В организационном и оперативном отношении эти части были подчинены начальнику полиции порядка генерального округа «Белоруссия» и действовали в западных и центральных регионах республики
[356]
.
При организации батальонов Schuma предполагалось, что, в отличие от вспомогательной полиции индивидуальной службы, на них будет возложено только участие в оперативных мероприятиях и всего связанного с ними. Немецкие нормативные документы выделяют три основных типа таких батальонов:
• фронтовой (Front) – предназначался для оперативных мероприятий на широком фронте и с широкими задачами; иногда мог применяться и против регулярного противника;
• охранный (Wach) – предназначался для охранных мероприятий, главным образом на военных объектах и в местах заключения;
• запасной (Ersatz) – осуществлял подготовку личного состава для двух предыдущих типов, но в случае крайней необходимости мог использоваться как охранный или фронтовой
[357]
.
В Белоруссии были созданы батальоны всех типов: семь охранных, четыре фронтовых и один запасной. И такое их количественное соотношение не является случайным: немцы одинаково нуждались и в охранных частях, и в частях, которые могли на равных бороться с партизанами. Однако возникает вопрос, почему не был создан только один запасной батальон? Дело в том, что в тот период и в генеральном округе, и на территории юрисдикции военной администрации уже было достаточно специальных учебных заведений, где готовился более или менее качественный полицейский персонал офицерского и унтер-офицерского уровня. Не было недостатка и в рядовом контингенте
[358]
.
После окончания подготовки каждый из батальонов получал свой оперативный район. В целом территориально эти части Schuma были распределены следующим образом: № 45 и № 60 (район Барановичей); № 46 – № 49 (район Минска); № 48 (район Слонима); № 64 (район Глубокого); № 66 (район Слуцка); № 67 (район Вилейки); № 65 и № 68 (район Новогрудка)
[359]
.
Здесь перед личным составом батальонов были поставлены задачи следующего характера:
1. Защита войскового и оперативного тыла действующей армии от агентурных и диверсионных действий противника.
2. Охрана и оборона всех видов коммуникаций, имеющих значение для фронта или экономики Германии.
3. Охрана и оборона объектов, имеющих значение для вермахта и германской администрации (базы, склады, аэродромы, казармы, административные здания и т. п.).
4. Активное осуществление полицейских и, в случае необходимости, войсковых мероприятий по подавлению антигерманских выступлений в тыловых районах группы армий «Центр» и в генеральном округе «Белоруссия»
[360]
.
В июне 1944 года, после начала советского наступления в Белоруссии, часть батальонов Schuma была разгромлена, а часть (например, батальоны № 60, 64 – 68) была отведена в Польшу. Здесь они впоследствии вошли в состав Бригады вспомогательной полиции, речь о которой пойдет в следующей главе.
Следует сказать, что за весь период своего существования части белорусской вспомогательной полиции показали в целом хорошую выучку и проявили высокое тактическое мастерство. Однако нередко моральное состояние и боевой дух личного состава некоторых из них оставляли желать лучшего. И в этом зачастую были виноваты сами немцы. Ф. Кушель позднее вспоминал: «…Немецкое отношение к этому делу (созданию белорусских частей)… привело к тому, что широкие белорусские массы все больше и больше разочаровывались в немцах. Результатом этого разочарования было в первую очередь то, что белорусы начали покидать ряды полиции… и переходить к партизанам»
[361]
.
Приведем лишь несколько наиболее характерных примеров. В августе 1942 года было принято решение о формировании 49-го батальона Schuma. Уже сам набор в него проводился принудительными методами: окружные комиссары просто хватали белорусскую молодежь и отправляли ее под конвоем к месту формирования. Таким образом было набрано около 2 тысяч человек. Белорусам не дали ни одной офицерской должности, и поэтому батальоном, вплоть до ротного звена, командовали немцы. К тому же все немецкие офицеры общались со своими подчиненными только по-немецки, что, естественно, не способствовало взаимопониманию и создавало дополнительные трудности в обучении. Из-за этого немцы стали избивать белорусских новобранцев, следствием чего стало дезертирство. В конечном итоге этот период истории батальона закончился нападением советских партизан и паническим бегством всего белорусского персонала, который попросту не захотел сопротивляться (да и не мог, имея всего пятьдесят винтовок). После этого инцидента вернуть обратно удалось только несколько сот человек
[362]
.
Осенью 1943 года немецкое полицейское руководство приняло решение о создании еще одного батальона Schuma – 48-го. Помня отрицательный опыт 49-го батальона, немцы при его организации пошли на хитрость. В обмен на помощь по набору добровольцев они пообещали Слонимскому окружному руководителю БНС И. Дакиневичу пост командира батальона. При этом приводились убедительные аргументы, типа что «пора уже и белорусам включиться в войну за Новую Европу». Белорусская молодежь и на этот раз поверила немцам. В результате в Слоним прибыло 5 тысяч человек, из которых медицинские комиссии отобрали только 1 тысячу. Однако вскоре после начала организации батальона из Минска прибыло его настоящее начальство – немецкий СС-штурмбаннфюрер и командиры рот. Дакиневич был отодвинут на второй план, получив должность пропагандиста части. Можно было ожидать, что и здесь повторится история 49-го батальона, но на этот раз немцы действовали умнее. Не повторяя прежних ошибок, они называли Дакиневича командиром, а полицейский офицер при нем считался офицером связи между белорусским персоналом и начальником полиции порядка. В итоге это сильно повлияло на дисциплину и боеспособность личного состава батальона: в целом они были достаточно высокими. Тем не менее это продолжалось недолго. Чем сильнее становился батальон, тем меньшую роль в его управлении играл белорусский командир. А в марте 1944 года его и вовсе убрали из подразделения. Вскоре после этого оно стало разлагаться и, как следствие, в одном из боев было разбито советскими партизанами
[363]
.
