Плита у Всехсвятского храма появилась неслучайно. Рядом были братские могилы солдат и офицеров Первой мировой, умерших от ран. Здесь, по непроверенным данным, были и могилы юнкеров, расстрелянных после захвата Кремля большевиками. Здесь наследники большевиков устроили парк, который потом превратился в собачью площадку. К 90-летию начала 1-й мировой собачья площадка была окультурена – возведены монументы, восстановлены газоны, проложены дорожки, парк обнесен оградой. Но собаки по-прежнему ходят по русским костям, «подписывая» их по воле своих отупевших от «демократии» хозяев. Это свидетельство глубокого морального разложения не только власти, не противящейся осквернению памяти, но и народа.
Некоторые из указанных на обелиске лиц вообще не служили в вермахте, а были убиты сталинской разведкой (генералы Кутепов и Миллер). Некоторые стали немецкими офицерами еще до прихода Гитлера к власти. На той же плите – имя генерала Семенова, Главнокомандующего Вооружёнными Силами Российской Восточной окраины, генерал-лейтенанта Белой армии, который вообще не причастен к войне, хотя никогда не прекращал своей борьбы с большевиками. Он также был убит Сталиным.
Тех, кто не попал в застенки Сталина (либо умер или был убит еще до войны, либо успел бежать подальше куда-нибудь в Аргентину), уголовные дела вообще не коснулись, их даже Сталин не определил в преступники. Это половина имен на мемориальной плите, которую уничтожили «красные дьяволята», посчитавшие, что именно они являются судьями этих людей. Вероятно, в порядке реанимации «революционной законности», согласно которой физическому уничтожению и посмертному проклятью принадлежат все, кто боролся с большевиками.
Для плененных солдат противника всегда предусмотрено уважение и на то есть международные конвенции. Многочисленные голоса в поддержку разрушения памятной плиты требовали, чтобы никакого уважения не было. Они хоть сейчас убили бы русских генералов только за то, что они русские. Пленных немцев оставили бы в покое. Подобной ненависти почти никогда не встречается у ветеранов войны. Кто воевал по-настоящему, знает, что такое честь солдата, к какой бы армии он ни принадлежал. Ненависть войны остается на войне. А кто ее приносит в мирную жизнь, становится опасен для окружающих. Ветераны в большинстве своем ненависть к врагу оставили на войне. Мы же, кто на ней не был, прав на ненависть не имеем. Даже если наши предки на этой войне полегли. Они нам ненависти не завещали. Они нам завещали память.
На войне противник всегда проливает кровь наших сограждан. А мы – его кровь. Это преступлением не считается. В условиях войны расстрел паникера – обычное дело. Но в условиях мира подобное действие – преступление. Есть военные преступления – то есть, нарушение традиций войны. Например, казни мирного населения. За это закон может полагать бессрочную ответственность и смертную казнь. Но тогда нужно доказывать совершение подобного преступления. Записные патриоты, лишившиеся моральных ориентиров, решили, что вправе воевать языками, оправдывая казни по сфабрикованным делам. Казни русских за то, что они русские. Казни офицеров за то, что они воевали против большевиков. Кто мысленно вешает и расстреливает, убоится ли роли палача в настоящем?
«Белые» считали, что большевики хуже немцев. С немцами о чем-то еще можно договариваться, а с большевиками – нет. У немцев есть закон, у большевиков – только петля и револьвер. Не дай Бог нам все это перенести, и не дай Бог никому настолько померкнуть умом, чтобы судить направо и налево о правоте и неправоте. Мы должны быть милостивы хотя бы к собственной истории и русским людям.
Но пока о милости говорить не приходится. Власть продолжает пропаганду времен большевиков и не собирается восстанавливать правду истории.
И по делу генерала Власова, и по делу генерала Краснова приговору Военной коллегии предшествовало постановление Политбюро ЦК ВКП(б). Политическое решение диктовало результат судебных рассмотрений в Военной коллегии Верховного суда. В 1992 году Конституционный суд при разбирательстве «дела КПСС» принял постановление об отмене всех репрессивных приговоров, которые были вынесены партийными органами. Но поименной реабилитации это решение не вызвало. Напротив, в соответствии с заключениями Главной военной прокуратуры об отказе в их реабилитации определениями Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации Краснов П. Н., Краснов С. Н., Шкуро А. Г., Доманов Т. Н., Султан Гирей Клыч и Семёнов Г. М. признаны не подлежащими реабилитации. Казненный вместе с русскими казачьими генералами немецкий казачий генерал Паннвиц (который предпочел остаться с подчиненными ему казаками, и этот поступок чести стоил ему жизни) был в 1996 реабилитирован, но в 2001 реабилитация отменена. Между тем, никаких данных о совершении военных преступлений указанными лицами просто нет.
Тем не менее, в наши времена «признаны осужденными обоснованно и реабилитации не подлежат»: Краснов П. Н., Краснов С. Н., Шкуро А. Г., Султанг-Гирей К., Доманов Т. И. – по определению Военной коллегии Верховного суда РФ от 25 декабря 1997, Паннвиц Г. В. – по заключению Главной военной прокуратуры от 28 июня 2001, Семенов Г. М. – по постановлению ВС РФ от 27 февраля 2003 г. Сведений об осуждении Кутепова А. П., Миллера Е. К., Туркула А. В., Михайлова Т. В., Зборовского В. Э., Кононова И. Н., Хольмстон-Смысловского Б. А., Скородумова М. Ф. и Штейфона Б. А., а также уголовных дел и материалов в отношении указанных лиц в Главной военной прокуратуре нет. Что не мешает «красным дьяволятам» осуждать и их как предателей.
Выяснить, какие документы, факты и аргументы лежат в основе решения о казни казачьих генералов, пока невозможно. У постсоветской власти есть ведомственный параграф (Положение о порядке доступа к материалам, хранящимся в государственных архивах и архивах государственных органов РФ, прекращенных уголовных и административных дел в отношении лиц, подвергшихся политическим репрессиям, а также фильтрационно-проверочных дел, утвержденное Министерством культуры и массовых коммуникаций РФ, МВД РФ и ФСБ РФ), принятый 25 июля 2006 года и гласящий (п. 5 Раздела 1): на обращение граждан по доступу к материалам уголовных дел с отрицательными заключениями о реабилитации проходящих по ним лиц, архивами выдаются только справки о результатах пересмотра указанных дел.
Продолжение гражданской войны, в которой взгляд на русскую историю диктуется ненавистью русских людей друг к другу. В 2009 году эта ненависть вновь обострилась в связи с заявлением Синода Русской Православной Церкви за рубежом в защиту генерала Власова и его соратников, миссия которых была оценена как благородная борьба с большевиками. Это была ошибка, которая, увы, свойственна и многим «ультрапатриотическим» молодежным группам. А врагов обнаруживает в столь же экспрессивных «ультралевых» молодежных группах, которых играть «в войнушку», не интересуясь нимало исторической правдой.
Великая Победа – это наша, русская победа. Она вручена нам нашими предками как дар. Нынешняя власть ее недостойна. Она ничем эту Победу не подкрепила. Напротив, она сделала немало, чтобы Победа стала пустозвонным ритуалом лояльности к высшему чиновничеству. Но третьего не дано – либо солидарность с нашими предками и Победой, либо лояльность к власти, которая во многом противоположна и даже враждебна Победе. Русские должны сказать себе: «Это наша Победа. Никому ее не уступим. Никакой власти в распоряжение не отдадим». Это наша память о триумфе, которую мы храним, чтобы прийти к новым победам.
