— Все. Ушкин может покупать себе тихий уголок на
кладбище. И Герман, и ваш муж настроены весьма решительно.
— Не знаю, каков этот ваш Герман, — задумчиво
ответила Тулускина, — но Валерик очень горяч. И он любит меня.
— Хотите сказать, главбуху сильно не повезло?
— Может, оно и лучше, — махнула свободной рукой
Тулускина. — Валерик его прикончит, и я не запутаюсь в показаниях.
Некоторое время они обменивались замечаниями, при этом Софья
изо всех сил старалась делать вид, что совершенно не думает о человеке в темном
пальто с поднятым воротником. Но тут Тулускина спросила у нее:
— А вы расскажете милиции о выстрелах? О том типе,
который охотится за вами?
— Зачем же я буду спутывать два дела в одно? —
нервно ответила Софья. — Сначала один маньяк, потом уже другой.
— Ш-ш-ш! Слышите? — перебила Тулускина. —
Кажется, едут.
И в самом деле, откуда-то издалека донеслись звуки
милицейской сирены.
— Я пошла! — шепнула Софья и бросилась к двери.
Все получилось так, как она задумала. Едва она заперла
дверь, как к дому подлетела целая кавалькада машин. Софья кинулась к первой из
них, размахивая руками, словно ворона крыльями. Из автомашин повыскакивало
кошмарное количество здоровенных мужиков. Узрев среди них Тулускина, Софья бросилась
к нему.
— Ах, Валерий! — закричала она. — Как я рада,
что вы приехали!
Доверчивый Тулускин не задал ей ни одного сложного вопроса.
А должен бы. Откуда, например, Софья могла знать, что внутри дома, куда она так
и не проникла, томится именно его жена? И как Софья выяснила номер его
домашнего телефона? И откуда она знает его в лицо?
К счастью, потерявшему голову мужу было не до этого. «Да,
сыровата оказалась легенда, — подумала Софья. — Ладно, сочиню
что-нибудь прямо на ходу. Если это вообще потребуется».
Скорее всего среди прибывших представителей
правоохранительных органов вообще не было. По крайней мере никто не задавал
никаких вопросов, не говорил об ордере на обыск и о чем-нибудь подобном. Мужики
сразу занялись дверью и в два счета разделались с ушкинским укреплением. Едва
они целым табуном забежали внутрь, как подъехал Герман.
— Она здесь? — крикнул он страшным голосом.
— Здесь, и с ней все в порядке, — кивнула Софья,
решив, что Герман уж точно не будет интересоваться несоответствиями в ее рассказе.
Герман тоже побежал внутрь. И тут как раз прибыла милиция.
Вероятно, Тулускин специально вырвался вперед, чтобы спасти жену собственными
руками. Софья решила, что встречаться с милицией один на один не стоит, и тоже
нырнула в дом. Обеих пленниц уже нашли и отцепили от батареи. Оксана
Василевская рыдала в объятиях Германа. Тулускин носился вокруг жены, которая
стонала так правдоподобно, что у Софьи засосало под ложечкой. Тулускин взял на
себя всю официальную часть, то есть общение с законом. Выступление же Софьи
свелось к краткому заявлению:
— Этот тип показался мне подозрительным. Я проследила
за ним до этого дома и, когда он открыл дверь, услышала женские крики о помощи.
— Софья Елисеева! — сказал Тулускин, отводя ее в
сторону. — Вы получите вознаграждение, которое я обещал всякому, кто
отыщет мою жену. Это большая сумма, и я рад…
Он не успел закончить. В дверях той комнаты, где некоторое
время «томилась» Тулускина, возникла совершенно инфернальная фигура. Это был
Ушкин собственной персоной в заледеневшей шапке, воняющей маринованными
огурцами.
— Господи, это он! — взвизгнула Оксана
Василевская.
— Маньяк Ушкин! — не менее азартно закричала
Тулускина.
— Да я ведь не сделал ничего плохого! — горячо
сказал полоумный главбух и растерянно огляделся по сторонам. — Зачем здесь
все испортили? Зачем сломали дверь, разбили зеркало? Кто вы вообще такие?
Рыча, Тулускин нагнул голову и начал наступать на Ушкина со
словами:
— Кто мы такие? Я, например, муж вот этой женщины,
которую, ты, рожа, держал на полу в наручниках!
Он мотнул головой в сторону Тулускиной, которая испуганно
забегала глазками по сторонам.
— Кто? Я держал? — Ушкин сделал два шага
назад. — Вы ошибаетесь! Я держал вон ту кошечку!
Ушкин пальцем указал на Оксану, и Софья поняла, что сейчас
он все испортит. Она завела руку за спину и нащупала основание настольной
лампы, стоявшей на тумбочке. В конце концов, она специалист по улаживанию
конфликтных ситуаций, и ей уже выплатили гонорар.
— А эту девушку.. — начал было Ушкин, повернувшись
к Тулускиной.
Софья вырвала шнур лампы из розетки и, сделав два широких
шага вперед, с чувством шарахнула оратора по голове.
Тот, как и в первый раз, постоял некоторое время с открытым
ртом, потом обмяк и, подогнув колени, шлепнулся оземь. Все присутствующие как
один изумленно посмотрели на Софью.
— Извините, — пожав плечами, криво усмехнулась
она. — Ну просто руки зачесались. Такая сволочь! Не смогла удержаться…
После секундной паузы вокруг нее все снова пришло в
движение. Оставшись не у дел, Софья вышла на улицу, села в свой «Фольксваген» и
уронила голову на руки. Она ни на секунду не переставала думать о том, что в
нее сегодня снова стреляли. Кто этот человек? Почему он охотится за ней? И
почему не добил ее? Ведь он действительно этого хотел. Не отскочи она в
сторону, пуля наверняка выполнила бы свое предназначение. Но второй раз он в
нее не выстрелил. Зато потом стрелял на улице…
Все было очень странно и страшно. «Вероятно, у меня весьма
расторопный ангел-хранитель, — решила Софья. — Только, кажется, я
боюсь ехать домой. Боюсь одна входить в подъезд, проверять темную квартиру.
Может быть, я зря отшила Кутайкина?» Впрочем, представив себе, как этот тип
растирает ее свиным салом и менторским тоном разг??агольствует о поддержании
здоровья, она поняла, что сожаления неуместны.
Тут же взгляд ее упал на бравых ребят, которые курили возле
соседней машины. «Отчего бы не попросить у Тулускина эскорт на один
вечер? — внезапно подумала она. — Он преисполнен благодарности, да и
труд невелик». Софья была непоколебимо уверена, что никакая сволочь не станет
стрелять в нее в присутствии парочки мордоворотов, у которых наверняка есть
пистолеты.
Тулускин был просто счастлив, что может оказать ей такую
услугу. У Софьи словно камень с души свалился. Когда мотор ее автомобиля весело
заурчал, на заднем сиденье уже устроились телохранители. Это были не какие-то
там понтярщики, а настоящие профессионалы с неподвижными лицами. В их
присутствии впервые за последние дни Софья почувствовала себя настолько хорошо,
что даже начала напевать себе под нос незатейливую песенку.
Когда она рухнула на постель, к городу уже подкрадывался
рассвет. В довершение всего ей приснился подлинный кошмар. Будто бы человек в
темном пальто с поднятым воротником неожиданно убрал от лица руку, и Софья с
ужасом увидела, что это не кто иной, как Дымов со своими аккуратными усами. Она
порывалась убежать, но ноги не повиновались.
