Любой из нас подвержен слабостям. В основном он писал о боевых буднях, мечтал, как вернется домой к сыну, к жене, о самом сокровенном, известном только им: «Сейчас такое звездное небо, чистое, светлое, и Луна. И наше созвездие хорошо видно. Помнишь? Кассиопея, Млечный путь! Невольно тянет домой! Сильная тоска по тебе!..»
В последнюю ночь 1987 года Михаил ушел к раненому афганскому солдату и не вернулся…
А в Москве растет очень похожий на Михаила юноша, его сын — Алешка.
Истребитель «духов»
Биография школьных и юношеских лет Сергея Лежнева похожа на биографии большинства его сверстников: беззаботное детство, школа, пионерлагеря, детские военные игры, мечты о будущем.
Уже заканчивая школу, он как‑то увидел военный парад. Его заворожил четкий строй бравых десантников, плавное покачивание голубых беретов. И он «заболел». Он представлял себя впереди строя этих бравых ребят, в лихо заломленном берете и тельнике. Начал осознанно готовиться к поступлению в Рязанское ВВДКУ. Поступил, учился успешно. После окончания факультета специального назначения — служба в войсках. Писал рапорты с просьбой направить его в Афганистан. Просьбу удовлетворили. И началась фронтовая жизнь.
В апреле 1986 года его отряд попал в засаду. Разведчики приняли бой. «Духов» отправили к духам, но Лежнев был контужен. Представили к ордену Красного Знамени, но наградной лист вернулся. Никто не объяснил, почему. Еще несколько раз возвращались наградные листы. Почему? Этот вопрос так и остался без ответа.
Лейтенант Лежнев продолжал воевать, не обращая особого внимания на подобное отношение работников наградного отдела. Он выполнял свой воинский долг не за страх и награды, а за совесть. Он был до самозабвения смел.
О его делах говорят скупые строки боевых документов.
«1 марта 1986 года лейтенант С. В. Лежнев участвовал в налете на укрепленный район мятежников восточнее Кандагара. Группа попала под огонь зенитно‑пулеметной установки. Лейтенант Лежнев с небольшим количеством солдат обошел позиции душманов и, ворвавшись с тыла, уничтожил расчет. Он лично застрелил двух мятежников, развернул зенитно‑пулеметную установку и открыл огонь по душманам. В результате боя был подавлен расчет ДШК, занята господствующая высота. Лежнев продвинулся в глубь ущелья и захватил пещеру, где находился склад боеприпасов к безоткатному орудию».
За этот подвиг Сергей Валентинович получил свою первую боевую награду — орден Красной Звезды.
«22 августа 1986 года лейтенант С. В. Лежнев с небольшой группой разведчиков подобрался к позициям душманов и уничтожил 11 мятежников. Но противник огнем из ДШК прижал разведчиков к земле. Лейтенант Лежнев обошел расчет ДШК с тыла, запрыгнул в окоп и в рукопашной схватке уничтожил двух моджахедов».
За эту операцию грудь лейтенанта украсил орден Красного Знамени.
Потом было участие еще в 15 засадах, 25 вылетах в составе досмотровых групп и двух налетах, где лейтенант Лежнев также показал себя грамотным, мужественным и отважным командиром.
Вот как писал о нем его командир подполковник Бохан Сергей Константинович: «10 января 1987 года, участвуя в налете на базовый лагерь мятежников в районе 75 км севернее города Кандагар, умело и решительно управлял боем, проявив личную храбрость, захватил в плен трех мятежников, три единицы стрелкового оружия, одно безоткатное орудие. Лично уничтожил двух мятежников. Всего в ходе боя было захвачено 2 ДШК, 15 единиц СО, 18 мятежников».
«3 февраля 1987 года, участвуя в засаде на караван мятежников в районе 95 км восточнее Кандагара, умело командовал группой. Лично уничтожил 4 мятежников. Всего в ходе боя захвачено 12 единиц СО, 1 РПК, 2 автомобиля с боеприпасами, 3 РПГ, уничтожено 12 мятежников».
И последний бой…
«2 мая 1987 года в районе 55 км северо‑восточнее города Кандагар, командуя разведотрядом и выдвигаясь в район выполнения боевой задачи, получил минно‑взрывное ранение в организованной мятежниками засаде. Превозмогая боль, истекая кровью, проявив огромное мужество, умело управлял действиями разведчиков. Огнем из личного оружия уничтожил расчет ДШК. Благодаря решительному и грамотному управлению боем разведотряд вышел из засады, уничтожив при этом 18 мятежников, захватив 3 БО, 2 РПГ и 1 ДШК».
В этом бою отважный лейтенант погиб смертью храбрых.
За мужество и героизм, проявленные на поле боя, награжден орденом Красного Знамени (посмертно).
Какое это страшное слово — посмертно…
«Не называйте меня вдовой!»
Как лебединая пара — однажды и навечно, — встретились когда‑то «на улицах Саратова» два чистых юных существа — студентка Зоя и военный курсант Саша. Встретились, чтобы любоваться друг другом, чтобы непрерывно думать друг о друге, чтобы желать и дарить друг другу счастье.
И это счастье было так прекрасно! Не только для них самих. Глядя на таких счастливых, становились чуточку счастливее и добрее все их родственники, друзья и просто знакомые.
Вот как говорит о них «народная молва»:
«Со мной был такой человек, человек, любивший людей, даривший им всю щедрость и любовь своего сердца» (Николай Бакум, сослуживец, в письме родителям после его гибели);
«И не потому, что он был моим другом, а твоим мужем, говорю о нем только хорошее, поверь — ни разу он никому не дал повода даже подумать о себе плохо, в любой ситуации» (он же в письме Зое);
«В каждые курсантские каникулы он с радостью бежал ко мне (Евгения Михайловна, его классный руководитель);
«У Саши прекрасная жена, а у нас невестка» (мама, Галина Александровна, в письме в редакцию в 2000‑м году. Сказано так, как будто живы и Саша, и его отец Евгений Васильевич, умерший в 1991 году);
«Не называйте меня вдовой!» (Зоя, в ответ на слова военкома, сказавшего кому‑то по телефону: «Здесь у меня вдова погибшего…»).
Все ее существо не приемлет даже намека, будто оборвалось чудо их счастья. Да и как смириться с горькой участью вдовства, если он приходит к ней во сне и умоляет не верить в его смерть: «это просто кино снимают»! Да и как не поверить, если продолжается их счастье в творении их любви — в их дочери Юленьке!
За семь лет их совместной жизни Зоя не столько привыкла, сколько усвоила как непререкаемую истину, что с ее мужем, таким красивым, умным, сильным, мужественным, никогда ничего не случится. И когда перед отъездом в Афганистан он, полтора часа просидев молча, не отводя глаза от спящей дочери, прощаясь с женой, сказал словами песни: «если смерти, то мгновенной», она не сразу поняла его. Потом, в длинные душные ночи ожидания, до нее дошел потаенный смысл его слов: он боялся вернуться к ней калекой, уродом… «Только бы живой! Только бы живой!» — заклинала она судьбу.
Но, как оказалось, Саша «предчувствовал» судьбу лучше: смерть его была мгновенной. В перестрелке, при попытке капитана придти на помощь отрезанным от своих троим товарищам.
