– Яка ти стала гарна, женушка. Оченята горять! А я скучив, ось заiхав провiдати. Нагодуэш чоловiка?
– Ти вже давно не чоловiк мене, – отбила его руку Екатерина. – Iди, немае у мене нiчого!
– А пахне смаженим сальцем. Та нэ кокетуй, я ж по-хорошому. Пiдемо в спаленку, покувыркатись, тобi ж нiчого втрачати, не целка давно. – Михайло снова потянулся к бывшей жене.
Вошёл второй черномундирник, здоровый, белобрысый, с близко посаженными мутноватыми глазами.
– Допомогти, Мишо?
– Спочатку я, потiм ти. – Михайло подхватил взвизгнувшую Екатерину на руки, понёс в спальню, не обращая внимания на её сопротивление.
Ухватов понял, что ситуация выходит из-под контроля и добром эта сцена не кончится.
– Аллюр!
Его услышали.
Белобрысый битюг, собравшийся было выйти в сени, с недоумением оглянулся.
Михайло остановился, со злобой встряхнул извивающуюся в его руках женщину.
В горнице бесшумно проявились призраки – бойцы Ухватова.
Лось цапнул белобрысого за руку, рывком развернул лицом к себе, и ребро ладони Зура вбило кадык ему в шею.
Михайло отшвырнул Екатерину, схватился за рукоять пистолета, торчащую из кобуры (чисто по-американски), но ни вытащить оружие, ни тем более выстрелить не успел.
Кир сдавил ему руку на кобуре, а Беда одним ударом в челюсть послал его в нокаут. Кир подхватил тело насильника и мягко опустил на пол.
Наступила тишина.
– Такой редкий козёл, – пробормотал Лось, глядя на бывшего мужа Екатерины бешеными глазами, – а в Красной книге не записан.
Екатерина, вся дрожа, всхлипывая, прижала ко рту ладошку.
– Периметр! – скомандовал Ухватов, кивнув на окно.
Бойцы мгновенно раздели обоих нацгвардейцев (чёрную униформу носили боевики особого карательного батальона), Лось и Чук переоделись и вышли из дома, двигаясь так, чтобы водитель «Хаммера» и пассажиры, если они там были, не увидели лиц обоих.
Но водитель был один, и никаких сюрпризов он не ждал.
Лось, отвернувшись, постучал в дверцу, водитель высунулся, и Чук, открыв дверцу с другой стороны, вытолкнул чернявого громилу в руки Лося. Раздался хруст. Водитель обмяк.
К счастью, по улице деревни в это время никто не шлялся, и водителя удалось втащить в машину без свидетелей.
– Останься, – сказал Лось, возвращаясь в хату.
– Ну? – осведомился Ухватов, наблюдавший за действиями бойцов в окно.
Лейтенант отвёл глаза:
– Мы малость перестарались.
– Тебя никуда нельзя посылать! – Ухватов осекся, поймав взгляд Екатерины, которую полуобнимал Шинкарь, успокаивающий сестру.
– Всё равно их нельзя… – Лось хотел сказать: нельзя оставлять живыми, но замолчал, увидев свирепый блеск в глазах командира.
Подошёл Шинкарь.
– Что собираетесь делать, парни? Оставлять этих подонков в доме нельзя.
– Увезём, – сказал Ухватов. – Хозяюшка, прости, что нашумели. Мы сейчас уедем, но и вам я бы посоветовал где-нибудь отсидеться пару дней.
– А… они?
Ухватов покосился на тела нацгвардейцев.
– Заберём их с собой, где-нибудь спрячем на время.
– Они потом вернутся, – хмуро покачал головой Шинкарь.
– Подумаем, как решить проблему. Договорились?
Екатерина кивнула.
Тела потерявших сознание черномундирников перенесли в кабину «Хаммера», уложили сзади, выбросив запасной баллон и ящик с автобарахлом. С трудом уместились в кабине броневичка, имевшего всего шесть сидений.
Последним из дома Екатерины вышел Шинкарь, помахал ей рукой, влез на колени сидевшего с краю Зура.
Лось, усевшийся на водительском сиденье, тронул «Хаммер» с места.
Выехали за околицу деревни.
– Ты и в самом деле хочешь этих уродов спрятать где-нибудь? – осведомился Шинкарь.
– Лось, к реке, – сквозь зубы выговорил Ухватов.
В кабине стало тихо. Все понимали, что другого выхода из сложившейся ситуации нет. А подвернувшийся «Хаммер» давал возможность группе беспрепятственно добраться до Киева.
Тела мужа Екатерины, его приятеля и водителя утопили в Десне. Без сожаления. Для группы Ухватова война не прекращалась.
В начале одиннадцатого машина тихо притормозила у какого-то зелёного островка леса на окраине Киева, и Ухватов достал айком.
– Мы на месте.
– Ждите, – ответили ему.
Глава 12
Западня
Они дошли!
Спуск длился больше часа, и по крайней мере дважды у Матвея мелькала мысль вернуться: он уже стопроцентно был уверен в том, что Дивы в подземелье с МИРом Акарин нет. Однако надежда на достижение цели иным путём, крывшаяся в идее Стаса активировать Вещи и мысленно-волевым усилием освободить любимую, уже укоренилась в сознании и не позволила остановиться. Вслед за Стасом он вылез из колодца в пустую каверну в горных породах, а потом и в пещеру, центральную часть которой занимал замок Клещей разумных.
Оба замерли, разглядывая творение древних инсектов, источавшее тусклое грязно-жёлтое свечение.
Для Матвея это был всего пятый МИР, с которым он сталкивался лицом к лицу, учитывая модули в Крыму, на Кипре и под Москвой. Стас на своём веку повидал не меньше трёх десятков модулей иной реальности, успев попользоваться магическими манипуляциями типа легкоступа и тхабса. Однако сооружений Клещей разумных ни тот ни другой не встречали и с одинаковым любопытством рассматривали косой «парус» – в общем плане – стометровой высоты, пронизанный пузырями разных размеров, от крошечных, пятисантиметровых, до двухметровых и больше.
– Гроб с музыкой! – нарушил молчание Стас. Повернулся к Матвею, держа в руке пистолет: – Что-нибудь слышишь?
Музыки как раз Матвей не слышал, но чувства брата понял. Он тоже ожидал увидеть грандиозное сооружение совершенных геометрических форм, а увидел странный конгломерат пузырей и неровных выпуклостей, объединённых в нечто напоминающее полурасплавленный, торчащий парусом ком рыбьей икры.
– Ничего.
– Люди?
– Нет… никого.
– Вещи?
Матвей обрушил на «икорный парус» луч «биолокатора», ожидая уловить ментальный ответ артефактов, которые должны были находиться в замке Акарин, однако ничего не услышал. Вернее, пришло слабое множественное эхо – не звук, эфемерный шорох, но его источник находился не в замке Клещей.
– Ничего…
– Не может быть! – Стас оскалился, темнея. – Меня уверяли, что Вещи в МИРе Клещей… Неужели эта сексуально нетрадиционная тварь обманула?!
