— Не оборзел ли — волынить?
— Не оборзел. Пока вы телитесь, успею обернуться.
Лёвка бросил мне саперку и пошел по каменистой кромке мыса к дремлющей «Федерации». Шагал он уверенно, как человек, который ни на йоту не сомневается в своей правоте. И в надцатый раз я вынужден был признать: самим бы нам потребовалась четверть часа, чтобы взвесить все «за» и «против», прежде чем подойти к объекту. Сила привычки, ничего не попишешь. И пусть. Пусть в нас сидит косность «олдскульных сталкерюг», мешающая подчас принимать ответственные решения, но именно она неоднократно спасала нам жизнь. За то и ценим.
Я закинул «калаш» за спину и крутанул саперку в ладони.
— Жаль, гвоздодера нет.
— Да уж, — покачал головой Гост. — Придется весь трамплин для ныряния разобрать, чтоб хватило досок. Надо побольше под днище этой ебамбе наложить. Да еще и не факт, что сдвинем — тонн пять весит, не меньше.
— Двое на стреме, двое работают, через десять минут меняемся, — предложил я. — Кто со мной в первой смене?
— Давай я, — сказал Дрой, передавая свой дробовик Зеленому. — Так никому и не удалось врезать: нужно же куда-то энергию девать.
Мы подошли к мосткам и оценили поле деятельности. Конструкция лишь издали казалась шаткой, а на самом деле доски были сколочены на совесть, хоть и перекошены. Поначалу я даже засомневался, что нам удастся расшатать гвозди-сотки при помощи лопатки, но Дрой грубо отобрал у меня инструмент, сунул рабочую поверхность в щель и навалился на черенок всем весом, благо прочности армейской саперке было не занимать. Как, впрочем, и ему — дури. Затрещало знатно.
— Ножом помогай, — попросил сталкер.
Я достал из ножен «десантник». Стал вгонять широкое лезвие в стык и с силой проворачивать его. Оп, а теперь — правее. И еще правее. Оп-оп.
Дело живо заспорилось, и скоро первая доска с грохотом шлепнулась в воду. Мы подтянули ее за край и бросили на берег. Принялись за следующую.
— С самого утра не могу для себя решить, — вдруг поделился Дрой, пыхтя над очередным строптивым гвоздем, — какой из наших рейдов все же самый идиотский: нынешний или тот, когда мы через подземелья на западный Янтарь поперлись?
— Предпочитаю надеяться, что высшая ступенька пьедестала почета до сих пор свободна, — отшутился я. С хрустом провернул нож. — Есть к чему стремиться.
— Я тоже оптимист, но готов поспорить: спуск на воду этого баркаса может подвинуть в рейтинге глупых поступков даже мою дипломатическую беседу с зомбаком, обвязанным динамитом. Помнишь, ты тогда еще на вышку полез?
Я передернул плечами, припоминая неприятный эпизод. Уклончиво ответил:
— Отличный у нас получился дуэт.
— Потянет… Ты же не Коломин, Минор, да?
Вопрос ушиб меня, как обухом, но я постарался не подавать виду и продолжил отколупывать доску.
— С чего ты взял?
— Я не первый год с тобой в одной связке и мало-мальски научился отличать благородные порывы разрядить обстановку от искренних признаний. — Дрой улыбнулся. — Знаешь, сколько за время нашей совместной бытности в Зоне ты сделал искренних приданий?
— Не считал.
— Одно. В тот, кстати, раз, когда сказал, что меня на куски разнесло у вышки, но «бумеранг» как-то по менял судьбу, и мы оказались живехоньки. И вовсе не оттого ты так редко совершал честные признания, что обманывал. Ты просто-напросто не болтал лишнего, как и многие из тех, кто давно топчет эту гиблую землю.
— Что же тебе мешает поверить…
— Я тебя перебью, не серчай. И скажу так: мне глубоко плевать, какая у тебя фамилия и кто из нас настоящий Коломин, за которым гонятся военные. Ты знаешь цену словам и не стал бы врать зазря. А благородное желание разрядить обстановку похвально, хотя попахивает детсадом. Но, может быть, именно за такой детсад, устроенный вовремя, я тебя и уважаю.
Я промолчал, с удвоенной силой выкрутив «десантник». Дрой всегда казался мне не очень далеким человеком, способным на безрассудства, но не хватающим звезд с неба. И, наверное, я всегда недооценивал этого веснушчатого пухляка.
— Глупо выгляжу? — поинтересовался я наконец. Дрой тут же хамски осклабился и закивал. Большим пальцем он показал себе за спину, где Гост с Зеленым следили за дорогой.
— Пацаны тебе еще выскажут, будь уверен, — хмыкнул он. — Нашелся тут посол доброй воли. Гражданин мира, йопта.
Вскоре мы поменялись ролями. Я привычным движением прижал приклад к плечу и провел стволом туда-сюда, примериваясь. Скорее для проформы, чем по причине реальной угрозы. Вернулся Лёвка и сообщил:
— Бак цел. Что у вас?
— Сам смотри.
— Еще штуки три-четыре отдирайте, и хорош.
Он скинул рюкзак, взял под мышки две доски и поволок их к «Федерации», шумно сопя и крякая. Силен, по худощавому сложению и не скажешь.
Минут через двадцать все было готово для спуска кораблика на воду: самодельный деревянный настил лежал перед носовой частью киля, вдоль правого борта зияла прокопанная канава, несколько досок торчали за кормой, чтобы послужить упорами и рычагами.
Мы присели возле баркаса, чтобы перевести дух перед решающей фазой операции.
Полностью отогнать мысли о том, что радиация ненастоящая, лично у меня так и не получилось. Не давало покоя ощущение мнимого облучения. Казалось, что каждая клетка тела протестует и пытается уклониться от тяжелых частиц, несущихся на огромных скоростях. Но птичка-интуиция не возникала, поэтому я постарался отодвинуть на задний план чувство глобальной подставы.
— Ну что, касатики, поиграем в бурлаков? — весело предложил Дрой, хлопая ладонью по влажному от росы борту.
— Наконец-то силушке твоей применение нашлось, — гыгыкнул Зеленый, заходя с кормы. — Сколько энергии зря пропадало. Раньше нужно было твое тело на верфи отправить, чтоб от лишнего жира избавился.
— Не надо ля-ля, — возмутился Дрой. — Силушка аккумулируется, а не рассеивается. Вот, гляди.
Он уперся каблуками в землю и навалился на самодельный рычаг. Доска прогнулась под недюжинным весом, затрещала, и мне показалось, этот лось даже сумел сдвинуть баркас на пару сантиметров. Но через секунду раздался громкий хлопок. Упертый под днище конец сорвался и выскочил, запустив на манер катапульты шмат грязи аккурат между Гостом и Лёвкой.
— Отличный выстрел, родной, — прокомментировал Гост, стряхивая темную крупинку со стекла маски. — А теперь вставь доску обратно и перестань греметь, как кровосос на случке.
— Насчет верфи я погорячился, — поддакнул Зеленый. — Его на передовую надо ставить во время гона. Всех мутантов какашками закидает по навесной траектории.
Дрой, хмурясь, вернул рычаг в исходное положение и смиренно занял положенное место возле кормы. Мы встали каждый со своей стороны, приготовились.
