– А то вы не знаете! – вдруг сказал мужчина в драповом пальто, стоявший за мной в очереди.
– Братство, – сказала я замогильным голосом. Там имеется в виду – Братство.
– Кольца? – спросил мужчина.
– Какого еще кольца? – осведомилась работница.
– Есть еще Свобода и Равенство, – сказала я.
Мужчина в драповом пальто осклабился:
– И блядство. Несвобода, неравенство и, как результат – полнейшее блядство.
– Так это книга о несвободе, неравенстве (работница почты слегка запнулась) и… блядстве?
– Ну, в своем роде, – произнесла я скорбно.
– Какие странные посылки и письма люди шлют, – задумчиво проговорила работница почты, симпатичная молодая женщина. – Один дед долго тут писал, прямо на почте, со всеми громко советуясь, матерное письмо Собянину, другой – Фиделю Кастро…
– Матерное? – спросил мужчина.
– Жаловался на Собянина? – спросила я. – Фиделю?
– Ну, не знаю даже. Он не сказал, что за письмо: я только видела адрес: Куба, Фиделю Кастро.
– Отослали? – с любопытством спросил мужчина в драповом пальто.
– Не-а. Он индекс не знал – а без индекса мы письма не принимаем.
Мужчина в драповом пальто покрутил пальцем у виска.
– Ну хорошо, – примиряюще произнесла работница, взяв у меня посылку. – А у вас что? – спросила она мужчину.
Тот замялся.
Работница подмигнула мне – и точно: когда он отошел, отдав заказное письмо, там на конверте было написано: Москва, Кремль, проект.
Она наклонилась ко мне и тихо прошептала:
– В последнее время такие письма участились. Обычно весной и осенью многие пишут или в Кремль, или Фиделю Кастро.
Memento mori
Как-то в химкинской маршрутке шофер такой попался «вихлястый» – плохо вел машину, вихлял.
Одна старушка ему и сказала:
– Че ты вихляешься-то?
А он говорит:
– Твист любил в молодости, такие дела, бабка.
А она говорит:
– Стиляга, штоле, был?
Шофер вдруг говорит:
– Э, нет! Стиляг я ненавидел. Пидарасы они.
Старушка говорит:
– Они пидарасят тихо себе, а ты нас в могилу везешь!
– Да тебе-то какая разница? И так уже скоро… тово…
Старушка внезапно согласилась:
– Тово, конечно, ясное дело… Но не на шоссе же! А дома – батюшка придет, соборует…
Тут какой-то мужчина ввязался:
– Я пока не готов, – говорит.
Старушка к нему обернулась:
– А ты, милок, готовься. Нужно всегда быть готовым.
– Мементо мори? (вдруг спросила более-менее интеллигентная дама).
Тут шофер говорит:
– Я щас на заправку заеду.
И заехал.
А все разбежались.
Шофер вернулся и удивился:
– А где народ?
– Пока, видно, не готовы, – сказала я.
Шофер вдруг посмотрел на меня с сожалением:
– Ладно, тебя, как самую смелую, тихо довезу. Поживешь еще…
До Нарвской
Стою на остановке, подходит тетка и спрашивает:
– Маршрутка эта до Нарвской довезет?
– Довезет, – говорю.
– Точно довезет?
– Точно довезет…
– А вы откуда знаете?
– Не впервой, – говорю.
– А вдруг возьмет и не довезет?
– Ну куда-нить ведь довезет же!
Тетка говорит:
– Куда-нить – это куда?
Тут какой-то алкаш подошел и сказал радостно:
– А хоть куда!
Тетка ему говорит:
– А хоть куда – это куда?
– Мне лично похеру, куда…
Тетка (возмущенно):
– А мне не похеру!
Алкаш:
– А мне похеру!
И меня спрашивает:
– А тебе похеру?
Я говорю:
– Вроде как и похеру – с одной стороны, а с другой – вроде как и не похеру…
Алкаш говорит:
– Ты не темни! Отвечай – похеру или не похеру?
Тетка говорит:
– Да уж, отвечайте по существу!
Тут подходит маршрутка.
Тетка (уже шоферу):
– До Нарвской доедете?
Шофер угрюмо молчит.
Алкаш (радостно):
– Видал! И ему похеру, куда ехать!
Шофер вдруг (агрессивно):
– Ты баранку покрути 20 часов, и тебе все будет похеру!
Алкаш:
– Дык мне и так похеру – крути не крути!
Ну и тэ дэ…
Я прямо упивалась, ручки потирала: сейчас, думаю, домой приду, напишу.
Ну и написала.
Радио «Шансон»
Ехала как-то из Химок в такси по плохой дороге (вспомнилось довлатовское – зачем тебе машина? у тебя в ней бюсты трясутся), и шофер слушал радио «Звезда».
Там мололи какую-то патриотическую чушь, понятное дело.
Шофер был суровый, пожилой, русский.
А дорога, как я уже сказала, плохая.
И бюсты (извините) мои тряслись посему.
А по радио говорили: «Русские воины всегда были…»
И тут – трясь! – бюсты мои (извините), и яма на дороге.
Дорога выровнялась и опять:
«Героизм русских. воинов»… тррррр…
И – опять: бюсты.
Когда шофер нас с мамой довез, то сурово мне сказал:
– Поскромнее надо одеваться…
Я сказала виновато:
– Я ж не знала, что вы радио «Звезда» любите.
Шофер вдруг улыбнулся:
– В следующий раз радио «Шансон» поставлю… Вам больше подходит.
Пьющие китайцы
Пошла я в один прекрасный день пилинг делать: а хорошая косметичка далеко, в Филях аж.
И до метро еще идти.
