В штабе 6-го тк всю ночь на 10 июля кипела работа. А. Л. Гетман писал:
«Где, на каком участке нанесут гитлеровцы очередной удар? Для выяснения намерения противника мы с самого начала боёв непрерывно вели разведку. Так было и в ночь на 10 июля. Наши разведчики получили задачу установить силы врага перед фронтом корпуса.
Поскольку наибольшую опасность внушал нам левофланговый участок, туда начальник штаба полковник И. П. Ситников направил группу наиболее опытных разведчиков во главе со старшим помощником начальника разведотдела майором В. В. Шустовым. Именно там было обнаружено наибольшее скопление войск врага. В овраге и роще к северу от Верхопенья группа майора Шустова обнаружила более 100 фашистских танков с артиллерией и мотопехотой. Донесение об этом было получено уже перед рассветом. Остались считаные минуты перед атакой противника. И единственное, что нам удалось сделать, это усилить оборону наиболее ослабленной 200-й тбр, на позиции которой, как мы предполагали, готовился наступать враг»
[138]
.
Генерал готовил книгу своих воспоминаний уже после войны, поэтому запамятовал точную цифру — разведкой было доложено о скоплении севернее Верхопенья 60 бронеединиц. На основании этих данных корпус отдал приказ командиру 112-й тбр полковнику М. Т. Леонову о выдвижении утром 10 Т-34 в полосу обороны 200-й тбр.
На рассвете 10 июля ударное соединение «Великой Германии» — танковая бригада Штрахвица уже находилась севернее Верхопенья (в районе лесного массива) в ожидании подхода мотопехотных частей и начала атаки на северо-запад, но время наступления откладывалось. Из журнала боевых действий 48-го тк:
«Около 05.00 враг одним батальоном пехоты и приблизительно 10 танками начал наступление на юг через выс. 244.8. Атака была отражена, однако вследствие этого смена дивизии „Великая Германия“ другими частями затянулась. В это самое время вражеские танки из села Круглик атаковали левый фланг гренадерского полка в логе Курасовский у Калиновки. Высота 232.8 всё ещё находится под контролем врага. В силу этого дивизия „Великая Германия“ подошла к исходной позиции практически одновременно с танковой бригадой, намереваясь нанести удар в юго-западном направлении»
[139]
.
Чтобы не ломать намеченный план, ожидая смены всех частей дивизии, Хёйернляйн распорядился: сразу после рассвета фузилёрскому полку перейти к активным действиям на правом крыле для решения задачи первого этапа: захвата линии выс. 247.0 — Круглик — Калиновка — выс. 232.8. В 5.00 его боевая группа при поддержке танков нанесла сильный удар по позициям 67-й гв. еду Калиновки с юга. Нащупав стык 196-го гв, и 199-го гв. сп, враг потеснил гвардейцев и вышел на южные окраины села. Одновременно бригада «Великой Германии» двинулась из леса юго-западнее выс. 251.4 на запад, в направлении лога Кубасовский. Штрахвиц получил приказ захватить выс. 247.0 и село Круглик, после чего развернуть соединение в юго-западном направлении и смять левый фланг 6-го тк в районе южнее лог Кубасовский. Разделение бригады на две части: группу, поддерживавшую атаку на Калиновку, и основные силы, наносившие удар в направлении лога, произошло не сразу. Поэтому разведчики 6-й тк точно посчитали общее число танков, выдвинутых ранним утром из района выс. 251.4, — 60 единиц.
Перед танкистами Хёйернляйна сплошного фронта обороны советских войск не было. Рубеж на левом фланге 6-го тк по линии: северная часть Верхопенья — лог Кубасовский удерживался противотанковыми узлами сопротивления, выстроенными в изогнутую кривую. Они состояли из 2/6-й мсбр, 200-й тбр, части подразделений 22-й тбр и 17-го тп 10-й мбр. Каждый узел не только контролировал огнем определенный участок местности, но и прикрывал соседний узел сопротивления.
Слабым местом этих узлов была их малочисленность. К исходу 9 июля в 200-й тбр полковника Н. В. Моргунова оставалось лишь 5 Т-34. Утром в её состав подошли: рота 22-й тбр в составе 4 Т-34, стрелковая рота и три батареи 76-мм орудий 6-й мсбр. На левом фланге корпуса действовал 17-й тп 10-й мбр, который располагал 15 Т-34 и 3 Т-70. Утром должен был подойти из 40-й А 60-й тп подполковника Мясникова. Пехоты тоже не было, поэтому 2/6-й мсбр рассредоточили по два-три взвода только вокруг окопанных танков. Таким образом, в узлах сопротивления находилось 4–6 «тридцатьчетвёрок», а то и «семидесяток».
Бригада «Великой Германии» тоже была изрядно потрепана. Это заставило ее командование атаковать не широким фронтом в двух-трех направлениях, как обычно, а на узком участке. Такой бронированный клин, впереди которого обычно шли «пантеры» и «тигры», были не в состоянии удержать даже несколько опорных пунктов.
При движении танкового клина через узлы сопротивления артиллерия обычно прикрывала фланги. Такое построение позволяло, хотя и не сразу (огонь артиллерии был менее эффективен, чем авиации), пробивать коридоры в нашей обороне. Для срыва вражеских атак советское командование использовало следующий метод. На вероятных направлениях ударов врага закапывались часть танков или орудия ПТО. Основные же силы бронетехники выводились на фланги и в момент, когда начиналась дуэль артиллеристов с экипажами немецких боевых машин, вдело вступал подвижной резерв, предпринимая контратаки по флангам клина. Неприятель попадал в огненное полукольцо и метался подобно загнанному зверю, уже не думая о прорыве. Учитывая малочисленность наших танковых частей и соединений, подобные приемы мог применить лишь командир крупного соединения, именно так и действовал в первой половине дня генерал А. Л. Гетман. А к вечеру, когда уже сил в 6-м тк совсем не осталось, к координации действий группы Гетмана и 10-го тк подключился М. Е. Катуков.
О начале боевых действий севернее Верхопенья (на левом фланге 6-го тк) так докладывал штаб 200-й тбр утром 10 июля:
«В 4.00 противник танками и мотопехотой из района леса юго-западнее выс. 251.4 и выс. 260.8 перешел в наступление в направлении выс. 243.0, курган +1,3. В 4.30 танки 17-го тп, без приказа оставив свой рубеж, отошли в юго-западном направлении, остановившись у лога Кубасовский, вели огонь с дальних дистанций по наступающим танкам противника.
Стрелковая рота 6-й мсбр, занимавшая оборону впереди боевых порядков танков, также отошла на южные скаты выс. 243.0. Оставшиеся танки 22-й и 200-й тбр, встретив противника огнем с места, задержали его продвижение до 5.30.
В 6.30 противник силами до 30 танков с мотопехотой и артиллерией перешел в атаку и к 7.00 сумел выйти на рубеж: выс. 243.0, курган +1,3. Подошедшие 5 танков 200-й тбр с оставшимися машинами 22-й тбр остановили дальнейшее продвижение противника, заняв огневые позиции на южных скатах выс. 230.0. На этом рубеже они вели огневой бой с вражескими танками с 7.00 и до 12.00»
[140]
.
Отход 17-го тп полковника Сайко под ударом численно превосходящего противника поставил в сложное положение 60-й тп. Его экипажи после 75-км марша сосредоточились у села Круглик в тот момент, когда бригада Штрахвица уже оттеснила 17-й тп к логу. Подполковник Мясников был вынужден с ходу бросить в бой все свои роты. Лишь благодаря его решительным действиям танки «Великой Германии» удалось остановить перед логом Кубасовский, а не у Круглика, куда они настойчиво рвались.
