– И не вспоминай, – махнул рукой ясновельможный. – Зачем тратить на ерунду последние минуты жизни.
– Не убьешь ты меня… ты же не псих…
Тут, как видно, блондина посетили сомнения в правильности собственного утверждения, его заметно перекосило, он начал дергать руками, в тщетной надежде оторвать батарею. Интересно, что бы было, оторви он ее в самом деле.
– Вот что за народ, – покачал головой Левандовский. – Отправить человека на тот свет – это запросто, а приходит их очередь – не хотят вести себя прилично: интеллигентно скончаться, не создавая лишних проблем.
– Зачем тебе меня убивать? – дрожащим голосом спросил Сергей. – Хочешь вопросы задать – пожалуйста.
– Да мне, собственно, и так все известно. Поэтому знаешь что? Не стану я тебе ноги простреливать, один раз соврешь – и уложу на месте. Итак, первый вопрос: кто убил жену Серова?
Блондин еще раз подергал наручники, думаю, исключительно для того, чтобы потянуть время.
– Леха убил, – буркнул он.
– Пивоваров? – взглянул на него исподлобья ясновельможный. Такая прозорливость произвела впечатление на парня, но и успокоила: выходило, вроде и не он дружка сдал, вроде Левандовский сам догадался.
– Никто ее убивать не хотел, – торопливо продолжил блондин. – Надо было пугнуть как следует, палец сломать, к примеру, чтоб до этого кретина дошло: нужно быть уступчивее. А она услышала шум, заподозрила чего-то… У нее баллончик был, вот она с ним на Леху… он разозлился и… короче, никто не хотел.
– Приказ пугнуть Серова отдал сам Сергеенко?
– Ну… то есть я при этом не присутствовал. Сергеенко вызвал Леху, а он уж нас собрал, сказал: дело есть. В дом один пошел, мол, и для одного работы на пять минут. Мы в машине ждали, в переулке.
– Мы, это…
– Я и Толик Данилов. Леха вернулся, глаза трет и весь прямо трясется от злости. Сказал, бабу кончил. Он поехал к хозяину, а мы по домам. Зря переживали, менты Серова замели, и все складывалось тип-топ, пока этот Арнольд не объявился.
– Свидетель?
– Ага. Хозяин о нем от знакомого мента узнал. У него во всех нужных местах свои люди. Леху этот придурок не разглядел, но в переулке еще баба болталась, и машину мог кто-то увидеть. Короче, нехорошо выходило. Надо было, чтоб Арнольд этот дал показания, будто Серова видел… Леха сказал, мордой об стол, и будет делать, что велят. Но оказалось все еще проще: его брат нашему хозяину друг и товарищ. Они мигом договорились.
– Брат знал, что ваш Сергеенко женщину убил? – влезла я, наплевав на укоризненный взгляд Левандовского.
– Сергеенко ведь не дурак в таком признаваться. Небось просто сказал, отличная возможность конкурента слить. И слили. Все бы хорошо, но тут ты объявился. Хозяин, когда узнал, что Серов тебя нанял, очень огорчился и заявил: ухо востро держать.
– И вы поставили прослушку?
– Поставили. Сидели в машине и слушали. По большей части всякую ерунду. Лишь бы хозяину в радость. Ну, а потом ты к этому Арни нарисовался и стало ясно: с парнем надо решать. Хозяин велел сработать так, чтобы казалось: этот тип сам на себя руки наложил. Леха здорово злился: с чего, говорит, руки на себя накладывать, когда на такой тачке ездишь и баба у тебя с баблом. Но Толик его успокоил: богатые они все нервные. В их доме на прошлой неделе чувак удавился на собственном галстуке. Тоже на крутой тачке ездил.
– Чего ж так с самоубийством напрягались? – спросил Левандовский.
– Ну… из-за брата, думаю. Ему бы вряд ли понравилось, что родственника того…
– Понятно, – пропел Левандовский. – Можешь продолжить повествование.
– Чего?
– Валяй, что дальше было.
– Короче, Толик сказал, удавить его нельзя. Докопаются. И застрелить не получится. Там, видишь ли, свои тонкости. Толян год в медицинском обучался, и еще пять лет в морге работал, по этой части спец. Сидели в машине и гадали, как этого Арни половчей ухлопать.
– И надумали вскрыть вены?
– Толян сказал: точняк. Самоубийцы это очень уважают. Главное, не помять его сильно, чтоб следов не оставить.
– Втроем пошли?
– Вдвоем, – весьма неохотно признался блондин. – Леха в машине остался. Должно быть, решил, хватит с него, пора и нам замараться. У Арнольда этого весь день проходной двор, то один бежит, то вторая. Мы на нервах. С братом они здорово поцапались из-за какой-то девки. Этот псих, видите ли, на богатой жениться не хотел. Зазноба его былая здесь нарисовалась, и он к ней, а брат, само собой: ты в своем уме и все такое… Подрались они. Толян говорит, повезло.
– Почему ты отправился во двор следом за Натальей? – спросила я.
Блондин нахмурился:
– За кем?
– За невестой Арни.
– Так я это… не за ней. Я по нужде. Не на улице же. А с дворами там туго…
Мы с Левадовским переглянулись, он пожал плечами, мол, идиот, что поделать, а Сергей продолжил:
– Леха нас торопил, надо бы все пораньше провернуть, пока народ с работы не подтянулся. Дом маленький, всего шесть квартир. Возвращаются обычно поздно, хорошо бы до этого времени успеть, чтоб не нарваться. Последнее время тут менты всех вопросами донимали, вот мы на всякий случай запаслись липовыми удостоверениями, мол, тоже из ментовки. Толик бороду нацепил, а я очки, типа замаскировались. И пошли. – Он тяжело вздохнул.
– Не тяни, – посоветовал Левандовский. Блондин вновь вздохнул:
– Чего тянуть? Дверь он сам открыл, мы документ в глазок показали. Он нервный был, отвечал кое-как, о своем думал. И на нас внимания почти не обращал. Толик мне моргнул, мы его под руки – и в ванную, для начала об угол приложили, он обмяк, ну, дальше Толик… Подождали, пока отойдет… он даже не очнулся. Башку-то пробили. Как выяснилось, могли бы и не резать, все равно не жилец. Управились быстро, прям на удивление. И все так гладко прошло… Но, видать, Толик что-то напортачил. Говорят, менты все решить не могут: то ли сам, то ли помогли.
– А чего ж прослушку не сняли?
– Забыли, – недовольно отмахнулся Сергей. – Говорю, все на нервах. Ну, а возвращаться не рискнули.
– Вы знаете, что его брата сегодня арестовали? – вновь влезла я.
– Знаю, он вчера к хозяину прибегал. Мол, следаки уверены, это убийство, и кто, спрашивается, убил? Хозяин, само собой, в отказ: зачем мне труп, мне надежный свидетель нужен. Я так думаю, он надавил где надо, вот братан сейчас в кутузке и сидит. Очухается, станет куда сговорчивее. Все, – кивнул он и с беспокойством перевел взгляд на пистолет.
– Молодец, – серьезно сказал Левандовский, поднимаясь из-за стола. – Я положу ключ от наручников вот сюда. – Он продемонстрировал ключ и положил его на подоконник. – При старании, ты до него дотянешься, хотя, может, и не сразу. В твоих интересах забыть меня навеки, не то придется твоим дружкам рассказать, что ты их сдал. Боюсь, после этого мы уже не свидимся.
