Поэтому первая естественная реакция — «Он что, издевается?» Может быть, и издевается, конечно, но если нет? Если он действительно думает, что происходящее сейчас в стране — это либерализация? Если им там в Кремле действительно кажется, что идет либерализация? Мы привыкли относиться к Кремлю как к хитрому и всезнающему учреждению, но если представить, что это не так, что они там сами давно перестали понимать, что происходит снаружи? Мне кажется, с какого-то момента такая версия выглядит правдоподобнее, чем версия о каком-то хитром плане, который они там реализуют.
6 июля 2012. Я хотел рассказать сегодня смешную историю про мост во Владивостоке, который закрыли и достраивают, хотя за два дня до закрытия по мосту ездил премьер-министр Медведев. Но смешной истории не получится, потому что журналисты все перепутали, это просто ошибка — писать, что сейчас закрыли на ремонт мост, который накануне открыл Медведев. Дело в том, что он никаких мостов не открывал. Я специально прочитал на сайте правительства речь Медведева, которую он произнес, стоя на мосту через пролив Босфор Восточный. В этой речи нет ни слова о том, что Медведев что-то открывает. Более того, он говорит об этом мосте в будущем времени, цитата: «Я уверен, что этот мост будет служить огромному количеству людей и просто будет очень красивым инженерным сооружением». Будет, понимаете? Там же Медведев говорит: «Несмотря на то, что мост еще не открыт, он уже стал визитной карточкой города». Более того, премьер не говорил, что этот мост — безупречен или безопасен, он прямо сказал: «Уверен, что и качество будет. Там, где оно чуть хуже, поправим аккуратненько, мы это тоже умеем, вы знаете».
И даже о своем проезде по этому мосту Медведев не говорил, что он открывает мост, он просто сказал: «У меня есть возможность одному из первых проехать по этому прекрасному уникальному сооружению». Если не верите, можете проверить — действительно нет никаких документальных свидетельств тому, что Медведев открывал мост. Он действительно говорил об этом мосте только в будущем времени и ехал по еще не введенному в эксплуатацию мосту. Поэтому здесь нет совершенно никакого повода для смеха или иронии.
Медведев не открывал мост, мост как строился, так и строился. Мэрия Владивостока называет мост стройплощадкой, и здесь тоже нет никакого противоречия — Медведев ехал по стройплощадке. Выходя из автобуса, на котором он ехал через мост, Медведев сказал: «Проехали, поздравляю всех», и если кто-то решил, что он поздравляет всех с открытием моста, то это тоже ошибка. Когда люди совершают нечто сопряженное с риском для жизни, и в итоге все заканчивается нормально, никто не погиб, это действительно повод поздравить друг друга с тем, что все закончилось хорошо.
Понятно, что информационная картина, в которой представители нашего тандема катаются по мостам, находят амфоры и так далее — она во многом виртуальная и для того, в общем, и придумана, чтобы мы с вами ее обсуждали. Но просто интересно — кто придумал такую издевательскую для премьера форму тестирования недостроенного моста? И если бы на месте Дмитрия Медведева был Владимир Путин — на нем бы тоже испытывали недостроенный мост, или нет?
9 августа 2012. Наверное, рано или поздно в энциклопедиях будут писать, что Владимир Путин был президентом России с 2000 года непрерывно. Странная история с выяснением подробностей войны с Грузией 2008 года — может быть, не менее важный шаг в этом направлении, чем прошлогодняя рокировка между Путиным и Медведевым. Сначала в Интернете появляется анонимный видеоролик, в котором бывший начальник Генштаба Юрий Балуевский говорит, что Дмитрий Медведев боялся воевать с Грузией, «пока не последовал пинок в одно место от Владимира Владимировича из Пекина». Потом пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков подтверждает, что в ролике снимались настоящие генералы. Потом сам Владимир Путин делится очень странными воспоминаниями о том, что в 2008 году какие-то, имен он не помнит, российские журналисты, находившиеся в Южной Осетии, увидели, что грузины стреляют, позвонили Пескову, а тот уже передал Путину, после чего Путин, находившийся тогда на Олимпиаде в Пекине, стал звонить Медведеву и министру обороны Сердюкову. Про «пинок в одно место» Путин прямо не говорит, но контекст понятен.
Я не знаю, зачем и кому потребовалась эта корректировка истории задним числом, но выглядит это именно так — в 2008 году, и это легко проверяется по сайтам президента и правительства, никто ни о каких звонках из Пекина не говорил, хотя пресс-службы и государственные телеканалы, как известно, любят показывать Владимира Путина разруливающим важные государственные вопросы. Почему-то только четыре года спустя Путину понадобилось дать нам понять, что это он — триумфатор войны с Грузией. Мы не знаем, кто в действительности принимал тогда решения, но все-таки в 2008 году с озабоченным выражением лица по грузинским вопросам по телевизору выступал все-таки Медведев, и начавшиеся теперь пояснения вызывают неловкость именно поэтому. Или нам что-то недоговаривали тогда, или обманывают нас сейчас.
Стоит вспомнить несуществующую ныне комиссию по противодействию фальсификации истории — странную структуру из тех же времен, из 2008 или 2009 года. Предполагалось, что чиновники и историки соберутся вместе и сделают так, чтобы ни у кого не возникало двух мнений по поводу Второй мировой войны. Вторая мировая война была 70 лет назад, война с Грузией — четыре года назад. Сейчас Владимир Путин, Юрий Балуевский и другие участники этой игры в исторический ревизионизм показали, насколько наивна была та борьба с фальсификаторами истории. Они хотели научить нас правильно понимать 1941 год, а сами с 2008-м разобраться не могут.
Книга третья
8 сентября 2011. Сейчас в Москве идет суд по делу о прошлогодних беспорядках на Манежной площади. Это очень интересный суд. Вряд ли в ходе процесса общество узнает, кто, как и зачем собрал несколько тысяч молодых людей на Манежной, но это в данном случае и не важно.
То, что происходит сейчас в Тверском суде, интересно с той точки зрения, что нам открываются новые пределы допустимого цинизма в отношениях между государством и гражданами. Если суд пройдет без каких-нибудь неожиданностей, то можно будет смело сказать, что после этого суда в России с общественным мнением можно будет делать что угодно.
Надеюсь, все помнят, что происходило 11 декабря прошлого года на Манежной площади. То есть помнят, я думаю, все примерно одно и то же, но трактуют, конечно, по-разному. Какой-то общепринятой точки зрения по этому поводу нет.
И вот сейчас в Тверском суде, как в какой-то лаборатории, синтезируется официальная версия событий на Манежной. Все настолько просто, что даже тошно. Из десяти тысяч, которые были на Манежной, по какому-то абсолютно произвольному принципу выбрали пятерых — каких-то совершенно неизвестных и неважных людей. Это не организаторы погромов, не лидеры фанатских или нацистских группировок, вообще никто. Если что-то и объединяет этих подсудимых, то только то, что трое из пяти — члены партии Эдуарда Лимонова «Другая Россия».
И вот здесь уже включается какая-то абсолютно потусторонняя логика, согласно которой «лимоновцы» — это какая-то экстремистская банда, которая постоянно кого-то избивает, убивает и громит. Вообще, это неправда. Последние несколько лет вся публичная активность «лимоновцев» сводится максимум к участию в митингах на Триумфальной площади или к аналогичным акциям, типа сидячих забастовок у Соловецкого камня в поддержку сидящей в тюрьме нацболки Таисии Осиповой. А лет пять назад, когда эта партия еще не была уничтожена, все исходящее от нее «насилие» сводилось к бросанию в политиков помидорами и вывешиванию плакатов в окнах присутственных мест. Я десять лет пишу о них, я знаю и даже свидетельствовал в суде — кстати, в том же, Тверском, что никакого насилия «лимоновцы» не практикуют в принципе.
