Книга Нюрнбергский набат. Репортаж из прошлого, обращение к будущему, страница 223. Автор книги Александр Звягинцев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Нюрнбергский набат. Репортаж из прошлого, обращение к будущему»

Cтраница 223

Еще одно чудовищное зверство нацистов, которое они сделали повседневной практикой, — допрос с пристрастием, то есть пытки заключенных. Здесь черная фантазия палачей была неистощима. Избиения всякими орудиями, пытки огнем, кислотой, электрическим током, голодом, жаждой, холодом, бессонницей применялись в любом застенке. Несчастных травили собаками, бритвами срезали кожу на ступнях и заставляли ходить по соли. На глазах мужей убивали жен, терзали детей перед матерями…

Централизованных указаний на этот счет обнаружено не было. Однако широта применения пыток, сходство их позволили обвинению утверждать, что и здесь существовала единая воля нацистского руководства.

ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ ЗАМЕСТИТЕЛЕМ ГЛАВНОГО ОБВИНИТЕЛЯ ОТ ФРАНЦИИ Ш. ДЮБОСТОМ О КАЗНЯХ ЗАЛОЖНИКОВ И ДРУГИХ НАРУШЕНИЯХ ЗАКОНОВ И ОБЫЧАЕВ ВОЙНЫ

[Стенограмма заседаний Международного Военного Трибунала от 24, 25, 29 и 30 января 1946 г.]

Мои британские и американские коллеги предъявили доказательства того, что подсудимые замыслили и осуществили план заговора с целью господства над Европой. Они показали вам, какие преступления против мира они совершили, развязывая несправедливые войны. Они показали вам, что все подсудимые, будучи руководителями нацистской Германии, задолго выработали план ведения несправедливых войн и участвовали в заговоре…

Мы намереваемся предъявить доказательства того, что подсудимые, будучи руководителями гитлеровской Германии, систематически проводили политику уничтожения, жестокость которой усиливалась день ото дня, вплоть до поражения немцев; что эти жестокости подсудимые задумали и осуществляли, что это входило в систему, которая должна была способствовать выполнению политического замысла…

Преступления против отдельных лиц и собственности, изложенные здесь французскими коллегами, тесно связываются с войной. Таким образом они сохранили определенный характер военных преступлений. Те преступления, о которых я буду говорить далее, превосходят все известные по силе и глубине. Они являются частью политики экспансии и стремления к господству. Наилучшее определение этой политики было дано самим Гитлером в его речи 16 мая 1927 г. в Мюнхене. Он говорил своим слушателям об опасности, которой якобы подверглась уже высокоиндустриальная и богатая Германия с населением в 70 миллионов человек со стороны Франции, страны сельскохозяйственной, с 40 миллионами жителей. В этот день Гитлер сказал: «Есть только одна возможность у Германии избежать окружения, эта возможность — уничтожение государства, которое по своей природе всегда будет смертельным врагом Германии. Этот враг — Франция.

Когда народ видит, что его существованию угрожает враг, тогда он должен иметь одну цель, а именно: уничтожение своего врага».

В течение первых месяцев после победы немцы, казалось, оставили свое намерение уничтожать население, но это была лишь тактика. Они надеялись вовлечь в войну против Англии, против Советского Союза порабощенные ими западные нации. Попеременно прибегая то к хитрости, то к насилию, они пытались заставить население этих стран сотрудничать с ними. Народ сопротивлялся. Тогда подсудимые отказались от этой тактики и снова стали замышлять осуществление своего большого плана истребления побежденных народов, стремясь захватить в Европе необходимые пространства для 250 миллионов немцев будущих поколений; «истребление», «уничтожение», «ликвидация» — это термины, взятые мной из речи Гитлера, они употреблялись под различными предлогами: истребление низшей расы, или негроидов, уничтожение большевизма, ликвидация еврейского и масонского влияния…

В действительности уничтожение, истребление и ликвидация являлись просто убийствами всех тех, кто противился нацизму. Все эти действия были направлены на то, чтобы понизить жизненный потенциал порабощенных народов.

Я вам сейчас предъявляю доказательства того, что все это проводилось в осуществление продуманного плана, существование которого доказано наличием аналогичных фактов, повторяющихся во всех оккупированных странах.

При наличии такого повторения и постоянства невозможно более говорить о том, что только тот, кто совершал эти зверства, повинен в них. Это повторение и это постоянство доказывают, что одна преступная воля объединяла всех членов немецкого правительства, все руководство Германии.

Эта общая воля породила официальную политику террора и истребления, которая направляла удары палачей. Именно участием в формировании этой общей воли каждый подсудимый поставил себя в ряд главных военных преступников…

Все совершенные зверства полностью объясняются германской террористической политикой. С этой точки зрения у нее имеется прецедент в немецкой практике ведения войны. Мы все сохранили в своей памяти казни заложников в Динане во время войны 1914 года, казни заложников в цитадели Лаон или в Сен-Ло. Но нацизм усовершенствовал эту политику террора. Для него террор есть способ порабощения. Для нацизма террор есть средство подчинить все порабощенные народы целям своей политики.

Все французы еще хорошо помнят первые признаки этой политики террора во время оккупации. Они увидели на стенах Парижа, так же как и всюду, вплоть до самых малых селений, во Франции, всего несколько месяцев спустя после подписания перемирия, красные плакаты, окаймленные черным, возвещавшие о первых казнях заложников. Мы знаем матерей, которые таким образом узнали о казни своих сыновей. Эти казни проводились оккупантами в связи с антигерманскими инцидентами, которые были ответом французского народа на официальную политику коллаборационизма. Было оказано сопротивление этой политике, и вместе с ним возрастали репрессивные меры вплоть до 1944 г. — кульминационного пункта германского террора во Франции и в оккупированных странах Запада. К этому времени армия, полиция, СС перестали говорить об истреблении заложников, они организовали настоящие карательные экспедиции, во время которых сжигали целые деревни, тысячи людей из гражданского населения были убиты, арестованы или угнаны. Правители Германии пытались оправдать такие преступные действия в глазах народов. Они разработали и издали настоящий кодекс о заложниках и делали вид, что хотят лишь заставить уважать право всякий раз, когда проводили казни и репрессии.

Гаагская конвенция в статье 50 запрещает взятие заложников:

«Никакое общее взыскание, денежное или иное, не может быть налагаемо на все население за те деяния отдельных лиц, в коих не может быть усмотрено солидарной ответственности населения». Однако германский генеральный штаб, германское правительство старались заставить забыть об этом законе.

Я опишу вам, как генеральный штаб присвоил себе мнимое право брать заложников, что нашло окончательное выражение во Франции в кодексе Штюльпнагеля о заложниках.

Я покажу вам в краткой выдержке из документа, кто из подсудимых является главным виновником этого преступления.

15 февраля 1940 г. в секретном указании, предназначенном для подсудимого Геринга, ОКВ оправдывает взятие заложников. Этот документ датирован: «15 февраля 1940 г., Берлин» и озаглавлен: «Верховное командование вооруженных сил. Секретно. Имперскому министерству авиации. Главное командование военно-воздушных сил. Тема: Взятие заложников».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация