Засада с ходу
Ревущая многотонная машина зависла над поверхностью на высоте человеческого роста. Успеваю отметить, что высоко, соскакиваю с обреза, слышу треск лямок рюкзака, но удара не чувствую. Заставляю себя тут же двигаться вперед. Укрываюсь за большим камнем, изготавливаюсь к стрельбе. Товарищи занимают круговую оборону. Полчаса после десантирования ждем наступления полной темноты. В этой глуши маловероятно, что звук подсаживающегося вертолета услышали и нашу высадку засекли.
Командир группы — старший лейтенант Александр Паршин, рослый, спортивного телосложения, с пышной шапкой волос, даже в мороз его голова не покрыта головным убором, хорошо подготовленный, опытный, уверенный в себе офицер. Москвич, обладает яркой индивидуальностью и отличным чувством юмора. Подтверждением этому служит намотанный вокруг его шеи шарф «фанатская роза». Не думал, что могу радоваться, глядя на клубные цвета «Спартака». Сейчас он и старший головного дозора в ночные бинокли осматривают плато, по которому нам предстоит движение. Холодно, изо рта при выдохе валит пар. Небосклон окончательно почернел. По команде дозор вышел вперед. Выждав, когда он покроет первый участок и даст разрешающий сигнал — радиостанция тихо пискнула два раза, — Александр выводит группу в долину.
Старший лейтенант Паршин
Так как кухни в разведывательном выходе нет, значит, и второй частью пословицы можно пренебречь. Стараюсь держаться ближе к начальству во время марша. Если офицер не дает особых указаний по порядку движения, занимаю место в ядре группы, сразу за радистами. Январская погода скверная, небо затянуто тучами. Низкая облачность скрывает звезды. Ночь особенно темна.
Старший лейтенант по плоскогорью выводит нас к дороге. Растянувшись по фронту на сто метров, садимся в неглубокое сухое русло. Об установке мин и не помышляем. Отчетливо слышен урчащий гул работающих двигателей. Это идет караван. Автомобили, пробирающиеся между сопок, петляющие по серпантину, пока скрыты от нас, но звук приближается. Готовлюсь к огневому налету. Снимаю теплую куртку. Достаю из ранца три снаряженных магазина и три пачки патронов, выкладываю их сверху на рюкзак. На нагруднике скидываю мягкие петли с деревянных пуклей застежек карманов для гранат. Проверяю, нет ли помех в секторе для стрельбы. Примеряю ствол автомата к брустверу и провожу им вправо-влево. Стрельбу буду вести с колен. Для этого расчищаю место перед собой, ладонями ощупываю поверхность земли вокруг себя, отодвигаю в сторону встречающиеся камни. Все, я готов. Изготавливаюсь, приклад упираю в плечо.
Лучи света фар вырвались из лабиринта холмов в долину. Грузовой автомобиль медленно движется вдоль нас, через две минуты на насыпь вползает второй. Оказавшись на открытом участке, водители гасят ближний свет фар. Внутри кабин темно, только мерцающий свет раскуриваемой сигареты выдает их присутствие. Охранения нет.
Командир дает противнику втянуться в сектор поражения, ждет, когда хвостовая машина поравняется с левым флангом. В басовитом тарахтении дизелей различимы металлические нотки. Два больших силуэта сейчас находятся напротив нас. На фоне сопок они кажутся большими темными глыбами. Выстрел!!!
Рой пуль, одновременно выпускаемых из двадцати двух стволов, впивается в них.
Бью по кабине одиночными выстрелами очень быстро. Оба глаза держа открытыми, целюсь по стволу интуитивно. Отстреляв магазин, на секунду согнувшись к земле, перезаряжаю автомат, распрямляюсь и вновь посылаю заряд за зарядом в остов машины. Сейчас перевожу свой огонь на капот по двигателю агрегата. Задача — не дать продолжить движение транспорту. Новый магазин — опять бью по кабине. Четыре пулемета Калашникова разведгруппы стреляют короткими, по три-четыре патрона, очередями. Мощный ПКМ, подавляя всякое желание к сопротивлению, насквозь прошивает корпуса машин. Заряды, попадая в стальные тормозные диски и детали двигателя, высекают искры, уходя с рикошетом в стороны вверх. Наш огонь не прекращаем, пока каждый из разведчиков не отстрелял по три-четыре магазина. Сопротивления не оказывается, транспорт стоит.
Паршин резко подает команду: — Отходим!
И все его «бандерлоги», «урки», спокойно, управляемо, ощетинившись стволами, отходят. Сто, двести метров. Перестроившись, со всех ног группа устремляется к горе. «Куканы», «команчи» не подвели!
Караван встал, на северной дороге в ста километрах от Кандагара
Пристанище
Наше убежище — узкий, невысокий, но господствующий по высоте хребет. Один конец направлен на дорогу, сам кряж уходит от нее. До автомобилей метров пятьсот — это позволит нам с горки уверенно контролировать подступы к транспорту, если у «духов» появится желание отбить караван. Склоны крутые, подняться наверх можно только с торцов. Верхняя часть гряды узкая, шириной пять метров.
Теперь нужно окопаться. Первые полчаса работаем без остановок. Торопимся. Ножом разведчика скалываю на удивление мягкий грунт, сложенными ковшиком ладонями выгребаю глину наверх, укладываю на бруствер. Широкий клинок уперся в камень, только бы не плита. Окапываю препятствие, нахожу край. Отлично, просто валун. Скорость зарывания в землю радует. Минеров сегодня трое, за час мы отрываем метровый по глубине окоп. Такое защищенное убежище мне выпало устроить для себя впервые. Его надежность радует.
Пока мы готовили себе укрытие, поднялся ветер — легкий на вершине, усилившийся с высотой, разогнал низкие облака. Свет луны и ярких звезд осветил окрестности. С наших позиций отчетливо просматриваются силуэты фур. Две большие черные глыбы.
Старший лейтенант собирает досмотровую группу: пулеметчик, два разведчика, два минера и он сам. Объясняет порядок выдвижения. Назначает «старшего» из спецназовцев, остающихся на вершине. Объясняет порядок их действий в случае, если нам придется у машин принять бой. Задача подгруппы обеспечения — радистам связаться с батальоном, доложить, что подгруппа попала в засаду. Бойцам — огнем стрелкового оружия отсечь противника от нас. Расчету автоматического гранатомета дает особые указания: работать по нашим флангам, не допустить окружения, дать возможность отойти к горе и подняться в укрытия.
Досмотр
Полночь. Мы спускаемся налегке. Пулеметчик имеет одну патронную ленту в сто пятьдесят зарядов. У меня шесть снаряженных магазинов в нагруднике и один в автомате, четыре наступательных гранаты Ф-1. Мощная тяжелая «эфка», на мой взгляд, универсальна. И уж если дошло дело до ее применения, граната незаменима никаким другим типом.
Летом и осенью батальоном использовалась горная граната РГО, имеющая контактный взрыватель и срабатывающая после броска при касании препятствия. Но сложность применения — кидать ее нужно по определенным правилам, придавая кистью вращение, — заставляла бойцов пренебрегать ею. Позже неприжившуюся новинку за массовые нарекания сняли с вооружения. Наступательная граната РГД не рассматривается спецназовцами всерьез.
