Наиболее вероятным фон Лоссберг полагал второй вариант: Красная Армия не уступит без боя вновь приобретенные районы своей страны. Именно такое развитие обстановки он, как и Маркс, считал наиболее выгодным для немцев. Оно позволяло им разгромить основную часть войск противника в приграничном сражении, а потом просто добивать остатки организованного сопротивления.
Наибольшие неприятности мог преподнести вермахту последний вариант. В этом случае у границы РККА вела бы только сдерживающие действия силами арьергардов. Под их прикрытием ее главные силы получали возможность беспрепятственно отойти на удобные для обороны рубежи за Западной Двиной и Днепром. Немцам очень не хотелось оказаться перед необходимостью прорывать заранее подготовленные и занятые многочисленными войсками позиции, да еще прикрываемые широкими реками [411].
«Этюд Лоссберга» был завершен 15 сентября. В отличие от плана ОКХ фон Лоссберг предложил использовать не две, а три группы армий. Двумя из них рекомендовалось нанести главный удар севернее Припятских болот, ибо именно там лежал кратчайший путь на Москву через Смоленск. После захвата района Смоленска силами ГА «Центр» дальнейшее развитие операции зависело от успехов ГА «Север». Если бы последняя была в состоянии самостоятельно продолжать наступление на Ленинград, ГА «Центр» бросила бы все свои силы на Москву. Но если бы ГА «Север» забуксовала, ГА «Центр» пришлось бы временно прекратить свое наступление и помочь соседу. В Финляндии намечалось сосредоточить все имеющиеся там силы финнов и немцев на южном направлении, а наступление на Мурманск не предполагалось.
21 сентября Гитлер распорядился начать воздушную разведку и фотографирование советской территории на глубину до 300 километров [412]. Первые разведывательные полеты были проведены уже в октябре того же года, а до 22 июня 1941 г. их состоялось более 500. Львиную долю этих вылетов совершили самолеты Не-111, Do-215, Ju-88P и Ju-86P из специальной разведывательной эскадрильи под командованием подполковника Теодора Ровеля. Они были оборудованы форсированными двигателями и герметичными кабинами и благодаря этому летали на высоте примерно девять километров [413].
Забегая несколько вперед, отметим, что 22.05.41 Гальдер записал в своем дневнике:
«Демонстрация снимков, сделанных эскадрильей Ровеля над пограничными районами русских. Ясно видны большие работы по усилению обороны (особенно отрывка противотанковых рвов) вдоль границы. Многочисленные траншеи для кабельных линий связи свидетельствуют о наличии сплошного оборонительного рубежа. Аэрофотоснимки подтверждают наше мнение о решимости русских удержаться на границе» [414].
Но сбор информации осуществлялся не только военными самолетами-разведчиками. Немецкие рейсовое пассажирские самолеты, летавшие по трассе Москва — Берлин, тоже разведывали объекты, находящиеся на их пути и даже преднамеренно отклонялись от установленного маршрута, чтобы расширить зону наблюдения. Нередко германские самолеты садились на советские пограничные аэродромы для сбора сведений о них под предлогом потери ориентировки в учебных полетах. До самого начала войны советской авиации, наземным войскам и пограничникам было категорически запрещено открывать огонь по немецким самолетам — нарушителям государственной границы. В директиве НКВД пограничным войскам этот запрет обосновывался тем, что нарушения со стороны Германии «носят непреднамеренный характер», поэтому «при нарушении германскими самолетами нашей границы оружия не применять» [415]. Благодаря этому запрету у немцев появилась редкая возможность собирать разведывательные сведения в спокойной обстановке, как на полигоне. Германский военный атташе в Москве Кестринг также получил задание отрекогносцировать маршруты и пути сообщения на направлениях наступления трех групп армий. Немцы использовали любую возможность для сбора разведывательной информации о СССР и его вооруженных силах.
Оперативный отдел ОКХ завершил стратегическую проработку кампании и 29 октября представил ее Гальдеру. Ее авторы пришли к неутешительным выводам. Большая численность Красной Армии, огромные размеры советской территории, предназначенной для оккупации, неблагоприятные природные условия и необходимость завершить кампанию в короткие сроки и с решительным результатом, поставили перед офицерами ОКХ неразрешимые проблемы.
Но с другой стороны, итоги недавней «Зимней войны» СССР с Финляндией убедительно продемонстрировали довольно низкий уровень боеспособности РККА, который контрастировал с впечатляющими результатами немецкого блицкрига на Западе против куда более серьезного, как считали немцы, противника. Кроме того, предполагалось, что население недавно приобретенных территорий настроено враждебно к советской власти, а недавние широкомасштабные «чистки» считались веским доказательством наличия в СССР широкой оппозиции.
Главными темами стратегической проработки были следующие:
1. Людские ресурсы. Исходное соотношение сил складывалось неблагоприятно для немцев. Они могли выставить, в лучшем случае, только 145 дивизий, включая 19 танковых, против примерно 170 советских дивизий, дислоцированных в западной части СССР, к которым в начале войны должны были добавиться многочисленные резервисты. Армии Румынии и Финляндии могли несколько улучшить этот расклад, но они были оснащены и обучены, особенно румыны, заметно хуже немецких войск и не могли сравниться с ними в боеспособности. Немцы не считали возможным недооценивать советского солдата и не ожидали, что Красная Армия развалится после первых же неудач. Недостаток сил планировалось компенсировать за счет создания превосходства на направлениях ударов за счет ослабления остального фронта.
