— Здравствуйте! У тебя все в порядке, Андрей? Ты, как я вижу, гостя ко мне привел?
— Да, спасибо, Юрий, у меня все в порядке. Мальчик вот очень интересуется шаманами. Пообщаться с ним сможете?
— Смогу. Пойдем, мальчик, в дом. А ты, Андрей, останься лучше на улице.
* * *
— Я давно ждал тебя, потомок Большого Шамана ацтеков. Садись удобно и спрашивай. Я вижу, что у тебя много вопросов.
— Мне надо знать, как там мама и брат в Германии?
— Они уже третий день живут в сотне километров от Осло, в Норвегии, на встрече шаманов со всего мира. Им там помогут и все расскажут про вас с отцом.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
КИТАЙСКИЙ СИНДРОМ (продолжение)
Россия, дача на озере Байкале, чуть позже
Эндрю, сын Стрелка, внимательно разглядывает большую карту Евразии на стене комнаты, в которой он живет на даче. Из проигрывателя на столе доносится песня в исполнении Фрэди Меркьюри «We are the champions!». В приоткрытую дверь тихо заходит Стрелок, прикрывает ее за собой и, остановившись за спиной сына, шепотом говорит ему на ухо:
— Дверь надо хорошо закрывать.
Сын оборачивается и также тихо шепотом спрашивает отца:
— Ты уверен, что когда ты им все напишешь, они не убьют нас?
— Нет. Я в этом не уверен и поэтому я не особенно спешу в своей работе.
— Но когда-нибудь она закончится?
— Да.
— Что же нам делать?!
— Я об этом постоянно думаю…
— Папа, я тоже… вот…думаю.
Сын показывает жестом на карту и, вдруг, приблизившись к ней, тычет пальцем в Гонконг. Стрелок довольно жестко перехватывает его руку и громко шепчет в ухо сыну:
— Не все, на что смотришь, стоит трогать руками, сын!
И тут же поясняет шепотом:
— Следы от пальцев на бумаге могут выдать твой интерес…Зачем же показывать его?!
— Понял.
Гонконг, в это же время
Хакер Петя заходит в здание в центре Гонконга, в котором расположен офис адвокатской конторы, обслуживающей семейную фирму Стрелка. Открываются двери и одновременно с Петей в лифт решительно входят еще двое мужчин-китайцев. Один из них, не спрашивая Хакера, нажимает кнопку лифта. Затем поворачивается к Хакеру и поясняет с улыбкой на довольно правильном русском:
— Мы поднимемся на другой этаж. С Вами хотят познакомиться.
— А если я этого не хочу?
— Это в Ваших интересах. Не беспокойтесь.
Двери лифта открываются на 27-м этаже и все трое оказываются в просторном холле. К ним подходит миловидная китаянка лет тридцати в белой блузке и темно-серой юбке туфлях на маленьких каблучках. Слегка улыбнувшись, она говорит по-русски:
— Здравствуйте, Петр! Вас уже ждут. Пойдемте со мной.
Сопровождавшие Хакера двое мужчин возвращаются к лифту, очень довольные собой.
* * *
Хакер в сопровождении милой китаянки входит в довольно просторную комнату, треть которой занимают огромный диван, чайный стол и два кресла. С дивана поднимаются двое мужчин примерно шестидесяти лет в белых рубашках и мы узнаем в них генералов, которых постоянно видим в кабинете начальника спецслужбы Китая. Они здороваются и представляются на прекрасном русском.
— Меня зовут генерал Чен.
— Меня зовут генерал Куан. Мы представляем министерство Государственной безопасности Китая и уполномочены провести переговоры с Вами. Кроме того, мы намерены сделать Вам деловое предложение. Присаживайтесь в любое из кресел. Хотите чаю?
— Да, хочу. Меня, как Вы, наверное, уже и так знаете, зовут Петр Сапрыкин. Я — русский бизнесмен, которого недавно наняли руководить одной фирмой в Гонконге.
Вскоре милая китаянка в белой блузке внесла поднос с чайником и тремя чайными чашками, и, расставив все на столе перед собеседниками, неслышно удалилась.
— Кто Вас нанял, Петр?
— Хозяева фирмы, которую я возглавляю.
— Вы знаете, Петр, где они сейчас?
— Если честно, не знаю. В этом нет никакой необходимости. Мне достаточно того, что я знаю свои должностные обязанности.
— Мы понимаем Вас. Но можем проинформировать, что Ваш хозяин сейчас в России, его захватила русская разведка и заперла вместе со старшим сыном Эндрю на даче, расположенной на берегу озера Байкал. Хозяйка фирмы, обманув русских, улетела из Берлина в Норвегию вместе с новорожденным сыном Александром и сейчас живет в лесу, где участвует во встрече шаманов из разных стран. Вашему бизнесу, да и Вам лично, угрожает опасность. Мы предлагаем Вам свою помощь и поддержку…
— В обмен на что?
— В обмен на половину доходов от Вашего бизнеса, который Вы позволите безраздельно — мы подчеркиваем безраздельно — контролировать нам.
— Что Вы имеете в виду, говоря «безраздельно контролировать»?
— Все вопросы стратегии и сбыта. Мы не собираемся вторгаться в техническую и технологическую сущность Вашего производственного процесса. Тем не менее, никакие новшества без согласования с нами тоже будут невозможны.
— Но наша фирма даже без сговора с Вами должна отдавать половину прибыли нашим китайским компаньонам.
— Вы и будете это делать в полном соответствии с ранее достигнутыми договоренностями. Мы не претендуем на деньги, которые и так полагаются Китаю. Но теперь Вы просто не будете принимать стратегических решений, касающихся развития производства и сбыта продукции, не получив нашего одобрения.
— То есть, не спросив лично Вас, товарищи генералы?
— Именно так.
— А что будет в противном случае? Если я не соглашусь?
— В противном случае, мы не гарантируем, что Вас скоро не увезут из Гонконга в Россию рейсом Аэрофлота, обколов препаратами, парализующими волю.
— И не бросят в подвал дачи, на которой они уже держат Вашего хозяина и его сына.
— Мы также не гарантируем, что известный и очень нужный Вам и Вашим хозяевам Индус не окажется на днях в руках русских спецслужб. Причем, в соседней подвальной камере с Вами, Петр. Русские уже подобрались к Индусу. Вокруг него также активно вьются американцы, немцы, израильтяне и, разумеется, индусы. За всеми из них наблюдаем мы и видим, что в самое ближайшее время кто-то из них вполне может опередить и русских и нас. Что еще более осложнит Вашу жизнь в подвалах дачи на Байкале. В результате столь неприятного для Вас, Петр, развития событий, например, потеряв контакт с Индусом, Вы не только лишитесь возможности разбогатеть на этом предприятии, но, видимо, и даже возможности просто жить в будущем в тех странах, к демократии и валютам которых Вы успели привыкнуть за последние четырнадцать лет.
