— А что, собственно, дает нам основания не верить местной прессе?
— То, что полубезумный персонаж, сознавшийся вчера в изготовлении бомбы и организации ее взрыва, не имеет, по нашим сведениям, никакого понятия о взрывном деле. Но мы давно следим за его писательским творчеством. У нас есть в сокращении его книга о борьбе с исламизмом и марксизмом, и мы можем дать вам, сэр, возможность ознакомится с этим произведением.
— А почему в сокращении? Разве так изучают литературу?
— Оригинал представляет собой фолиант объемом около полутора тысяч компьютерных страниц. Он существует в одном распечатанном экземпляре и почти постоянно находится в рюкзаке автора. Установить место хранения файла, с которого распечатана книга, пока не удалось. Имеющиеся материалы уже анализируют наши специалисты по исламу и марксизму. Их предварительные выводы говорят о не совсем научном и нереалистичном подходе автора к современному раскладу политических и религиозных сил на планете.
— Скажите, а зачем этому парню брать на себя чужое преступление?
— Мы пока тоже теряемся в догадках. Но самое простое объяснение — его желание прославить себя и свою теорию, изложенную в книге.
— Но ведь если ему удастся доказать, что взрыв — дело его рук, то ему грозит не менее 20 лет тюремного заключения.
— Да. Но с учетом фантастической целеустремленности и, даже можно сказать, одержимости автора, он, на наш взгляд, готов пожертвовать собственной свободой для саморекламы. Он, возможно, надеется, что теперь книгу точно издадут, и она станет бестселлером. Это поможет ему приобрести сторонников и впоследствии, выйдя на свободу, не только создать партию антимарксистского и антиисламистского толка, но и, возможно, самому финансировать ее на деньги, полученные от продажи тиражей книги.
— Вы всерьез верите, что такую рукопись начнут читать?
— С такого рода произведениями все может быть. Важно не количество читателей, а их финансовые возможности. Наши эксперты исходят из того, что в свое время тоже очень мало кто верил в будущее известной книги «Майн кампф» Адольфа Гитлера и изложенных в ней идей. Однако, нашлись люди, которые поставили на ее автора и дали ему денег.
— Хорошо. Держите меня в курсе. Совещание закончено.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
СДЕЛКА
Наши дни, в США
В кабинете Директора спецслужбы.
— Господин директор, Вы приказали информировать, если мы выйдем на след убийцы этой девушки из скандинавской спецслужбы.
— Это той, которая, возможно, отстреливала и взрывала своих боссов?
— Да, сэр.
— И что же?
— Все очень запутано, сэр и почти невероятно, чтобы быть правдой. Биография и нынешние интересы предполагаемого убийцы настолько неординарны, что даже не верится, что это всего один человек. Возможна ошибка. Людей, возможно, двое, но работают вместе.
— Какова вероятность ошибки?
— Пятьдесят процентов. Пока пятьдесят. Но я решил Вас, тем не менее, побеспокоить потому, что этот человек предположительно специализируется — я подчеркиваю, предположительно — не на таких «мелочах», как вербовка секретарей директоров спецслужб. Это все — рабочие моменты, которые подождали бы до очередного совещания и даже не стоили бы Вашего сегодняшнего времени.
— Что же такое за ним тянется?
— Скажите, я могу говорить здесь обо всем?
— Смотря что… Хорошо. Я понимаю, что вы имеете в виду (директор нажал на кнопку в ящике стола). Теперь говорите все, что угодно.
— Сэр, у него целая коллекция досье на первых леди нескольких стран, а также на жен людей из самого ближайшего окружения первых лиц. Кстати, там есть и супруги руководителей спецслужб, а также вероятных кандидатов на высшие посты.
— У нас тоже есть такие досье. Что Вас обеспокоило?
— Его досье сильно отличаются. Это — компромат.
— Они что, все оказались с темным прошлым, которое им удалось скрыть?
— Не все, но очень многие оказались не только с темным прошлым. Дело в том, что они с не менее темным настоящим. Поскольку работали и, возможно, продолжают работать на этого человека.
— На какой основе? Мотивы? Шантаж?
— И шантаж, конечно, тоже. Никто же с олимпа не захочет, чтобы его грязное белье на всю планету показали.
— Как давно они на него работают?
— Некоторые более десяти лет.
— О, мой Бог! И много таких?
— Пока около десяти человек. Но это явно не полная информация.
— Кого представляет этот человек? Вы почему-то ни словом не обмолвились о самом интересном. Какую спецслужбу?
— Это, действительно, самое интересное, сэр. Он, по всем признакам, из спецслужбы Ее Величества. Однако, наши контакты и информаторы на Острове в один голос уверяют, что ни один их разведчик не получал таких заданий, и не осуществлял таких проектов в последние очень много лет.
— Чей же это проект?
— Это проект русских. Наверное, русских.
— А почему мы о нем ничего до сих пор не знаем?
— Мы знали, что в России такой проект был на стадии разработки более тринадцати — четырнадцати лет назад. Но с тех пор и по настоящее время мы не имели ни одного факта, подтверждающего, что проект начал осуществляться. Поэтому информация о проекте благополучно ушла в архив.
— Мы что, ни разу за четырнадцать лет не зарегистрировали контакты этого человека с установленными представителями резидентур? Не обязательно русских — каких угодно?
— Нет, сэр. Он в контактах со спецслужбами засвечен лишь дважды. И оба раза с людьми из Скандинавского Королевства.
— Кто же второй?
— Второй — глава резидентуры этого Скандинавского Королевства в Аргентине. Очень, кстати, ленивый и бездеятельный разведчик, много лет едущий по инерции на былых заслугах и связях в своем Королевстве и Аргентине. Мы о нем, разумеется, знаем, но даже не пытались привлечь к сотрудничеству, как личность нашей организации не интересную. Один из Ваших заместителей, сэр, много лет назад написал на его досье: «Не тратить время на бездельников.»
— Великолепно! Извините за сарказм, но как же тогда нам стало все-таки известно о контактах этого «бездельника» с тем субъектом?
— Мы просто на днях выяснили наконец-то место жительства субъекта и установили, что они со скандинавом — бездельником давние и добрые соседи, поэтому общаются открыто и регулярно.
— Так, может, этот специалист по первым леди — тоже скандинав?
— Думаю, нет. Ничто об этом не говорит.
— Хорошо. А этот, ну, его сосед из Скандинавии, догадывается, кто с ним рядом живет?
