* * *
К реальности ее вернул самодовольный голос Васи Капитанова.
Сначала он доносился до нее словно сквозь вату.
— Софья, извини, не могу больше терпеть, хочу
поделиться, — говорил Капитанов непонятно откуда. — Мы тут с Олегом
Осиповичем поспорили по поводу строчки. Хочешь, зачитаю?
Софья застонала, пытаясь понять, почему мир вокруг дрожит.
Потом догадалась, что дрожат только ее ресницы, и широко распахнула глаза.
Увидела потолок с вделанными в него светильниками, .которые равнодушно
таращились на нее сверху. Под ней были кафель и собственная сумочка. Она лежала
в туалете агентства на холодном полу, и голова ее гудела от удара.
— Ну слушай! — продолжал трещать Капитанов,
который, по всей видимости, топтался в коридоре за дверью. — Колобовский
комбинат вкусною едой богат! А? И коротенько, и забористо!
Софья подняла руки и ощупала затылок. Потом поднесла ладони
к лицу — крови не было. Тогда она попыталась сесть, но голова страшно
закружилась, и ей пришлось со стоном опуститься на пол.
— Вот ты опять! — рассердился Вася, расценив
услышанный звук как неодобрение. — Олег Осипович говорит, что «богат едой»
может быть стол или холодильник, но не комбинат. Ты тоже так считаешь?
— Вася! — позвала Софья, сделав вдох
поглубже. — Зайди ко мне!
Ответом ей было задумчивое молчание. Потом Вася осторожно
сказал:
— Вообще-то бухгалтерия уже вернулась с обеда. Не знаю,
будет ли это умно, Соня. Мне, конечно, очень хочется зайти, но ты меня на
двадцать с лишним лет моложе…
— Вася, мне нужна помощь! — прохрипела Софья,
чувствуя, что у нее стремительно пересыхает во рту.
В двери открылась крошечная щелка. Несколько секунд
промедления, и вот уже дверь летит к стене, а Вася врывается в женский туалет с
беспорядочными криками. На его вопли откуда ни возьмись явились Кутайкин,
Степаныч и курьер Веня Акулов. Словно муравьи на тлю, они набросились на Софью,
облепили ее со всех сторон и поволокли в кабинет. Степаныч трубным голосом
отдавал какие-то приказания, Веня огрызался, Кутайкин молча сопел, а Вася
причитал, словно обманутая девушка.
Очутившись в мягком кресле, Софья наконец почувствовала свое
тело. В голове скакали мерзкие чертики и даже время от времени проносились
перед глазами! Застонав, она схватилась двумя руками за пострадавшую часть тела
и принялась тихонько подвывать, уткнувшись ею в колени. Мужчины, столпившиеся в
непосредственной близости, почему-то принялись орать друг на друга.
— С каких каблуков она упала? — кричал
возбужденный Вася. Наклонившись, он схватил Софью за ногу и сильно дернул
вверх. — Здесь сантиметров пять, не больше. Видите? Видите?
— Да это у нее от голода голова закружилась, —
прогундосил Кутайкин. — Она у вас тут сутками ничего не ест!
— Я видел, как Софья Николаевна бежала из кафе! —
внес свою лепту в разговор Веня. — Уж чего-нибудь она там наверняка съела.
— А может быть она… хм… в положении? — предположил
Степаныч. — У женщин так бывает: раз — и в обмороке.
— На меня напали, — сказала Софья, выпрямляясь, и
все сразу замолчали, как будто бы в комнате выключили из розетки телевизор.
Повисла зловещая тишина.
— Ну, Соня… — наконец протянул Степаныч. — Это ты
заливаешь.
Впрочем, уверенности в его голосе было не больше, чем золота
в дешевом колечке.
— Ты разве не стояла лицом к зеркалу? — тут же
поинтересовался сообразительный Капитанов.
— Я наклонилась поправить юбку.
— Давайте вызовем милицию, — предложил
Кутайкин. — Тут у вас кругом убийства…
— Да что вы такое говорите, Олег Осипович! —
возмутился Степаныч. — Какую такую милицию! И при чем здесь убийства? Там
совсем другой антураж: убитые мужчины… Опять же в шляпах. А у нас женщина в
туалете. Причем живая.
— Зачем Софью Николаевну нужно было бить по
башке? — задал риторический вопрос Веня Акулов.
В пострадавшей башке самой Софьи Николаевны брезжила одна
неприятная мысль по этому поводу, но она решила ни с кем ею не делиться.
— Может, это из-за меня? — внезапно предположил
совестливый Капитанов. — Ну из-за того, что я тебе сегодня рассказал про
таинственное перемещение барахла в моем кабинете? — спросил он, наклоняясь
поближе к Софье. — Тот кретин, который все это вытворяет, мог подслушать
под дверью и таким образом выразить свой протест против распространения
информации. Если это, конечно, не полтергейст.
«В самом деле, — подумала Софья. — Будь это убийца
Мягкого, он вряд ли оставил бы меня в живых!» Она с надеждой посмотрела на
Васю. Ей и самой хотелось думать, что это не более чем чья-то хулиганская
выходка.
— Может быть, в вашем офисе есть лед? — надменно
поинтересовался Кутайкин и протиснулся поближе к креслу — Молодая женщина
пострадала. Ей нужно оказать первую помощь и затем отвезти в больницу.
Словно щенок, которому бросили палку, Веня Акулов резво
помчался за льдом. Софья же наотрез отказалась обращаться к врачам.
— Лучше откройте форточку, — попросила она, —
и дайте посидеть в тишине.
Сказав так, она бросила непроизвольный взгляд в окно и тут
же вскочила на ноги, забыв про свою голову и невежливо оттолкнув с пути
Кутайкина.
— Что ты там увидела? — проворчал Степаныч.
Все остальные тоже заинтересовались видом из окна, только
Софья им ничего не объясняла, а просто стояла как вкопанная.
В доме напротив, в том самом, где находилась контора Дымова,
были две высокие арки. Под одной из них сейчас стоял мужчина в красивой меховой
куртке. Он стоял так, словно коротал время, и лениво покуривал, пряча сигарету
в кулаке.
— Это Роман, — громко сказал Кутайкин скрипучим
голосом. — Муж Софьи Николаевны. Я его узнал.
— Вот как хорошо! — всплеснул руками Капитанов:
— Надо его позвать, чтобы он отвез Соню домой.
— Только попробуй! — пригрозила та шипящим
голосом. — И вообще, оставьте меня одну!
— Э-э-з… — изрек Степаныч и почесал переносицу. —
Пожалуй, нам сейчас лучше перебраться в мой кабинет.
— А можно, я домой пойду? — спросил хваткий Веня,
не желая упустить благоприятный момент. Он вручил Софье лед и теперь радостно
таращился на босса.
— Иди-иди, — отмахнулся тот, и Веню в одну секунду
сдуло с места.
Оставшись одна, Софья прыгнула за занавеску и со всей
осторожностью выглянула наружу. Роман по-прежнему был там и мучил окурок. Но
самое главное, он неотрывно глядел куда-то вверх и вбок. Если бы арка
находилась прямо напротив окон «Артефакта», Софья могла бы подумать, что он
здесь по ее душу. Однако Романа, по всей видимости, интересовало что-то совсем
другое. Втоптав окурок в снег, он отодвинулся в глубь арки и достал из кармана
маленький театральный бинокль. «Надо же, — машинально подумала
Софья. — Увел из дому такую нужную вещь».
