Короткая заметка внизу сообщала, что Грейсон Шоу уже несколько лет не появлялся на публике. Поговаривали, что он проходит лечение по поводу цирроза печени в последней стадии.
Единственным, кто не подошел к панелям, был Юл, который, задумавшись, стоял в центре комнаты.
– Ты знаешь, что это такое, верно? – спросил я у него.
Молодой азиат медленно поднял голову, посмотрел на меня и неохотно кивнул. Мне показалось, что я увидел в его глазах страх или вину – что именно, я не понял.
Глава 24
Ник
Грейсон, Харпер и Сабрина отвернулись от панелей и одновременно посмотрели на нас с Юлом, стоявших в центре комнаты.
Я подошел поближе к Тану:
– Ты сказал, что ответишь на вопросы после того, как мы побываем в «Зале Титанов». Что здесь произошло, Юл?
– Я знаю не все, – отозвался азиат.
– Что же ты знаешь?
– Про К-сеть.
– Что именно? – настаивал я.
– Я ее создал.
Интересно…
– А я думал, что ее изобретение принадлежит Титанам, – заметил я, прищурившись.
– Я работал над нею несколько лет. Думаю, Титаны только вложили деньги, чтобы она стала доступна для всех, – объяснил молодой человек.
– Что это такое?
– Квантовая сеть, новый Интернет, способ мгновенно передавать данные по всему миру при помощи квантового сплетения. Мое изобретение должно привести к революции в мире компьютеров. До прошлой недели, когда были активированы первые квантовые узлы, наши разработки находились на стадии экспериментов. Я несколько месяцев пытался решить проблему искажения данных. Всякий раз, когда я отправлял что-то через квантовую сеть, оно приходило в пункт назначения в измененном виде. Однако я заметил, что процесс имеет определенную систему, поэтому написал алгоритм, чтобы отфильтровать ее. Когда я посмотрел на данные, выделенные фильтром, я понял, что они определенным образом сгруппированы.
– В каком смысле? – уточнил я.
– Это было послание.
– От кого?
– Из будущего.
Слова Юла на мгновение повисли в стеклянной комнате.
– Отправитель утверждал, что он из две тысячи сто сорок седьмого года, – продолжал Тан. – Я подумал, что переутомился, взял выходной и пошел к врачу, где меня полностью обследовали. Выяснилось, что со мною всё в полном порядке. А следующее сообщение окончательно доказало, что оно из будущего.
– Каким образом?
– Они предсказали события, которые должны были произойти на следующий день. Точные результаты выборов в Тунисе, например: сколько голосов получил каждый из кандидатов. Время прибытия – с точностью до минуты – каждого самолета, приземлившегося в этот день по всему миру, включая рейсы, которые были отложены или задержаны. Прошло несколько дней, я требовал новых и новых доказательств, и они их мне предоставляли.
– Как такое возможно… послания из будущего?
– Они меняли запутанные частицы, существовавшие в их времени, компонуя их таким образом, чтобы мы могли их прочитать.
О, теперь все стало понятно!
Юл посмотрел на наши озадаченные лица и развел в стороны руки, точно учитель естествознания, вынужденный читать лекцию по сложной теме, которая недоступна его ученикам, – лекцию, каждый год вызывавшую у него душевный трепет.
– Представьте, что мы снова на берегу, который недавно видели, только в две тысячи сто сорок седьмом году. Представьте, что мы надели специальную перчатку, а когда прикоснулись к песку в том году, она сделала копию в каждое мгновение его существования. Иными словами, некая цепочка проходит через пространство-время и соединяет песчинки на нашем берегу с песчинками из любого другого периода. Мы можем менять ее длину, чтобы выбрать, к какому конкретному берегу нам нужно попасть. И в какой момент. Итак, песчинки из сто сорок седьмого года соединены с песчинками из пятнадцатого. Мы наклоняемся и пишем на песке послание, которое появляется в пятнадцатом году. Вот его я и видел – на моем берегу в прошлом. Этот общий берег и есть К-сеть, а данные на моем жестком диске – песчинки. Как только мы активировали К-сеть, у людей будущего появилась возможность отправить нам сообщение – и квантовые частицы из Сети были изменены. Они и являются песчинками из нашей аналогии.
Мы смотрели на Юла и не знали, что сказать. Песчинки на квантовом берегу? Все это было выше моего понимания, а потому я задал вопрос, который считал самым важным в данный момент:
– Чего хотел тот, кто отправил послание?
– Помочь нам. Они сообщили, что нас ждет глобальная катастрофа, что она практически положит конец существованию человеческой расы – событие, которое они чудом пережили и теперь пытаются предотвратить. Они попросили меня связаться с Сабриной – до того момента я не был с нею знаком – и передать ей серию инструкций. Мне они показались совершенно бессмысленными.
– Мне тоже… сначала, – вмешалась Шредер. – А потом я поняла, что это такое: прорыв в моей исследовательской работе, новый способ лечения.
– Лечения чего?
– Синдрома Хатчинсона-Гилфорда
[10]
.
Ее слова сильно меня удивили. С того самого момента, как мы попали в Лондон, я считал, что человечество погибло из-за грандиозной эпидемии. Мне она представлялась единственным логичным объяснением того, почему люди так быстро исчезли с лица земли. И я подозревал, что Сабрина имела к случившемуся гораздо больше отношения, чем Юл. Но то, что она сказала, не укладывалось в мои выводы.
– Синдром прогерии, – прошептал я, пытаясь подогнать новую информацию под свою теорию.
– Это очень редкое генетическое заболевание, которое вызывает преждевременное старение. Такой человек умирает от старости в подростковом возрасте, – рассказала медичка.
– Я думал, ты работала с инфекционными болезнями, – сказал я ей, будучи не в силах скрыть подозрительность.
– Нет, я никогда не занималась инфекционными заболеваниями. – Врач помолчала немного, пытаясь подобрать правильные слова, и продолжила: – Однако это весьма логичное объяснение, учитывая то, что мы видели. В послании от меня требовали предпринять несколько шагов, которые, по моим представлениям, являлись превентивными мерами против какого-то биологического события: глобальной эпидемии или массовой мутации. Я думала, что создала вакцину и при широком применении она спасет людей в пятнадцатом году. Однако складывается впечатление, что я лишь сделала прививки некоторым пассажирам нашего самолета.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать то, что она сказала. Все остальные смотрели в темный пол, пытаясь переварить ее слова. Наконец, Юл нарушил молчание:
