Ничего удивительного, что среди заспиртованных диковинных рыб, жаб, ящериц, змей и, что особенно неприятно, человеческих зародышей усадили и его чучело. Лицо с посмертной маски, волосы тоже родные. Хуже мавзолея Ленина.
На этом фоне наличие гербария, собрания минералов, а также всевозможные восточные, китайские и сибирские редкости смотрелись успокаивающе. Здание все никак не могли достроить, но предполагалось разместить в будущем на первом этаже минералогические и анатомические коллекции. Второй и третий предполагалось оставить под административные помещения и библиотеку.
К сожалению, не за тем мы явились и рассматривать в подробностях не стали. Ее высочество Анна Карловна в сопровождении немалой свиты прибыла после консультаций и размышлений наводить порядок в здешнем заведении. А оно точно нуждалось в реформе и встряхивании.
— Как вам уже известно, всемилостивейшая государыня Анна Иоанновна назначила меня президентом Санкт-Петербургской академии наук, — сказала она, дождавшись полной тишины в зале, где уже сидели загодя предупрежденные работники умственного труда.
Пауза оказалось достаточно многозначительной и затянулась ненадолго. Ученая братия очень хорошо сообразила, что лучше бы прекратить обмениваться мнениями. Никто, собственно, не ожидал неких серьезных сюрпризов от малолетней принцессы. Ничего особо оригинального она в ее возрасте придумать не должна. И все же положение обязывало. Надо сидеть и со смиренным видом смотреть в рот девчонке.
Портить с самого начала отношения никому не улыбалось. Вдруг припомнит потом невнимательность и слишком свободное поведение. В этом возрасте норовят утвердиться за чужой счет, а испортить жизнь и карьеру при ее связях и знакомствах не просто легко — легко чрезвычайно.
— Надеюсь, не требуется представляться? — говорила она на немецком, благо все замечательно в зале понимали, в отличие от того, если бы Лиза выразилась на русском.
Профессора несколько подобострастно посмеялись.
— Замечательно. Прежде чем прийти сюда, — продолжила Анна, — постаралась навести сколь возможно тщательно справки о работе основанного Петром Великим для славы государственной учреждения у людей, достойных доверия.
Люди смотрели на нее, зато мне хорошо было видно, как надулся от гордости Андрей Константинович Нартов, ведавший академической мастерской. В здешней компании он почти единственный русский и без звания. Благодаря былому знакомству с императором Петром I, у которого подвизался токарем и механиком, заведовал академическими мастерскими. Действительно талантливый мастер.
Я с ним по своим делам неоднократно советовался, и он дельные вещи подсказывал. Из его рук из мастерских выходили оптические приборы, точные весы, астролябии, компасы, термометры, чертежные принадлежности, крайне необходимые для развития промышленности, горного дела и мореходства.
Слегка обласканный, с удовольствием поделился длинным списком всяческих проблем, нарушений и злоупотреблений. Даже был готов написать официальную жалобу. В иных отношениях мы с ним замечательно нашли общий язык. Практичный и приземленный человек, не видящий пользы в умствованиях приглашенных иноземцев и вообще нервно воспринимающий засилье чужаков.
— Меня поразило несколько вещей. Во-первых, академия до сих пор не имеет официального устава. В результате администрация не знает своих прав и обязанностей, не говоря уж о работающих в академии!
Сидящие в зале оживились. Это им понравилось. И зря. Самоуправления не обретут ни под каким соусом. И тому есть веские основания. Члены знаменитой Французской академии не получали от государства ни сантима, а Прусская академия изыскивала средства на научную работу самостоятельно, продавая всякую мелочь вроде календарей и устраивая лотереи. А в здешнюю все шло из государственного бюджета, и добрая половина сумм уходила на жалованье ученым. Какая при этом может быть свобода? Будь любезен поступай согласно приказам свыше и обслуживай научно-техническое развитие страны. Или вали в любом направлении, но за свой счет.
— Во-вторых, в указе «Об учреждении Академии наук и художеств» прописано: каждый академик должен составить учебное руководство в пользу учащегося юношества и подготовить воспитанников, которые со временем могли бы заступить на его место, причем Петр высказал желание, «чтобы такие были выбираемы из славянского народа».
Речь я писал сам, затем она внимательно изучала и редактировала, ища в основном излишне резкие выражения. Основную суть без споров сохранила. А затем мы два дня репетировали. Анна впервые выступала самостоятельно перед достаточно солидным собранием, и опозориться с ходу было бы излишним. Да и опыт на будущее. А то вечно сидит на приемах и помалкивает. Пора взрослеть.
— Годы идут, прямые требования не выполняются. Университет практически мертв. Даже прибывшие в прошлом году юноши добрые, в науках довольное знание имеющие, и вам бы самим честь создать могли, остались без средств и заботы. Господин Ломоносов взял их на содержание, пожалев!
Допустим, не из альтруизма. Конечно, они угодили из Москвы в столицу с моей наводки, но в отношении академиков лично моей вины нет. Я пытался сделать для них максимально возможное, стучался в разные двери, просил, но лишь трое отправились на учебу в Германию, что тоже глупо. Зачем гонять людей и платить немалые суммы, когда существует Бергколлегия и в ней те же немцы заправляют.
Ну, с самого начала особо на продвижение парней не рассчитывал. Мне все равно крайне нужны люди в бесконечных проектах. Способные под руководством умелого мастера и по моим наброскам совершать нечто полезное. Мало кто умеет читать, а чертежей иные работники боятся пуще батогов. Вот и выходит польза для всех. Обычно выгоду просекают достаточно скоро и стараются оставаться не просто передаточной инстанцией.
А когда плачу пять рублей в месяц вместо десяти в год и не требую заучивать на манер дятла невразумительные тексты, а очень даже конкретные вещи делать, все остаются вполне довольны. Хотя парочка висит на волоске, готовые к вылету. Я им в няньки не нанимался, и если пьют и набирают долгов, пусть сами разбираются. Но все же процент от общего числа подходящих неплохой.
— Это нормально? — гневно потребовала Анна. — Уже сама необходимость искать молодых людей, приверженных наукам, когда они должны были быть подготовлены лично вами, наводит на определенные мысли!
