Штаб армии некоторое время не смог еще полностью разобраться в обстановке и, надеясь справиться самостоятельно, особо тревожных донесений в штаб фронта пока не представлял. Ввиду этого проведенные командованием фронта мероприятия также несколько запаздывали.
Направленная в район событий из резерва фронта 12-я гвардейская стрелковая дивизия 20 января находилась на марше в районе Горбенки (25 км северо-западнее Калуги), а 22 января дошла до Изьялово (5 км восточнее Мещовска), будучи, таким образом, от места кризиса еще в 50 километрах. Крупным мероприятием фронта являлась переброска управления 16-й армии с правого на левое крыло фронта, чтобы образовать там за счет перегруппировок новую армию для надежного обеспечения левого фланга фронта с юго-запада и юга. Но эта переброска началась только 21 января и заняла почти неделю.
Командование 10-й армии только к 22 января закончило перегруппировку своих войск для отражения контрудара. Оно сосредоточило предназначенные для этого силы в районах Шипиловка, Игнатовка, Крутая (323-я стрелковая дивизия) и Лутовня, Будские Выселки, Чернышино (322-я стрелковая дивизия), намереваясь окружить прорвавшегося противника. «Для этого 323-й стрелковой дивизии предстояло нанести удар в восточном направлении на Маклаки во взаимодействии с 328-й стрелковой дивизией, которая вела бой на рубеже Хлуднево, Гульцово; 322-й стрелковой дивизии – наступать на Дубровку, Усты и окружить противника в этом районе»
[22]
.
Противник не прекращал активных действий и после упорных боев с переменным успехом в районе Думиничей продолжал рваться в сторону Сухиничей для деблокады своих окруженных войск. Завязались бои в районах Хлуднево, Гульцово, Усты.
23 января войска 10-й армии приступили к ликвидации контрудара противника; 323-я стрелковая дивизия начала наступление в направлении Маклаки, Брынь, 322-я дивизия – на Думиничи, Брынь. Одновременно 328-я стрелковая дивизия во взаимодействии с подошедшей 12-й гвардейской стрелковой дивизией наступала в направлении Усты (8 км северо-восточнее Думиничей). Однако противник всюду упорно оборонялся, и завязались упорные бои.
В это же время ударом на Михалевичи начала прорыв из окружения сухиническая группировка противника (в целом силой до дивизии под командованием генерала фон Гильза). Части 324-й стрелковой дивизии в этом районе не смогли отразить ее сосредоточенной атаки и лишь задержали дальнейшее распространение противника, но ненадолго. 25 января ему удалось занять Николаево, южнее Михалевичей, а затем и Воронеты. Бой на этом направлении продолжался до 27 января. В этот день группировка противника соединилась в районе Николаева с войсками наступавшей с юга жиздринской группировки. Сил для ликвидации окруженного в районе Сухиничей противника у 10-й армии не хватало, так как блокада осуществлялась одной лишь 324-й стрелковой дивизией, понесшей к тому же значительные потери в предшествующих боях.
С 24 часов 27 января в районе Сухиничей была создана новая, 16-я армия во главе с прибывшим сюда с правого крыла фронта управлением этой армии. В ее состав были переданы из 10-й армии пять стрелковых дивизий (323, 328, 324, 322 и 12-я гвардейская стрелковые дивизии), одна танковая бригада (146-я) и два лыжных батальона
[23]
. 10-я армия с оставшимися у нее двумя дивизиями и вновь переданной в ее состав 385-й стрелковой дивизией продолжала удерживать ранее занимаемые ею рубежи к северо-западу от правого фланга 16-й армии.
Дальнейшие боевые действия на Жиздринском направлении вела уже 16-я армия, войска которой 29 января заняли город Сухиничи, а затем начали наступление в общем направлении на Жиздру. К исходу 30 января войска армии, оттеснив противника, занимали следующее положение: 323-я стрелковая дивизия, наступая с запада, вела бой за Слободку, Маклаки, Поляны; 328-я – за Хлуднево, Кишеевку; 12-я гвардейская – за Куклино, Пищалово; 324-я – за Казарь, Хомутово; 322-я – за Речицу, Лошево. Против войск армии действовали 216-я и 208-я пехотные и части 4-й танковой дивизий, упорно оборонявшие подступы к Жиздре
[24]
.
Контрударом из района Жиздры на Сухиничи противник значительно осложнил обстановку на фронте 10-й армии и даже в целом на левом крыле Западного фронта. Этот контрудар в конечном итоге был отражен, однако на первом его этапе противнику удалось продвинуться на север до 60 километров и более, приостановив тем самым дальнейшее продвижение на запад войск 10-й армии и выручив из окружения в городе Сухиничи группу генерала фон Гильза.
Сам по себе этот контрудар противника имел ограниченную цель. Но он подтвердил опасное положение левого крыла Западного фронта, создавшееся из-за уступа, о котором уже упоминалось, и даже разрыва между смежными крыльями Западного и Брянского фронтов, а также из-за общего недостатка наших сил. В данном случае цель противника была ограниченной, и советскому командованию удалось справиться с создавшимся частным кризисом. Но ничто не гарантировало от повторения вражеского контрудара более крупными силами и с более решительными задачами.
Таким образом, в январе 1942 года наиболее медленно наши войска продвигались в направлении на Калугу, Юхнов, вблизи стыка центра и левого крыла Западного фронта. Крупная группировка немцев упорно оборонялась в треугольнике Мятлево – Полотняный Завод – Юхнов, прикрывая Варшавское шоссе и железнодорожное направление Калуга – Вязьма. Несмотря на угрозу охвата с обоих флангов нашими наступавшими войсками центра и левого крыла (43, 49 и 50-й армиями и 1-м гвардейским кавалерийским корпусом) и постепенное сжатие кольца окружения, юхновская группировка немцев прочно удерживала занимаемый район. За Юхнов немцы держались особенно упорно, так как город на тот момент являлся ключевым опорным пунктом для прикрытия автострады Рославль – Юхнов, которая являлась единственной жизненной артерией для немецкой 4-й полевой армии.
Германское командование понимало всю важность удержания в своих руках шоссе, являвшегося «дорогой жизни» 4-й полевой армии, и принимало все меры для укрепления на подступах к нему системы многочисленных опорных пунктов и узлов сопротивления. Гитлеровцы буквально цеплялись здесь за каждый метр земли, оборудовали в деревнях и вдоль шоссе оборонительные укрепления, опоясали их окопами и колючей проволокой, сплошными минными полями. На 50-километровом участке от Юхнова до Милятина насчитывалось более тридцати таких узлов-крепостей. По обе стороны от шоссе немцы возвели снежные валы. В некоторых местах они были свыше трех метров. Облитые водой на многих участках и обледенелые, они оказались труднопреодолимым препятствием даже для танков. Круглые сутки по шоссе двигались так называемые подвижные группы – пехота на бронетранспортерах и машинах, мотоциклисты и танки. Все мосты тщательно охранялись полевыми караулами. В книге непосредственного участника тех событий Августа Шмидта описана одна из мер, принятая немцами по удержанию Варшавского шоссе в январе 1942 года:
«Так как вражеское давление в направлении шоссе постоянно усиливалось, для ведения боевых действий у шоссе были образованы три участка охранения: участок «Запад» под командованием капитана Хауса, участок «Центр» под командованием капитана Лангезее и участок «Восток» – полковник Вальтер. Эти силы охранения состояли почти исключительно из команд обоза и службы тыла, из штабов и артиллерийской роты. 41-й моторизованный полк получил 15 января приказ в качестве подвижного ударного резерва дивизии держать в готовности ударные группы непосредственно у шоссе и отбрасывать каждого прорвавшегося противника встречным ударом. Как исходные районы сосредоточения для каждого батальона были определены места Калугово – Долгое, Адамовка и Людково – Лиханово. Этот приказ ставил перед 41-м пехотным полком в течение следующих месяцев самые жесткие требования, но и принес ему известность как «пожарной команде шоссе». Где бы русским ни удавалось приблизиться к шоссе, весь 41-й полк или его подразделения – часто усиленные штурмовым оружием, артиллерией и военной авиацией – перебрасывались на находящиеся под угрозой места и благодаря четко организованному и гибкому командованию его командира и смелости его людей предотвращали опасность длительного блокирования путей подвоза 40-й армии. Множество боев может быть описано в рамках этой книги только в немногих чертах.
